Василий Головачев - Черный человек. Книга 2
Безопасник покосился на Карой, глядящую на него с насмешливым вызовом, поколебался и, проведя рукой над пластинкой витейра, убрал изображение.
— Давайте о деле. Я без вас кое-что разузнал и проанализировал, и у меня складывается некая мозаика, в которой не хватает некоторых деталей. Может быть, вместе мы ее сложим и найдем Аристарха. Мне хочется верить, что он жив.
— Мне тоже. Более того, один человек уверен в этом твердо.
— Не Забава Боянова?
Глаза Ромашина заискрились весельем.
— А я думал, только я такой догадливый.
Джума Хан не поддержал шутки.
— Мне стало известно, что Железовский вышел на центр, координирующий работу сил, которые готовят нечто вроде переворота власти и «охоты на ведьм», то бишь на интрасенсов. Но, как и все дилетанты, решил проверить расчет лично, понадеявшись на свои способности. В результате, хотя завод, изготавливающий оружие для перечисленных акций, раскрыт, центру удалось перебазироваться. Уверен, что координаты нового местоположения центра хранятся в информсетях, но не имею ни малейшего понятия, как это выяснить. Был бы Железовский с нами, он бы смог, но…
— Наверное, может и Шаламов.
Джума допил кофе, оценивающе заглянул в спокойные глаза Ромашина.
— Что вы хотите сказать?
— Надо найти Даниила и попытаться уговорить его помочь. Если откажется, поищем другой путь.
Джума задумчиво покачал головой.
— Идея почти неосуществимая, но, надо признаться, красивая. Вопрос лишь в том, где искать Шаламова.
— Он на Меркурии. Увел у пограничников когг и прячется где-то в больших разломах ночной стороны. Думаю, что-то его тянет к «сфере Сабатини», и он ищет возможности подобраться поближе. Мыслит он нестандартно, во всяком случае, не совсем по-человечески, и стоит этим воспользоваться, пока его не накрыли наши коллеги.
— Могут, — согласился Джума. — Опер кримрозыска Столбов очень способный парень… что отметила даже Боянова.
По губам Ромашина скользнула легкая улыбка. Он тоже знал, что Власта неравнодушна к Столбову, хотя и скрывает это от всех. Знал Игнат и об отношениях комиссара с командором погранслужбы.
— Но я не выслушал вас, — деликатно напомнил он.
— Собственно, мои расчеты касаются непосредственно Железовского. — Джума вопросительно взглянул на Ромашина, допившего свой кофе. — Еще?
— Нет, спасибо.
— Дело в том, что Аристарх не обычный интрасенс, если здесь применим термин «обычный». То есть он интрасенс, который решил пойти дальше, развивая природный дар. Помните его рассуждения? Человечество вырождается, и появление интрасенсов — реакция популяции хомо сапиенс на вырождение.
Ромашин кивнул с улыбкой.
— Сказано это было с апломбом и великолепным самомнением, но в чем-то Аристарх прав.
— Этим он мне и нравится, — улыбнулся и Джума. — И он не одинок в своем мнении. Ученые тоже согласились, что десятки тысяч лет назад возникший принцип «не убий» привел к прекращению индивидуального развития вида хомо. Человек остановился морфологически и стал развиваться в общественной среде, формировать общественные структуры. Мозг его тоже перестал развиваться биологически…
— И с появлением интрасенсов наступил черед нового витка эволюции, — подхватил Ромашин с едва уловимой иронией. — Вы правы, Аристарх в своих постулатах не оригинален, хотя приоритет в этой области вряд ли ему необходим.
— И все же он пошел дальше. Наряду с некоторыми не очень симпатичными чертами характера у него есть одно важное качество — самоактуализация[77], поэтому я иногда завидую ему.
— Знаменитые «три эс» Аристарха: самоанализ, самоконтроль, самосовершенствование. И что же? Каким образом знание черт характера поможет нам найти его?
— Помните, он водил нас на экскурсию, вернее, показывал сверху бывшие промышленные зоны? «Черные социумы», как он их называл. В них почти никто не живет, зоны эти имеют свой животный и растительный мир, возникший в результате мутаций и значительно отличающийся от видов ареала… В общем, это идеальные места для любых заговорщиков и для монтажа схронов, где можно прятать что угодно и кого угодно.
Ромашин задумался.
— Мысль понятна, однако реализовать идею сложно. Площадь «черных социумов» на Земле составляет чуть ли не четверть всей поверхности, не считая горных областей, это миллионы квадратных километров, и обследовать их… все равно, что ложкой черпать облака.
Хозяин приподнял бровь.
— Ну что вы, Игнат, я и не собирался обследовать зоны сам, есть другая идея: привлечь к этому Боянову.
— Комиссара, лично? Или службу?
— Ее сестру, Забаву. Она интрасенс, к тому же неравнодушна к Аристарху и учует его быстрее, чем кто-либо другой… — Джума не закончил, потому что зазвонил видео.
— Включай, — скомандовал безопасник, обращаясь к «домовому».
Домашний комп послушно развернул объем передачи. На мужчин взглянула смуглая женщина необычайно тонкой красоты, и даже Джума не сразу признал в ней бывшего нейрохимика Карой Чокой — так она изменила прическу. Теперь у нее была толстая черная коса, перекинутая на грудь, а волосы собраны и тщательно прижаты к голове, открывая лоб.
— Привет, хирург. Аль не узнаешь? — сказала она певуче, наслаждаясь эффектом. — Здравствуйте, Игнат. Освободишься — позвони мне, Джу, хорошо? Что-то мне тревожно.
— За кого? — промолвил Джума хрипловато.
Карой усмехнулась, но взгляда не отвела.
— За тебя тоже, безопасник. Будь осторожнее.
Виом погас. Наступило молчание.
— Девица-краса, черная коса, — глубокомысленно изрек Джума Хан, глядя перед собой остановившимся взглядом, в котором стыла тоска. Очнулся, виновато посмотрел на Ромашина. — Извините. Говорила она, конечно, о Мальгине.
— Я знаю, — кивнул Ромашин сочувственно и добавил с философским хладнокровием: — Amantes — amentes, влюбленные — безумные. А женщина она красивая, надо признаться. Итак, план принимается. Пока — ваш, не выйдет — мой. Звоните Забаве.
— А может быть, вы? — нерешительно произнес Джума.
— Что, неужели трусите? — развеселился Ромашин.
— Не трушу, но… побаиваюсь. Я встречался с Забавой дважды, и каждый раз у меня складывалось впечатление, что она видит меня насквозь. А я этого не люблю. Ибо таится и в нас нечто уступающее низменным инстинктам, противящееся интеллекту, в культ возводящее успех.[78]
Ромашин знал автора последнего изречения, но промолчал.
— Хорошо, звоню.
Однако Джума не успел дать команду «домовому», чей-то вызов снова опередил его. К изумлению приятелей, звонила сама Забава Боянова, словно подслушала их разговор.
