Роберт Хайнлайн - Красная планета. Астронавт Джонс
Мистер Вальтер спрятал бумажку в карман; у Макса создалось впечатление, что в действительности он по ней не читал.
— Это все, что хочет сообщить вам капитан, но я хочу добавить еще кое-что и от себя. До меня дошло, что в связи с этим небольшим отклонением от расписания кто-то распространяет совершенно дурацкие слухи. Я хочу выразить свое сожаление, если кто-либо из вас был встревожен этими россказнями, и твердо заявить, что, если их автор будет обнаружен, к нему будут применены самые жесткие меры. — Тут первый помощник рискнул величественно улыбнуться. — Но вы же все понимаете, как трудно бывает проследить путь какой-нибудь вздорной сплетни. Во всяком случае я хочу вас уверить, что «Асгард» не подвергается ни малейшей опасности какого-либо рода. Этот старичок работал в пространстве задолго до рождения любого из нас, и он будет в расцвете сил, когда все мы уже умрем от старости, — благослови Господь его крепкие кости. — Он повернулся и, не задерживаясь, вышел из зала.
Макс выслушал этот монолог, раскрыв от восхищения рот. Он родился и вырос в местности, где «треп» считался вполне уважаемым литературным жанром, и все же ни разу в жизни не слышал, чтобы ложь излагалась столь изящно, чтобы она столь мастерски переплеталась с правдой. Если брать по кусочку, невозможно было сказать, что какая-либо часть рассказа первого помощника лжива, но в целом это слагалось в утверждение, что «Асгард» не заблудился, а уж это-то была самая натуральная ложь. Он снова повернулся к своим соседям по столу.
— Передайте мне кто-нибудь, пожалуйста, масло.
— И вы говорили нам, — глаза мистера Артура метали молнии, — что ничего не произошло.
— Отстаньте от него, Артур, — прорычал мистер Дайглер. — Макс, если принять во внимание обстоятельства, вел себя очень порядочно.
У миссис Вебербаур на лице появилось удивление.
— Но ведь мистер Вальтер сказал, что все в порядке?
Дайглер посмотрел на нее с сожалением.
— Мы влипли в неприятности, мамочка Вебербаур. Это совершенно ясно. Но нам не остается ничего другого, кроме как сохранять спокойствие и доверять офицерам корабля. Так, Макс?
— Пожалуй, что так, сэр.
Глава 15
ЭТО ЖЕ НЕ ПРОГУЛОЧКА
Этим вечером и весь следующий день Макс почти не выходил из каюты, не желая отвечать ни на расспросы пассажиров, ни на вопросы, почему его освободили от вахт. Поэтому вышло так, что он пропустил бунт на борту, попросту проспал его. Впервые Макс узнал о бунте, когда уборщик, занимавшийся его каютой, появился с синяком во весь глаз.
— Кто это так вас разукрасил, Гарсия?
— Да я точно и не знаю. Это получилось во время вчерашней заварушки.
— Заварушки? Какая такая заварушка?
— Вы что, хотите сказать, что ничего не знаете?
— Да я первый раз про это слышу. Что там произошло?
Гарсия Лопес задумчиво закатил глаза.
— Ну, я бы не хотел много про это рассказывать. Вы же понимаете, как это бывает, — никто не хочет доносить на своего товарища. Так ведь?
— Да кто тебя просит стучать на товарища? Мне совсем не нужны фамилии, но что там такое вышло?
— Ну так вот, сэр. Кое-кто из ребят довольно слабо соображает…
Понемногу Макс разобрался, что произошло. Беспокойство в команде было значительно сильнее, чем среди пассажиров, — возможно, потому, что астронавты яснее представляли себе ситуацию, в которую попал корабль. Кое-кто из них подкрепил свои мысли джордановской водкой, и тогда они решили явиться к капитану все вместе и потребовать прямого разговора. Драка произошла, когда надзиратель попытался остановить их на трапе, ведущем на палубу С.
— Кто-нибудь пострадал?
— Да не то чтобы пострадал, я бы так не сказал, ну, разве что порезался малость. Я вот получил эту штуку… — Он осторожно потрогал свой глаз. — Потому что слишком уж хотел посмотреть, что там происходит. Этот скелет Ковак сломал ногу.
— Ковак! Он-то как попал в эту историю? — Было совершенно невероятно, чтобы кто-либо из их компании принял участие в таком безрассудстве.
— Он спускался вниз, наверное шел с вахты. Может, он пытался помочь констеблю. А может, его просто дверью ударило. Вот ваш дружок Сэм Андерсон — он-то уж точно был в самой гуще.
Сэм! Максу стало прямо нехорошо — Сэм снова нарвался на неприятности.
— Это точно?
— Да я же сам там был.
— Э-э, но он же не был главарем, правда, не был?
— О, да ты меня совсем не понял, Ма… мистер Джонс. Он все это дело и успокоил. В жизни своей не видел человека, который так здорово орудует руками. Он хватал двоих… трах! Их головы трескаются друг о друга. А потом он хватает двух следующих…
Макс решил выйти из своего укрытия, чтобы сделать две вещи: заглянуть к Коваку и узнать, в каком он состоянии и не нужно ли ему чего, а кроме того, встретиться с Сэмом. Однако не успел он выйти из каюты, как пришел Смит с распорядком вахт, в котором он должен был расписаться. Из этой бумаги Макс выяснил, что назначен на попеременную вахту с Саймсом — и что он должен сию же минуту явиться на вахту. Он отправился наверх, размышляя на ходу, что это заставило Саймса сменить гнев на милость.
В помещении поста управления находился Келли. Макс огляделся по сторонам, но Саймса не было.
— Это ваша вахта, шеф?
— Только пока ты меня не подменишь. Это моя последняя вахта.
— Чего это вдруг? Неужели теперь уже вы стали любимой занозой в его заднице?
— Да, можно и так сказать. Но только не так, как ты думаешь. Он нарисовал это свое вахтенное расписание, и в нем мы с ним следовали друг за другом. Тогда я вежливо указал ему на законы гильдии, на то, что мне не платят за то, чтобы я брал на себя ответственность за руководство вахтой.
— Ни фига себе! И что же он тебе сказал?
— А что ему сказать? Он мог бы мне приказать в письменной форме, а я мог бы, точно так же, в письменной форме, согласиться, занеся свои возражения в вахтенный журнал, — и тогда бы он подставил себя со страшной силой. У него остался не слишком богатый выбор — снова поставить тебя в расписание, попросить капитана подежурить через раз с ним или сказаться больным и уйти отдохнуть на пару неделек. Теперь, когда Ковак слег, выбора у него и совсем не осталось. Слышал про Ковака?
— Да. Расскажи, как там все было? — Макс глянул на Ногучи, скучавшего за компьютером, и понизил голос. — Бунт?
Келли сделал круглые глаза.
— Я что-то вас не понимаю, сэр. Ковак поскользнулся и упал с трапа.
— А, значит так?
— Так записано в журнале.
— Хм… Ну что ж, наверное, мне надо вас подменить. Как тут обстановочка?
