Евгений Гаркушев - Обойдемся без магии!
Из надписей на шкафчиках я узнал наконец фамилии Ивана и Константина. Если последний имел аристократическое, знаменитое еще в старой Руси родовое имя, то Ивановых всегда было предостаточно. И анонимки чаше всего подписывали этой фамилией. О Кучмасове и Белове я до сих пор не слышал. Кто такие? Где сейчас? Может быть, уже окончили университет, а таблички со шкафов не сняли?
В разгар нашей беседы к шкафчикам подошел Константин. Вчера, в то время, когда исчез Терентий, его в лаборатории не было. Да и сегодня утром тоже. Что, вообще говоря, довольно странно – обычно студент не отходил от приборов.
– Не присядете ли с нами, господин Тоцкий? – предложил я.
Константин испуганно вздрогнул, вгляделся в наши лица и опустился на лавку рядом со столом.
– Работаешь здесь? – поинтересовался Касым.
– Практикуюсь, – ответил Константин.
– А что же вчера тебя в лаборатории не было? – прямо спросил я. – Да и сегодня ты не спешил…
– Болел, – мрачно ответил Тоцкий.
– Теперь выздоровел?
– Выздоровел.
– Про Терентия слышал?
– Кто же не слышал? – глянув на меня исподлобья, ответил Константин.
– И как считаешь, кто виноват?
Студент задумался. В глазах его отразилась тоска.
– Если бы я не был ученым, ответил бы: дьявол, – решительно заявил он.
– А что мешает так заявить ученому-богослову? – спросил я.
– Я не богослов. Но ответ знаю. То, что дьявол не вмешивается напрямую в дела людей. Ему это запрещено. Только через своих слуг. Но и слуг у него достаточно.
– И какой же слуга в ответе за это? Зверь, человек? Неизвестный или свой?
Константин пристально посмотрел на меня:
– Я знаю, что нахожусь на подозрении. Но я не имею к этому никакого отношения. Если бы не работа, я бы с удовольствием отсиделся в камере. В Краснодарскую тюрьму никакая тварь и никакой враг не пролезет. И без меня все это продолжалось бы.
– Такой оборот событий может доказывать только то, что ты не один, – заявил я. – А невиновность твою не докажет.
– Разве кто-то может в таком ужасном деле полагаться на другого? – задал довольно странный вопрос Константин. – Ведь зло предает зло.
– Но я могу поверить, что это не ты, – заметил я. – Если ты позволишь погрузить тебя в состояние транса и задавать вопросы. При свидетелях. Тогда ты правдиво ответишь на любой вопрос, и подозрение с тебя будет снято.
Константин вскочил, словно я плюнул ему в лицо.
– Черное колдовство! – выпалил он. – Никогда не соглашусь!
Он сорвался с места и убежал в сад. Оставалось только гадать: действительно ли он пекся о своей нравственной и душевной чистоте, или боялся применения «правдосказа»?
– Ты-то зачем приходил? – спросил я Касыма. Тот смотрел на меня с легкой долей ужаса. Видно, и ему мое предложение не слишком понравилось.
– Просто проведать, – тусклым голосом ответил Нахартек. – Одну лекцию отменили. Сейчас обратно пойду.
– Садом не ходи, – посоветовал я ему.
– Да, конечно. А парень наверняка решил, что ты силой чар хочешь заставить его признаться в совершенных преступлениях. Даже если он их не совершал.
– Почему ты так считаешь? – спросил я.
– Да потому что я на его месте подумал бы точно так же. С тобой страшно иметь дело, Сергей.
– Вовсе нет, – усмехнулся я.
– Да, – убежденно заявил Касым. – Но я тебе верю. А почему тебе должен верить Константин?
– Пожалуй, ты прав, – согласился я. – Здесь меня считают чужаком – так же, как и в Бештауне.
Константину я почему-то верил. А вот Ивану Иванову – не очень. Что-то в его поведении сильно настораживало. Да и немота… После разговора с Касымом я очень сомневался, что он на самом деле немой. Тем более что слышащий немой – довольно редкое явление. А язык у Ивана, похоже, был на месте.
Никто не давал мне права вмешиваться в расследование. Среди пропавших не было моих друзей, никто не покушался лично на меня. Но и посторонних людей нужно защитить, особенно если их подстерегает неведомая и вряд ли хорошая участь. К тому же я буквально кожей ощущал, что меня это дело касается напрямую.
Пора было проявить решительность и начать действовать силовыми методами. Для начала я намеревался вывести на чистую воду Иванова. По счастью, Иван работал сейчас не на электростатической машине, а с микроскопами в отдельной лаборантской. Оптические приборы составляли один из предметов гордости университета и держались под замком за железной дверью.
Выбрав момент, когда Константин и остальные студенты отправились обедать, я вошел в комнату с микроскопами и захлопнул за собой дверь. Автоматический засов щелкнул, мы остались наедине с Иваном.
Молодой человек затравленно посмотрел на меня и испуганно замычал. Выражение моего лица явно не предвещало ничего хорошего.
А я вынул из ножен кинжал и направил его прямо в глаза Ивану. Естественно, резать его я не собирался – только испугать. Холодная сталь, направленная в глаза, – тяжелое зрелище даже для подготовленного человека.
Иванов отбежал в угол и замычал чуть громче. Одновременно он махал руками, причем каждый мог понять, что он спрашивает, даже кричит:
– Что вы хотите?!
– Потолковать, – ответил я. – Мне кое-что известно о тебе, Иван. Я уверен, что ты не немой. Чем быстрее ты в этом признаешься, тем легче тебе будет.
Студент продолжал испуганно махать руками.
– Я имею твердые доказательства, – заявил я. – Если ты не сознаешься, я убью тебя.
Иван заскулил и еще теснее вжался в угол.
– Говори! – приказал я, делая угрожающее движение кинжалом.
Иванов отрицательно покачал головой.
– Но я не убью тебя сразу. Сначала сообщу о том, что ты притворяешься, твоим наставникам и в службу безопасности. Именно служба безопасности займется твоей судьбой.
После этого моего заявления Иван словно бы преобразился. Я было полагал, что он обрел надежду и потребует вызвать своего наставника или ректора. Зачем ему бояться службы безопасности, если он не виновен? Тут-то и разразится скандал, и меня за самоуправство выгонят из университета. И попросят покинуть пределы Славного государства. Если вообще не посадят в тюрьму. Но Иванов, вопреки моим ожиданиям, вышел из своего угла и бросился на меня. Точнее, на обнаженный кинжал. Прямо грудью.
Имей я чуть более замедленную реакцию, не успел бы вовремя убрать кинжал и тот вонзился бы в сердце студента. Я же отстранился и дал ему пробежать мимо. После этого Иван попытался кинуться на меня и вцепиться мне в горло.
Утихомирить его было совсем несложно. Несмотря на внушительный рост и довольно крепкие мускулы, драться Иван не умел. Точнее, умел не очень хорошо.
