Гай Орловский - Любовные чары
Он умолк, поглядев на меня со значением.
– Для Эллиана ничего не стоит соврать, – сказал я. – Просто так, даже не ради выгоды. Для искусства.
– А благороднейший и наблюдательнейший глерд из глердов Баффи?
– Баффи всегда поддержит, – ответил я. – Любого. Он конформист и коллаборационист, как и положено демократу и либералу на службе у самодержавной королевы, хранительницы тоталитарных устоев прогресса.
Фицрой посмотрел на Баффи с испугом.
– Чё, правда?
– Ты же обоих знаешь, – сказал я, – как облупленных.
– А глерд Финнеган?
– Финнеган, – сказал я, – дело другое. Он бы подтвердил, но, как я понимаю, многомудрый глерд Финнеган на всякий случай ничего не видел, верно?
Фицрой оглянулся на Финнегана, тому как раз Эллиан помогает взобраться в седло.
– Верно, – ответил он.
– Потому и во главе посольства, – сказал я. – Теперь понял?.. Я вот ничего не видел. Хотя чудеса обожаю!
Фицрой сказал строго:
– Нужно было садиться лицом к востоку. Ты нарушил главное правило наших предков!
– Сам придумал? – поинтересовался я.
– А что, – сказал он задиристо, – плохое правило?
– Главное, – сказал я с чувством, – полезное. Когда придерживаешься правил, чувствуешь себя правильным человеком. И как бы выше всей этой шушеры, что бегает вокруг и вообще непонятно зачем живет.
Он ухмыльнулся.
– Молодец, понимаешь!.. Значит, останешься на нижней ступеньке до скончания века.
– Почему?
Он пояснил:
– Наверху люди должны быть представительные.
– А я?
– Ты с виду крупный, – признал он, – а если приодеть и научить важничать… но почему-то не совсем дурак, что непонятно! Нарушение какое-то. Ладно, хлебни из моей баклажки, пора ехать. Отдохнешь в седле.
Заночевали по дороге в селе, Финнеган расщедрился и заплатил, чтобы мы с Фицроем заняли целую комнату, а не устраивались на конюшне или на сеновале.
Правда, Фицрой даже ложиться не стал, намекнул, что уже присмотрел тут пару сдобных курочек, так что сеновал устраивает вполне, а вот я, дескать, могу в отдельной комнате, что в полном моем распоряжении, ощутить себя хоть королем Антриасом, хоть королевой…
Я не стал заходить к остальным, делая вид, что все такие знатные, просто страшно с такими рядом, стесняюсь, робею и все такое, а сам уединился и прислушивался к тому, что происходит в организме, хотя четко чувствую пока только жжение по всей нервной сети, как будто знаю, где она у меня проходит, во всяком случае, жутко хочется почесать ногтями как-то изнутри.
Бывает, перекачаешься в спортзале, идешь домой, а тебя всего жжет, молочная кислота разгулялась, а потом еще суток двое едва ложку поднимаешь, сейчас не так, но, похоже, не мышцы горят, а нервная ткань стонет и просит пощады… или перестраивается, наращивает либо сами нейроны, либо быстренько создает новые связи между уже существующими?
Я закрыл глаза и попытался представить себя частицей этого мира, которая не просто сама по себе, изолированная, а влияет на этот мир. И не с помощью каменного топора или лазерного скальпеля, а уже по-современному, напрямую, без посредников.
Уснул под утро, встал с тяжелой головой, во дворе глердам деревенские мужики уже седлают коней, а Финнеган барски спрашивает деревенского старосту:
– Лошади свежие?
– Да, великий глерд!
– А копыта не сбитые?
– Все в порядке, глерд!
– Подковы еще не умеете прибивать? Эх, темнота…
Староста пробормотал озадаченно:
– Подковы?.. Ваше глердство, даже не слышали…
Финнеган скривился, отпустил его небрежным взмахом длани, а Эллиану сказал громко, кося на меня одним глазом:
– Пока в глубинку это придет, сколько лошадей обезножит… А то Улучшатель улучшил… и забыл, но мы обязаны все время помнить, что без ухода любое улучшение погибнет!
«А он не дурак», – мелькнула у меня мысль. Хотя напрасно ждет, что буду прикованным к своим улучшениям. Хотя вообще-то снова прав: Улучшатель и должен быть прикованным и постоянно улучшать, но я-то знаю какой из меня Улучшатель…
И снова дорога идет вдоль леса, иногда ныряет в него и торопливо перебегает, пугливо шарахаясь от деревьев, напрямик, под копытами то хрустят камешки, то шуршит песок, иногда даже плещет вода в ручьях и мелких речушках, а над нами светят то одно-два солнца, то озаряют мир огромные луны.
