Стив Альтен - Завещание майя
Большего ее нервы выдержать не могли. В панике она рванулась вверх, увлекая за собой Мика. Выскочив на поверхность, Доминика, задыхаясь и кашляя, сорвала с лица маску.
— Ты в порядке? Что случилось?
— Ты ничего не говорил про долбаных змей! Я ненавижу змей!
— Она тебя укусила?
— Нет, но с меня хватит. Это не погружение, это больше похоже на заплыв в жидком дерьме.
Дрожащими руками она отвязала веревку.
— Дом…
— Нет, Мик, с меня достаточно. Мои нервы на пределе, а от этой воды скоро начнется чесотка. Продолжай без меня. Давай, найди свой тайный проход или что ты там ищешь. Я подожду тебя наверху.
Мик обеспокоенно взглянул на нее, но все же нырнул.
— Эй, Оцелот! Спускай веревку. — Она смотрела вверх, ожидая, когда над краем колодца появятся майя.
Никого.
— Эй, ребята, вы меня слышите? Я сказала, бросайте сюда эту гребаную веревку!
— Добрый вечер, солнышко.
Доминику пробрала ледяная дрожь, когда над краем сенота появился Раймонд, а на резине ее костюма, чуть выше ямочки над ключицами, затанцевала красная точка лазерного прицела.
* * * Белый дом, Вашингтон, округ КолумбияПрезидент Меллер чувствовал себя так, словно только что пропустил сильный удар в живот. Он поднял глаза от рапорта министерства обороны и посмотрел на генерала Фекондо и Джеффри Гордона. Пульс гулко отдавался в висках. Президент ощущал такую слабость, что, не в силах удержать тело в вертикальном положении, грузно опустился на стул.
Пьер Борджия ворвался в Овальный кабинет; его здоровый глаз покраснел и сверкал ненавистью.
— Мы только что получили новые данные. Двадцать одна тысяча погибших в республике Саха. Два миллиона задохнулись в Куньмине. В Туркменистане уничтожен целый город. Пресса уже толпится у главного входа.
— Русские и китайцы очень быстро мобилизовались, — добавил генерал Фекондо. — Согласно официальному заявлению мобилизация является частью объявленных ранее противоракетных учений, однако количество групп и вооружения превышает все допустимые пределы.
Министр ВМС начал читать с экрана ноутбука.
— По последним данным спутникового наблюдения, замечены восемьдесят три атомные подлодки, в том числе новые российские разработки класса «Борей». Каждая подлодка оснащена восемнадцатью баллистическими ракетами SS-N-20. Добавьте к этому списку десяток китайских подлодок с другими типами баллистических ракет и…
— И не только подводных лодок, — вмешался генерал. — Все стратегические объекты обеих наций приведены в состояние полной боевой готовности. По данным «Даркстара», ракетоносец «Петр Великий» покинул доки через двадцать минут после последнего взрыва. Его арсенал превышает две тысячи ядерных боеголовок — вот с чем нам с вами придется столкнуться.
— Господи! — Меллеру перехватило дыхание. Он сделал глубокий вдох. — Пьер, сколько еще ждать звонка от Совета безопасности?
— Десять минут, но Генеральный секретарь утверждает, что Грозный желает обратиться к парламенту и отказывается вести переговоры с нами. — Лицо Борджии покрыл пот. — Сэр, нам действительно необходимо переместить командование в Маунт-Уэзер.[38]
Меллер проигнорировал его слова. Он обернулся к видеокоммутатору с надписью «СТРАТКОМ».
— Генерал Дорошов, наш противоракетный щит выдержит первый массированный удар?
На мониторе появилось бледное лицо командующего ВВС США генерала Эрика Дорошова, начальника пункта стратегического командования.
— Сэр, щит способен перехватить несколько десятков ракет на высшей точке их траектории, но ничто в нашем защитном арсенале не рассчитано на массированную атаку. Большинство российских баллистических ракет, как запущенных с суши, так и подводных, запрограммированы на полет по более пологой траектории. Наши технологии просто не в состоянии с этим справиться.
Меллер с отвращением покачал головой.
— Двадцать гребаных миллиардов долларов — и за что?
Пьер Борджия взглянул на генерала Фекондо, тот кивнул.
— Мистер президент, у нас есть и другая возможность. Если мы уверены в том, что Грозный первым нанесет удар, есть смысл нанести упреждающий удар. Согласно последнему интегрированному плану боевых действий запуск тысячи восьмисот боеголовок позволит вывести из строя девяносто один процент всех российских и китайских наземных баз и…
— Нет! Я не войду в историю как президент США, начавший Третью мировую войну!
— Но упреждающий удар оправдывает нависшая над нами угроза, — произнес генерал Дорошов.
— Я ничем не могу оправдать убийство двух миллиардов людей, генерал. Мы попытаемся решить все при помощи дипломатии и будем только обороняться. — Президент оперся о край стола, потер виски. — Где вице-президент?
— По последним моим данным, он находится на борту «Буна».
— Возможно, стоит отправить за ним вертолет и перевезти Чейни на ближайшую базу FEMA?[39] — предложил генерал Фекондо.
— Нет, — слишком быстро ответил Борджия. — Нет, вице-президент никогда не согласится сбежать от…
— Он все еще является представителем исполнительной власти.
— Это не имеет значения. Чейни не был включен в список подлежащих первоочередной эвакуации. В Маунт-Уэзер ограниченное количество комнат…
— Достаточно! — заорал президент.
В кабинет вошел Дик Пристас.
— Простите за опоздание, но перед Белым домом настоящий зоопарк. Вы видели, что там происходит? — Он включил канал Си-эн-эн.
Канал показывал тысячи перепуганных американцев, суетливо пытающихся погрузить свои вещи в и без того перегруженные автомобили. Репортер направил микрофон в лицо отца с тремя детьми.
— Я не знаю, какого черта здесь происходит. Россия заявила, что это мы взорвали те бомбы, наш президент говорит, что мы этого не делали. Я не знаю, кому верить, но я не верю ни Меллеру, ни Грозному. Мы сегодня уезжаем из города…
Камеры крупным планом показали столпившихся перед Белым домом пикетеров с плакатами, возвещавшими об апокалипсисе.
ВИКТОР ГРОЗНЫЙ — АНТИХРИСТ! ПОКАЙТЕСЬ! ГРЯДЕТ СТРАШНЫЙ СУД!
Последовали кадры с переполненными баптистскими молельнями, аэроснимки федеральных автострад, перегруженных автомобилями, движущимися бампер к бамперу. Один из грузовиков вынырнул из общего ряда, пытаясь обойти по обочине. В кузове грузовичка сидела целая семья — и все сжимали автоматы.
— Мистер президент. Совет безопасности на второй линии.
Меллер подошел к дальней стене, в которую были вмонтированы пять видеокоммуникаторов защищенной линии. Второй слева экран ожил, разделившись на двенадцать квадратов, в каждом из которых появились изображения представителей Совета безопасности ООН. Блок, предназначенный представителю России, остался темным.
