Валерий Большаков - Другие правила
— Понятно, — бодро сказал Сорокин. — Короче говоря, мораль и этика поднялись на много пунктов вверх…
— А при чем здесь мораль? — усмехнулся Жилин. — Это военная техника прогрессировала, а не нравы. Весь фокус в том, Алексей, что «бескровное воздействие» гораздо эффективнее любого поражения, тем более массового. Вот и все! Врага дешевле иммобилизовать, усыпить, загипнотизировать, чем убить. Вдобавок все матценности сохраняются!
— Понятненько… — протянул Сорокин. — А вот…
Жилин глянул на часы.
— Все, аллигатор клавиатуры, ваше время истекло.
— Еще один ма-аленький вопросик!
— Все.
Когда в голосе Жилина начинал позванивать металл, с ним было лучше не спорить. И спецкор не рискнул настаивать.
— Алексей, — сказал Жилин Сорокину вдогон. — Скажешь там Гирину, чтоб сюда шел.
— Скажу! А для…
— Алексей…
— До свидания, Глеб Петрович! Я пошел!
Жилин проводил глазами тощего спецкора и покачал головой. Совинформбюро… А ничего норка получилась, подумал он. С озера база ополченцев выглядела как уютная пещера. Оттуда безостановочно несся шум — смех, споры, звяканье, шарканье, стук… Голубоватые отсветы перебивались тенями, смутный галдеж прорывался ясными репликами: «Маша, а добавочки?» — «Куда с такими ногами?!» — «Виджай, помолчи хоть пять минут!»
Голоса гасли, гуляя среди сосульчатых колоннад. Неожиданно с Коцита докатился всплеск. Круги мелких волн лизнули камень.
— Рыбозмея балует, — сказал за спиной грустный голос.
Жилин обернулся. Позади стояла Яэль. Она печально глядела на озеро и продолжала:
— Максим их втихушку прикармливает — хочет меню разнообразить…
— Ты чего не спишь? — ласково спросил Жилин.
— Я фармбоев встречала, забыл? Глеб…
— Я знаю, о чем ты хочешь спросить… — тихо сказал Жилин.
Яэль захлопала намокшими ресницами.
— И что ты ответишь? — еще тише спросила она.
Жилин вздохнул.
— Я поняла… — всхлипнула Яэль.
— Бедненькая ты моя… — Жилин нежно приобнял девушку за плечи. Яэль будто только и ждала этого — прижалась и разревелась. Жилин гладил девушку по плечу, стараясь не вкладывать в это занятие излишнего чувства.
— Зарекалась же, никогда чтоб не плакать из-за мужчин, — говорила Яэль, хлюпая носом. — И вот на тебе, опять реву… Идиотки кусок…
Жилин вздохнул.
— Я не приказывал Антону внедряться… — Поняв, что оправдывается, он смолк. Стало еще паршивей — будто загодя вину спихиваешь. Вину командира, пославшего солдата на верную гибель.
— Я знаю… — тоненько сказала Яэль. — Он сам…
— Обещаю, — твердо сказал Жилин. — Послезавтра я его верну.
— Правда?..
— Самая что ни на есть. Сегодня… ну, никак! И завтра… А послезавтра — обязательно.
В синем круге туннеля появился Гирин. Завидев сцену оказания первой психологической помощи, он задержался у сосулек. Жилин подозвал его жестом — подходи, мол, даже женские слезы высыхают. Гирин подошел, потоптался у воды. Яэль оторвала от жилинского комбеза заплаканное лицо, улыбнулась вымученно, растерла ладонью слезы.
— Пойду я, — сказал она, шмыгнув носом, — а то еще Маринка увидит… в озере утопит…
— Мы тебя спасем! — горячо пообещал Гирин.
Яэль постаралась улыбнуться и пошла к туннелю, рефлекторно поправляя волосы.
— Ну вот, — сказал Максим, глядя ей вслед. — Пока я бегал, всех девок разобрали…
— А Наташа? — напомнил Жилин. — Колманова?
— Да-а… — довольно пробасил Максим. — Та еще штучка! Только она на одного тебя смотрит.
— А ты впереди встань, — посоветовал Жилин, — за тобой даже я спрячусь!
— Хм… М-да. Слушай, ты мне подал хорошую идею! — Но тут же губы Гирина смяли добродушную улыбку. — Кхм… Зачем звал?
— Надо посоветоваться…
Хрустя галькой, подошли Ковальский, Колманов, Йенсен — весь «актив» ополчения собрался на берегу Коцита-4.
— В принципе, — затянул Жилин, — я с утра вас собрать хотел. А то поздно уже…
— Пустяки, — пробурчал Колманов, устраиваясь на круглом камне, — дело житейское… Успеем еще отоспаться!
— Ну, ладно… — Жилин присел на корточки. — Я тут думал, как нам пурпуров прижать…
— …по другим правилам, — понятливо кивнул Ковальский.
— Точно. Не буду же я слать наших мальчиков и девочек на штурм техкупола! И выходит так, что единственное средство борьбы с паразитами — это климатическая станция. Если мы ее дооборудуем и запустим на полную, над «Большим Сыртом» можно будет поднять бурю, вызвать торнадо класса Эф-Шесть, и они буквально высосут пурпуров из техкупола — пурпурные же там окопались все! А их десантные боты вихри раскурочат и зафутболят в пустыню!
Колманов цикнул зубом и сказал:
— Это все прекрасно, но… — Он покачал головой. — Давление очень уж низкое. С таким давлением я тебе Эф-Один заделаю, может, да и то не уверен, что получится…
— Заметим, — вступил Йенсен, — атмосферный завод может поднять давление до шестисот миллибар в радиусе ста километров. Этого хватит?
— Да только так! — обрадовался Колманов и тут же выругался: — Ульмотронов же нет! Нам, чтобы хоть как-то запустить климатизаторы, надо штук двадцать ульмотронов, а на станции их всего два или три, я смотрел!
— Вот гадство… — прогудел Гирин.
— Стоп! — поднял руку Ковальский. — Ульмотроны, ульмотроны… Это такие круглые, на бочки похожие?
— Да, да!
— Да их штук сто лежит на ДТ-комбинате! Только не наверху, где завод-автомат, а внизу, в выработках. Там технологический модуль есть, вот там.
— Едрить твою семь-восемь! — с чувством выразился Колманов. — Да там же пурпуров полно теперь! Производственная Группа налаживает выпуск термоядерного горючего! Ну, вчера еще Антон докладывал — и транспортер они там отлаживают, и всю технологическую схему!
— Я помню, — сказал Жилин. — Так… Готовьтесь тогда. Надо будет наведаться на ДТ и ульмотроны… того… изъять.
— Правильно! — пробасил Гирин. — Наотступались уже! Пора и по тылам пошурудить!
— Пойдут Гоша, Лева, я, — перечислял Жилин, — ты, Макс…
— …и я! — донесся от входа голос Яэль.
— Не женское это дело… — загудел Гирин.
Яэль яростно зыркнула на него.
— Между прочим, — сказала она, — я не только Иерусалимский универ заканчивала, а еще и в Патруле Израиля целый год служила! И с лычками сержанта демобилизовалась!
— …И Яэль, — спокойно договорил Жилин. — Отбой!
Глава 31
«БОЛЬШОЙ СЫРТ», ДТ-КОМБИНАТ
— Выдвигаемся через пятнадцать минут, — сказал Жилин. — Время пошло.
Ковальский покивал согласно и увел Черняка за собой — готовить краулеры.
