Геннадий Ищенко - Счастливчик Ген (Игра)
— А обстрел? — спросил кто-то из офицеров Гласа, забыв про субординацию.
— Он не так уж и страшен, если правильно действовать, — пояснил я. — Перво-наперво запомните, что атаковать нужно не в плотных порядках, а рассыпавшись по полю. Держаться друг от друга подальше. При этом потерь не избежать, но они будут многократно меньше. Снаряды летят относительно медленно, многие могут успеть отбежать в сторону. Только при этом не создавать толкотню и не мешать товарищам. И не идти, а бежать, тогда нас накроет только один залп, перезарядить метатели они просто не успеют. После уничтожения их орудий стараемся сделать то же самое и с лагерем на Лерше, причем, используем еще и моряков, пусть ударят с реки. Если у противника еще останется достаточно сил, и он нам будет не по зубам, отходим и ждем войска, которые должен прислать король. О том, что будем делать дальше, сейчас пока говорить не будем, до этого сначала нужно дожить. Говорю для тех, кому может прийти в голову мысль посетить лагерь гардийцев и поделиться с ними моими мыслями. Хорошо перед этим подумайте, стоит ли? Наш лагерь по периметру контролируется братьями ордена, которым дан приказ стрелять в дезертиров отравленными болтами. Орден не использует отравленного оружия против противников, но дезертиры и предатели это не противники — это мусор. У меня все. Есть вопросы?
— Где будете лично вы, мой принц? — спросил меня один из самых молодых офицеров.
— Там, где это будет нужно больше всего, — улыбнувшись, ответил я. — А в атаке на метатели я буду рядом с вами. Еще вопросы?
Больше ни у кого никаких вопросов не было.
— Раз всем все ясно, — подвел я итог. — Идите сейчас к своим людям и объясните им все то, что я вам сейчас сказал. Обычно солдату не следует знать, зачем ему отдают тот или иной приказ, но сейчас особый случай. Пусть знают, что от их стойкости зависит судьба королевства, судьба их близких. Особое внимание на маневр отступления, чтобы притворное бегство не превратилось в настоящее, и на защиту от бомб. И предупредите, чтобы не ходили отливать далеко от лагеря, чтобы невзначай не отстрелили причиндалы.
— Рискованный ход — раскрыть всем свои планы, — заметил Маркус, когда мы вышли из штабного домика. — Но ты прав: в предстоящей заварушке это может сильно помочь. Надеюсь, что предателей среди них не будет. Братья, конечно, люди опытные, но и охраняемая территория не так и мала, проскочить все-таки можно. И они не могут этого не понимать.
— Если у кого-нибудь получится удрать и все сообщить врагу, будем действовать по второму варианту, — сказал я. — Там даже потери будут меньше, правда, и результаты не такие впечатляющие.
В стороне от лагеря что-то закричал часовой. Послышался конский топот и какая-то суета. Через пару минут к нам подвели солдата из корпуса Дарна.
— Ваше высочество! — обратился он ко мне. — Господин генерал приказал передать, что на нашем участке границы со стороны Гардии замечены крупные воинские силы. Наш корпус приведен в боевую готовность!
— Передай генералу мою благодарность, — ответил я. — Мы будем готовы. И еще, это не для генерала, а для тебя и твоих товарищей. Если вас пошлют отбивать вражеские метатели, не идите колонной, старайтесь держаться дальше друг от друга. Они в вас не камнями будут стрелять, а гораздо более страшными снарядами, которые при падении со страшным грохотом разрываются на части, убивая и калеча своими осколками. Надо быстрее преодолеть зону обстрела, тогда можете уцелеть. И учти, что в засаде может быть конница. Если придется отступать, держитесь группами, побежите — вырежут всех. Понял?
— Понял, мой принц! — по-военному ответил он. — Непременно передам парням. Спасибо вам за заботу!
— Разве это не противоречит твоим планам? — спросил Маркус.
— Нет. Их все равно погонят на метатели. Может быть, с моей подсказкой хоть кто-то сможет уцелеть.
— Ладно, не трави себя. Ты и так сделал все, что в человеческих силах. Идем поспим, кто знает, удастся ли нам выспаться завтра?