Одежда Эллиана и Баффи достаточно запылилась к тому времени, когда до Ииссора оставалось уже всего ничего, именно тогда мы услышали в лесу приближающийся стук копыт целого отряда.
Фицрой впереди насторожился, потащил из ножен меч, но Финнеган сказал резко:
– Глерд!.. Мы уже трое суток на землях Уламрии!
Фицрой вложил клинок обратно, но ладонь не убрал, остался с раздувающимися ноздрями и учащенным дыханием в готовности к быстрой схватке.
Стук копыт стал громче, из-за деревьев выметнулся воинский отряд на легких конях. Во главе рослый офицер, за которым оруженосец гордо везет развернутый баннер.
Мы остановили коней, офицер тоже натянул повод, крикнул:
– Кто такие?
Финнеган выехал вперед и проговорил с вежливой надменностью:
– Посольство ее величества королевы Орландии к его величеству королю Антриасу.
Всадник воскликнул обрадованно:
– У вас быстрые кони! Я думал, придется ехать до границы с Нижними Долинами!.. Я – капитан Ленс Тревор, послан вам навстречу. Погодите минутку…
Он оглянулся, мы услышали стук колес, и вскоре из-за деревьев, откуда выехал отряд, показалась крытая повозка, запряженная четверкой лошадей.
Я подумал невольно, что по такой хорошей дороге справилась бы и одна лошадь, а четыре… явный перебор. Для важности или таков дипломатический протокол.
За повозкой в отдалении держатся двое всадников, это значит – в повозке грабить нечего.
Завидев нас, повозку остановили, всадники остались в арьергарде. Офицер, назвавшийся капитаном Тревором, объяснил дружелюбно:
– Его величество король Антриас послал эту повозку вам навстречу! Наш король всегда окружает друзей заботой. Надеемся, остаток вашего путешествия пройдет с большим комфортом, чем в седлах.
Дверца распахнулась, из повозки выглянул грузный мужчина со щеками на плечах.
– Глерд Финнеган! – позвал он.
Финнеган расцвел улыбкой, сорвал с головы шляпу и картинно помахал ею.
– Это же мой старый друг лорд Краутхаммер!
Он поспешно покинул седло, я ухватил его коня под уздцы, а Финнеган заковылял к повозке. Один из всадников соскочил на землю и, поддерживая глерда под руку, помог подняться на высокую ступеньку повозки.
Через минуту Финнеган выглянул, помахал рукой.
– Глерд Эллиан, – позвал он, – глерд Баффи!.. Идите сюда, здесь еще два места.
Эллиан с победоносной улыбочкой бросил мне повод, а я по-тугодумьи поймал, а потом понял, что меня вообще-то оскорбили, я не слуга, это Фицрой может бросить так, мы друзья, а Эллиан, скотина редкостная, ну хорошо же…
Фицрой придержал коня Баффи за узду, Баффи сполз по конскому боку на землю и сказал застенчиво:
– Спасибо, благородный глерд.
– Не за что, – ответил Фицрой. – Мне в седле даже лучше. Не волнуйтесь, вашего коня я продам по дороге.
Баффи сказал испуганно:
– Нет, тогда я лучше верхом. Мне очень нравится эта лошадка.
Фицрой захохотал.
– Да успокойтесь, глерд. Никому я его не продам… Разве что обменяю.
Баффи, двинувшийся было к повозке вслед за Эллианом, остановился в испуге и нерешительности.
Я сжалился, сказал почти тепло:
– Глерд Баффи, да не продаст он вашего коня! И не обменяет. Правда-правда. Езжайте спокойно… Разве что кто-то в самом деле даст за него приличные деньги.
Баффи сказал беспомощно:
– Знаете ли, что-то мне расхотелось в повозке. Тут ветер в лицо, птички поют, а там только колеса скрипят.
Финнеган высунулся в окошко и крикнул сердито:
– Баффи!.. Долго нам ждать?
Баффи съежился и поспешно полез в повозку.
Капитан Тревор повернулся в седле, глядя на меня с дружеской насмешкой.
– Сожалею, – произнес он с мужественной теплотой в сильном голосе, – но в повозке в самом деле только четыре места.
Я отмахнулся.
– В седле я чувствую, как сказал глерд Баффи, этот свежий ветерок, вдыхаю запахи молодой травы и цветов, а они там будут нюхать друг друга.
Он улыбнулся.
– Это да. После долгой дороги в седлах запахи еще те… Но не огорчайтесь. Со временем и вам предстоит счастье нюхать запахи в повозках с плотно закрытыми дверцами.
– Ну спасибо, – ответил я недовольно.
Он расхохотался откровенно и дружески.
– Мы можем поехать впереди, чтобы не глотать пыль от колес. До Ииссора уже близко. Вы бывали в этих краях?
Я помотал головой.
– Что вы, я из нашего королевства еще ни ногой!
