Николай Берг - Лёха
— Не, у нас штурмовики не базировались — выкрутился Лёха вполне успешно.
— А где это вас так разукрасили? — поинтересовался лейтенант.
— В смысле?
— Да вот у товарища Семенова синяк на поллица, а у товарища Жанаева нос разбит, да и вы морщитесь, когда правой рукой двигаете — видно, что ушиб. И у сержанта Середы дырка свежая — кровь еще красная, не побурела на повязке — невинно пояснил Берёзкин.
— А это товарищ Семенов за хлебушком в деревню сходил.
— А там?
— А там Гогуны.
— То есть?
— Фамилия такая. Бандиты. Предатели, немецкие пособники. У нас к слову и списочек есть основных персоналий. Получили, когда в виде немцев туда приперлись. А синяки и шишки заработали пока фрицы нам свою форму с сапогами отдавали — вспомнил бумаготворчество артиллериста Лёха.
— Не очень охотно отдавали?
— Не то слово. Очень неохотно. Но мы их все-таки убедили.
— Впечатляет. Убедительные, видать, доводы получились — признал лейтенант.
— Если б мне кто рассказал — не поверил бы. Хоть кино снимай — честно признался Лёха.
— Может быть еще и снимут — наивно понадеялся лейтенант.
— Как же, дождемся, держи карман шире — честно ответил Лёха, отлично помнивший всю ту кинематографическую холеру, что выдавали на гора нелепые кинщики.
— Ладно. Отдохнули? Пора двигать!
Двинули дальше. От привала до вчерашнего стойбища топать еще было прилично и Лёха с тоской думал о том, что это совсем не конец, там придется взять на пустые носилки следующего инвалида и опять тащить десять километров, хотя уже сейчас руки явно свисают ниже колен, словно у гиббона.
Добрались до охраняемого раненым места, навьючились как караван верблюдов, пытаясь забрать по максимуму, и, пыхтя, двинулись к новому лагерю. Эту дорогу Лёха не запомнил совершенно, только что-то зеленое в глазах, то ли лес, то ли позеленело все в сознании. Впрочем ругавшегося всю дорогу раненого сумели положить на мягкий мох аккуратно, не тряханув, а вот сами повалились, кто куда, долго переводили дух.
— Много оставили? — спросил оживший за время их хождения Середа.
Лёха только кивнул. Говорить сил не было.
— А я супчика сварил — весело заявил артиллерист.
На его щеках был неровный румянец и не без основания потомок заподозрил, что, готовя обедоужин, сержант не удержался и клюкнул самогонки. Впрочем это не помешало ему поставить шалаш-шатер из плащ-палаток для здоровых, палатку из брезентухи для раненых, приготовить еду и как-то немножко место обуютить.
Тут менеджер отвлекся, посчитав, что за время хождения туда-сюда прошел по этому лесу за день три десятка километров, да еще с грузом и даже немного офигел от такого своего поступка. До попадания сюда в это злое время так ходить ему никогда не приходилось и теперь ноги гудели.
— Мда, то ли еще будет! — подумал Лёха.
Потом умерил гордость — и Семенов и Жанаев тащили оба раза куда побольше, чем выпало на его долю, один пулемет чего стоил. Но все — таки повод ужаснуться и погордиться одновременно был — и потомок и ужаснулся и погордился.
— А я разобрался с этим, что в пакетиках — заявил не без гордости Середа, когда усталые носильщики принялись ужинать обедом.
— И что это? — поинтересовался, из вежливости разве, Берёзкин.
— Лимонад, тащ летнант. Только сухой. Там так и написано, что надо засыпать в чашку или фляжку и залить водой в пропорции. Попробовал — ничего шипучка такая получилась, вкусненькая.
Бендеберя и Берёзкин переглянулись и прыснули.
— У нас один боец это куда раньше узнал. Снял с немца сумку, там значится среди всякого эти маршгетреньки и нашел. А они сладенькие, как карамельки крошеные, а читать он не умел. А и слопал несколько сразу и всухомятку…
— А потом запил водичкой — догадался Середа.
— Точно так — кивнул ефрейтор, усмехаясь.
— Боец потом кличку «огнетушитель Эклер» получил, прилипла надолго. Пена-то из него залихватски хлестала. И изо рта и из носа! Мы сначала даже испугались, думали отравился или лопнет. Не лопнул. А вы тут неплохо обустроились — похвалил лейтенант хозяйственные успехи Середы.
— Служу трудовому народу — тихо отозвался Середа, не вставая, правда.
— С аптечкой разобрались?
— С этим сложнее, надписи-то я все перечитал, но там же не написано от чего и для чего. Бинты, индпакеты, вата, пластырь и перевода не потребовали, с лекарствами сложнее. Название, сколько таблеток и какая доза в таблетке. С аспирином или там йодом — понятно, валидол там, стрептоцид — тоже ясно боле-мене, но там еще всякое лежит, типа гексенала, кодеина, кофеин-бензоата, пирамидона, фенацетина — с этим я не сталкивался. Медик нужен. Да, еще сказать хотел — тут Середа почесал себе затылок, потом потер кончик носа, то есть начал явно тянуть время, сам не замечая того.
