Кирилл Якимец - Отряд "Омега"
— Зачем? Ольга! Зачем? Там внутри — блиды!
— У меня достаточно гвардейцев. Я хочу допросить этого жирного хряка. Он сказал, что сдается.
— Врет! — заорал Василий, но Ольга уже отключилась.
Василий нажал кнопку внутренней связи.
— Всем, кто цел на борту! Всем…
В рубку поднялся один гвардеец. Его синяя форма дымилась, шлема на голове не было.
— Я один.
— Позови стрелка, — устало сказал Василий, — идем на абордаж.
И выдвинул абордажный стебель.
Внутри комнинской триеры никого не было — только трупы, блиды вперемежку с центами и ольгиными гвардейцами. Василий, перепрыгивая через тела, бежал к рубке. Кто-то попытался схватить его за ногу — Василий выстрелил, не глядя. Двое гвардейцев бежали следом.
Центральная палуба, залитая кровью. Трупы, трупы, ни одного живого человека. И ни одного живого блида. Василий на секунду потерял направление — но вспомнил, как бродил когда-то по Императорской Триере. Как убегал от блидов…
Вон та самая дверца. Заперта!
Василий прожег замок выстрелом и выбил дверцу ударом ноги. Крутая узкая лесенка. И какой-то странный вибрирующий звук. Чем выше Василий поднимался, тем громче становился звук, противный, бессмысленный, проникающий под череп и растекающийся по мозгу ядовитыми струями.
Лесенка привела прямо в рубку. Пол рубки тоже был усеян трупами. Возле пилотских кресел стояли, опираясь о пульт, три гвардейца и Ольга. А у ног Ольги лежала огромная черная туша — связанный Комнин.
Василий понял, что это за странный звук.
Стратиг был жив. Борода его была всклокочена и вымазана в крови, полуметаллическая голова конвульсивно дергалась. Комнин хохотал.
Глава 6
Мвари был в ярости.
— Зачем? А?! Бог насекомых! Свиные уши! Принцесса, зачем вы его притащили? Вы хоть понимаете, что променяли на этот кусок мяса почти всех своих людей?
— Я хочу его допросить, — мрачно повторила Ольга.
Комнин все еще смеялся. Смех был неестественный, слишком ровный, напоминающий по звуку работу маломощного движка.
Тяжелого стратига решили не тащить наверх, в комнаты. Расположились на храмовой поляне, между обгорелой стеной, оставшейся от какого-то строения, и одиноким деревом.
— А это у него — что?
Борис ткнул пальцем в металлический затылок Комнина.
— Это?! — закричал Мвари и вдруг успокоился. Задумался. Потом сказал:
— Да. Принцесса, вы правы. Только… Подождите.
И Мвари побежал к храму. Вернулся он минут через десять с янычарским ятаганом. Только в отличие от обычного парадного ятагана, этот был остро заточен.
— Эмир. Борис. Помогите принцессе — надо его пригнуть.
— Вы не можете… — начала Ольга, но Мвари ее перебил:
— Это вы ничего не сможете. Он невменяем. Зато Борис сможет допросить вот эту штуку.
Мвари звонко щелкнул пальцем по металлическому черепу стратига. Стратиг ни на что не обращал внимания. Он смеялся.
— Только ее надо сначала… Отсоединить.
Ольга вздохнула. И уперлась рукой в могучее плечо Комнина. Борис подставил колено под массивный живот и надавил рукой на другое плечо. Василий подтолкнул сзади.
Комнин согнулся в неловком полупоклоне, продолжая хохотать. Мвари нанес два косых удара.
Хохот смолк. Кровь брызнула во все стороны. Но Василий был рад, что прекратился, наконец, этот ужасный смех.
Мвари нанес третий удар, окончательно отделяя от обмякшего тяжелого тела голову вместе с частью позвоночника.
— Вроде не повредил. Борис, ты, я понял, не только специалист по компьютерам, но и… В общем, кровь тебя не пугает.
— Не пугает.
— Да отпустите вы эту падаль! Во, молодцы.
Обезглавленное тело стратига осело, привалясь к стволу дерева. Мвари осторожно прикоснулся носком сапога к металлическому черепу.
— Вот это — компьютер. Он подключен к служебной сети Тайной Службы. А сеть, в свою очередь, к Блидингу. Я об этом знаю достоверно, практически — из первых рук… Не важно, откуда я это знаю. Важно, что связь этой железки с Блидингом очень тесная.
Борис с опаской посмотрел на "железку".
— Тогда, наверное, ее вообще не стоит трогать.
— Не стоит, — согласился Мвари, — но прийдется.
Борис присел на корточки возле отрубленной головы. Встал, отошел к стене. Прислонился. Шумно вздохнул.
— Значит, так. Если эта хрень повязана с Блидингом, то любой, кто на ней работает, будет убит.
— Но Комнин ведь…
Мвари замолчал, опустив глаза на обезглавленное тело.
— Да. Он думал, что идет уничтожать Килкамжар. Блидинг думал иначе. Но тебя-то как убьет?
— Как — не знаю. Но попытка взломать систему… Я так понял, вы хотите, чтобы я через эту башку вышел на сервер.
— Да, хочу.
— Не смогу. Меня убьет раньше, чем я что-то сделаю. Тут работы минимум на сутки. Для меня, во всяком случае. Я, на самом деле, так себе хакер.
— Кто? — переспросила Ольга.
— Хакер. Компьютерный взломщик…
Мвари со всей силы ухватил себя за рукава.
— Ладно. Будем думать. Я вас всех не просто так притащил именно сюда, на Килкамжар. У местных есть специфический способ… думать.
Подойдя к Василию, Мвари положил руки ему на плечи, забрызганные кровью Комнина.
— Тебе предстоит тяжелый вечер, эмир. Итак, — он пристально оглядел всех, — мне нужны вы трое, Василий, Борис и Ольга. И еще Хаф, я поднимусь, скажу ему. Жду в шесть по местному времени, на улице, у бокового входа в храм. А ты, Борис, все-таки, возьми железяку, от мяса отмой. Пригодится.
В шесть часов все были на месте. Удильщики следовали вглубь храма длинной цепочкой и несли свои мешочки.
— Нам за ними, — сказал Мвари, пристраиваясь к последнему удильщику, высокому Тарда в красной полупрозрачной накидке.
Коридор некоторое время вел прямо, потом стал сворачивать налево и вниз, опускаясь под землю по спирали. Окончился он в большом зале с низким потолком. Толстые полированные колонны. Помост в дальнем конце зала, разрисованный синим и золотым узором. Факелы. Ольга узнала это место. Именно здесь — или в точно таком же подземелье — бывший опричный сотник угощал ее, связанную, священным напитком.
На самом деле, Ольга предполагала, что ее снова ждет встреча с Горыней, укравшим Калюку Припегалы. Несмотря на то, что Горыня в прошлый раз обошелся с ней не вполне почтительно, Ольга была ему благодарна. И захватила одну вещицу, чтобы показать бывшему сотнику.
Горыня был на своем месте. Опричная куртка совсем поизносилась, зато сам Горыня, казалось, стал еще крупнее и выглядел моложе. Только усы поседели. Сотник дул в Калюку, освящая семена. Удильщики проходили мимо него, поднося к Калюке мешочки с семенами, и скрывались в темном проходе справа от помоста.
