Александр Ян - Выстрелы с той стороны
— Поверь мне как бывшему варку, — сказал Игорь. — Это тебе не повредит.
— Я не бывший варк. Это мне и не поможет.
Некогда, некогда было объяснять, что игра затянулась, что из-за хорошего, но бесполезного парня Кости они все, вся группа, вся миссия оказались под угрозой. Потом. После боя. Все потом. А сейчас — драться. Доказать делом, что и без этого шаманства они бойцы. Подарил нам данпила? Большое спасибо, но если ты не стреляешь с нами, то или делай по данпилу каждый месяц, или уходи. Она обязательно это скажет — в свое время.
— Как хочешь, — Костя шумно вздохнул, собрал оставшиеся частички в дароносицу и взялся обеими руками за дубинку.
Эней был мрачнее тучи над головой.
— А теперь подумаем, как бы выманить их сюда, на свет, чтобы со всем этим покончить, — сказал он.
— Ни за что не ручаюсь, — Костя потыкал своей палкой в землю. — Но идея есть.
Эней посмотрел на чернильно-синее небо. Он прекрасно понял, что Костя имел в виду.
— Хуже не будет. Давай.
И объяснил людям Хана:
— Я не знаю, получится ли у нас что-нибудь. Но мы сейчас кое-что попробуем. Будьте готовы.
Стрелки заняли позицию: Эней, Мэй, Цумэ и Десперадо — за углом маяка слева от крыльца, Хан, Винсент, Агата и Кир — справа. Костя поднял дубинку набалдашником вверх. Это не имело никакого сакрального смысла, хотя Костя ее и освятил — он освятил вообще все оружие группы. Просто ему сейчас что-то нужно было держать в руках. Он сжал ладони на древке, вскинул голову и громко сказал, почти прокричал навстречу ветру:
— Я восстаю ныне великой силою
воззвания ко Троице,
верою в Троичность,
исповеданием Единства
Творца всего творения.
Эней, Цумэ и Антон подхватили:
— Я восстаю ныне
силою Христа и Его Крещения,
силою Его Распятия и Погребения,
силою Его Воскресения и Вознесения,
силою Его пришествия на последний суд.
Молитву так и не успели перевести на русский — и группа Хана прекрасно понимала слова.
— Я восстаю ныне, — продолжал Костя, -
силою любви Херувимов,
силою послушания Ангелов,
силою служения Архангелов…
— Идут! — крикнул Цумэ, на секунду прервав молитву — и развел руки в стороны, обнажая кодати. — Идут сюда! Будут брать в вилку.
— Готовы! — Эней прицелился из-за угла, опустившись на колено. Мэй — над его головой. В колыхании ветвей пока еще ничего нельзя было различить.
Ближе, ближе… Эней прикрыл глаза и почувствовал их. Не так, как Игорь — иначе, как пустые черные воронки в теплом поле жизни, текущем вокруг. Два холодных пятна, провалы в мировой вакуум.
— Я восстаю ныне! — Костя уже кричал, и они трое кричали вместе с ним, -
силою Небес!
светом Солнца!
сиянием Луны!
славой Огня!
— Еще двое!
Эней увидел врага.
* * *Четверо исчезли. Вместо них появилось единое. Так один раз было в Ирландии, во время нападения на колонну — Томас рассказывал команде, как это бывает, но словами не передашь то состояние, когда человеческими глазами видишь небольшой отряд, а нечеловеческими — одного, беспощадного как полуденное солнце. Это действовало считанные секунды, потом враги снова стали слабыми людьми — но сколько за это время можно наворотить…
Единое глянуло на Томаса сквозь стену — и его пронзило до пят. Не болью, страхом. Как тогда, в Килкенни…
— На выход.
— Ты же сказал… — это Соланж.
— На выход. Еще немного — и мы потеряем контроль. Симбионт спятит, — выдохнул Томас. — Ты — со мной, Линда, Олаф — вы справа. Атакуйте людей. Не трогайте его пока. Его… сейчас даже убивать бесполезно.
Соланж кивнула и рванулась в сумерки. Ей тоже было плохо, хоть она и меньше знала о том, насколько плохо все может быть. В присутствии единого симбионт съёживался и начинал изводить хозяина страхом — или наоборот: словно пытался вырваться наружу, ломая и корёжа тело носителя. А сам хозяин под взглядом единого чувствовал себя маленьким, слабым и… грязным. Вспоминалось всякое… ненужное. Человеческое. И страшная пропасть распахивалась за спиной, и все потреблённые тобой раньше протягивали руки из-под земли и хватали за полы, за щиколотки, не давая убегать от разверзающейся бездны, встречный ветер сталкивал в неё — а единый протягивал руку: возьми. Но Томас верил симбионту: едва коснется — он просто сгорит.
Убить. Разорвать. Чтоб не было.
Нет. Это опять симбионт. Его страх. Правильный страх — там есть, чего бояться, но слишком сильный. Мешает. Их ведь девять, десять. И только четверо слились. Остальные уязвимы. Опыт говорил: напасть, прорваться, достать кого-то, а дальше страх и ярость разорвут одного на части…
Как и тогда, в Килкенни…
Томас не верил, что это Бог. Бог не бывает человеком. Так не может быть, потому что не может. В худшем случае — какая-то магия, замешанная на легковерии дураков. Но на всякую магию есть другая магия… Томас попытался получить от своего страха хоть какую-то пользу — погнал его впереди себя Волной. Соланж поняла, поддержала. На той стороне маяка, почуяв, вступили Олаф и Линда.
И люди, которые были просто людьми — сломались.
* * *Беда в том, что варки двигаются очень быстро. Пистолет не даёт человеку никаких преимуществ. Меч не даёт никаких преимуществ. Серебро не даёт — если варк успел ударить первым. Есть только два варианта противодействия: либо наркотик «флэш», ускоряющий субъективное время (и выжигающий понемногу клетки мозга) — либо данное от природы и развитое долгой учёбой умение двигаться со скоростью высокого господина. У группы Хана не было ни первого, ни второго — им оставалось только полагаться на плотность огня. У Энея было три бойца нужного класса — он сам, Мэй и Игорь. Вместе с группой Хана этого могло хватить — но оставался еще Билл. Минута боя выжмет их с Мэй досуха, и неизвестно, какие будут еще потери, а Билл непременно покажется. Свеженький. Полжизни полировавший боевые навыки и рефлексы. И сдюжит ли против него Игорь — Бог весть, а уж Антошка с Костей ему вовсе на один зуб…
Но прежде чем рассуждать о «потом», следовало перевалить живыми через «сейчас», а «сейчас» как раз что-то случилось: вампиры двигались… ну не то чтобы медленно, но словно против сильного ветра, хотя настоящий ветер дул им в спины.
— Огонь! — крикнул Хан.
Дождь и бой начались одновременно.
И тут же ударила Волна.
Хан побледнел. Винсент сломался: выскочил из-под прикрытия и начал палить в белый свет как в копеечку. Его учили противодействовать Волне. Конечно же. Всех учили. Но беда в том, что лишь в настоящем бою можно понять, достиг ты успехов в обучении или нет.