Все уставились на говорившего, даже ложки звякать перестали.
— Что хотел-то? — хмуро подтолкнул его ефрейтор.
— Помирает Усов. Дальше если потащим — добить лучше. Не перенесет транспортировку — щегольнул артиллерист книжным словечком. Впрочем, все поняли.
— Я и говорил — на печке бы ему отлежаться — несколько нарушив Устав влез Бендеберя.
— Заканчиваем ужин и спать. Караулим по вчерашней очередности — отозвался после недолгого молчания лейтенантик, усиленно думая о чем-то.
Оказалось, что если спишь в даже корявой и самодельной палатке, да еще закутавшись в брезент, да еще на чем-то теплом, да не один — то получается вполне себе тепло.
— Уважаемые покупатели! — Лёха обвёл взглядом целевую аудиторию состоящую из хитрожопых селянин, почему-то стоявших посреди торгового зала на коленях с сцепленными на затылках руками и продолжил звучным голосом.
— Сегодня вам повезло, ведь именно сегодня наша компания в связи с семилетним юбилеем со дня основания, может предложить вам прекрасного коня со скидкой по цене ниже среднедеревенской в два раза! Если вы сможете найти дешевле — мы вернём вам потраченные средства, а если нет, то — нет. В смысле — не вернем!
Лёха перевел дух опять окинул сияющим взглядом публику.
— Но и это ещё не всё! Обменяв все свои продукты на коня, вы получаете золотую карту постоянного покупателя! Теперь вы сможете покупать этого коня постоянно. Подумайте сами — вы всегда, в любое время можете купить этого коня со скидкой! Прекрасного трехногого коня повышенной проходимости и полным приводом! Оборудованного двумя глазами, двумя ушами и звуковым сигналом! С круиз-контролем и экологичным выхлопом! Почти не юзанного! И все это вы приобретаете с колоссальной выгодой! В любое время! Вы согласны?
Крестьяне слаженно и дружно закивали головами — Лёха ласково повел лоснящимся от масла стволом пулемёта и подумал, что с пулемётом в руках маркетинг лёгок, приятен и эффективен. От восторга он взлетел над толпой, ощущая приятную легкость полета, но тут его кто-то дернул за ногу, не позволяя воспарить еще выше. Менеджер недовольно глянул вниз и увидел, что это не очень хорошо ему знакомый сотрудник, хмурый крепкий парень, про которого он знал только, что зовут его Паша, по кличке Паштет, занимавшийся открытием новых торговых залов.
— Забирай коня, пора на пост иди!
— Ты чего? Я коня им продал! Сейчас золотые карты впарю!
— На пост иди!
Пару мгновений сон таял, как дымок на ветру или сахар в чае, потом Лёха потряс головой, и, ежась от холода, вылез из палатки на полянку. Терпеливо ждавший его бурят накинул ему на плечи караульный теплый суконный китель покойного полицая и моментально юркнул в душноватое тепло. Уже светало, Лёха отчаянно зевнул, чуть не свернув себе челюсть, и уселся среди притащенных вещей. Впрочем, сидеть одиноко ему долго не пришлось, вскорости вылез и Середа, завозился с примусом и флягами, начал готовить завтрак. Вдвоем караулить было гораздо веселее, тем более, что Середа вытянул с собой один из немецких термосов и угостил вчерашним кофием. Кофе был жидковатый, тепловатый и сладковатый, но в такую рань пошел на ура, тем более, что с вечера у Лёхи в кармане еще осталась горбушка хлеба. В общем жизнь была почти прекрасна, хотя немного попортило то, что не ко времени Лёха вспомнил, как пил по утрам кофе с круассаном в офисе, морща морду от того, что круассан частенько был не с луком, а шоколадный, и кофе нередко был переслащенный.
Боец СеменовС подъема сразу лейтенант поставил задачу — двумя парами выдвинуться к сторожке лесника, обозначенной на немецкой карте, изучить обстановку и, в случае отсутствия там немцев, войти в контакт с местным населением с целью нахождения тут медика и последующего лечения больного Усова. Вид у лейтенанта был хмурый, словно у него самого зубы разболелись. Позавтракали и отправились — передней дозорной группой — сам лейтенант с картой и ефрейтором Брендерберей или как его там, вот ведь фамилие у человека какая, следом — пулеметный расчет из Семенова с Жанаевым. В случае обнаружения оккупантов, в бой не вступать по возможности тихо отойти. Собственно тут вопросов не возникало ни самомалейших — для боя просто боеприпасов нету, разве что на короткую стычку хватит. Идти было просто, с картой, где обозначались дороги, тропинки, болота и ручейки сложностей не возникало, да и Берёзкин оказался в этом плане толковым, ориентиры засекал и вел грамотно.