Глава 19
На следующий день я взял с собой охрану из братьев и отправился к соседям посмотреть своими глазами, что там у них происходит. Стояла уже почти по-летнему теплая погода, дорога, по которой мы ехали, полностью просохла, поэтому мы пустили коней вскачь и потратили на дорогу меньше часа. Правда, потом от места лагеря корпуса Дарна пришлось еще столько же добираться до границы вначале верхом, а потом уже спешившись и оставив коней под охраной. Мы не стали мешать Дарну, который вместе со своими офицерами сам наблюдал за гардейцами из временного лагеря, куда переместили почти половину его солдат, а устроились в стороне на небольшом холмике, откуда и могли видеть, как на обширной вырубке постепенно накапливались солдаты, все в одинаковой одежде грязно-зеленого цвета. Кожа курток у солдат была выкрашена в тон лесной растительности и при таком расстоянии видно было плохо. Этот мир еще не знал военной формы, тем более маскирующей расцветки. Наоборот, военные, особенно офицеры, стремились одеваться в яркие цвета. Особенно был популярен красный. Наверняка так одеть армию посоветовал пришелец.
— Их там, наверное, уже тысячи три, — сказал один из офицеров Гласа. — А вот кавалерии я пока не вижу.
— Будет и кавалерия, — сказал я. — Они еще не до конца прорубили дорогу. А эти пехотинцы просто прошли лесом. Должно быть, к вечеру все закончат, а атакуют уже к утру.
Так и получилось. Примерно через час после побудки прискакал один из трех оставленных нами наблюдателей с сообщением, что гардейцы захватили себе плацдарм на нашей стороне, отбросив солдат Дарна.
— Они закончили дорогу, — докладывал солдат. — И бросили в обход заслона, который оставил генерал, две группы кавалерии. Поэтому, чтобы не попасть в окружение, командовавший заслоном офицер приказал срочно отступить. Боя у них не было. Сейчас из того места, откуда мы могли вести наблюдение, видно, что на плацдарме собралось больше тысячи пехотинцев, а количество всадников вообще оценить трудно. Извините, мой принц, но подобраться ближе не получается, они пустили конные разъезды, а нас слишком мало. Так что там может быть и в два, и в три раза больше солдат.
— Вы все сделали правильно, — успокоил я его. — И дальше не надо рисковать. Мне не нужна точная численность противника, мне надо знать, чем он занят. Позавтракай и отведешь туда смену, а сами потом возвращайтесь на отдых.
Целый день ничего не происходило, а под вечер прискакал один из наблюдателей, который рассказал, что число гардейцев заметно увеличилось, среди них появились рабочие, которые сейчас заняты земляными работами.
— А что предпринимают наши? — спросил Маркус.
— Ничего не предпринимают, господин магистр, — ответил солдат. — Они просто сидят и ждут. Отбыло несколько гонцов к генералу Загу, и два из них при мне вернулись обратно.
— Ну и мы подождем, — сказал я. — Вроде все уже подготовили. Осталось только взвести те метатели, которые стоят у подножья холмов. Пошли туда людей до обеда, пусть сделают.
Когда ждешь чего-то важного, время тянется со скоростью улитки. До вечера прибыл еще один наблюдатель. Противник начал сборку больших метателей, судя по внешнему виду, — баллист. Причем, еще тех баллист — римских, а не стрелометов, которые так позже стали называть. Дарн атаковать не решался, обмениваясь гонцами с генералом Загом, и я его прекрасно понимал: врагов навскидку было в полтора раза больше, чем солдат у генерала. Но и нас он о помощи не просил.
— Наверное, завтра все решится, — сказал я Гласу. — Прикажите, генерал, чтобы все ваши люди сейчас отдыхали. Охранение обеспечит орден. Пусть только получат и примеряют доспехи. И выделите тех, кто будет в передних рядах, пусть возьмут дополнительную броню.
Утром на завтрак выдали одну кашу без мяса. Все, молча, сжевали свои порции, еще раз проверили экипировку и начали выдвижение в сторону противника. Через пару часов впереди раздались глухие раскаты взрывов, и минут через пятнадцать на взмыленных лошадях примчались наши наблюдатели.
— Утром мы заметили, — рассказывал старший группы. — Что на плацдарме осталось всего около тысячи человек пехоты. Остальные пехотинцы и кавалерия куда-то исчезли. Соседи это тоже сразу увидели и, видимо, решили воспользоваться. Двумя колоннами они вышли к позициям гардейцев и их атаковали. Шла только пехота, конница Дарна в атаке не участвовала.
— Какая у него конница, — махнул рукой Глас. — У нас всадников и то больше. Они так и шли до позиций гардейцев колоннами?
— Нет, господин генерал. Несмотря на ругань офицеров, они рассыпались по полю и побежали к метателям.
— Как это вы интересно могли слышать их ругань? — спросил Глас.
— Я оставил ребят на прежнем месте, а сам проехал вперед. Они подняли пыль, почти ничего не было видно.
