Николай Полунин - Роско планета Анджела
— Видел — кто?
— Зарт. Из охотников, помнишь такого? Ждут его сейчас, как сквозь снег провалился. Найдут — приведут, я от твоего имени распоряжение дал.
— Хорошо. Спасибо. Выручаете вы меня, старики.
— Ты куда, Карт?
Мгновение замявшись, Карт Анджел ответил:
— Домой. Не поверишь, так и не был. Забегал только дня четыре назад. Или пять. Когда они от Горы вернулись… а, мы ж говорили. Вы пока с Мисом давайте тут…
Карт Анджел свернул не к себе на Подгорную, а обошел Громкий камень, пересек площадь, где ребятишки уже возились как ни в чем не бывало. Приглядевшись, понял вдруг, что играют в «огни».
Дети. Как он радовался, что в Городе-под-Горой их прибывает по осени и по весне. Окончание Дней Льда перед Днями Буранов и окончание Дней Воды перед Днями Тепла — урожайные на младенцев. Как там сынишка Дэны? Все еще не успели его назвать…
На Швейной было тихо. Швейная упиралась прямо в Горы, и Карт Анджел смотрел на черную стену, зыбко обрезанную уровнем туч.
«Вот что ты таишь в себе, Гора. Кузнецы и оружейники видят в тебе лишь источник металла, бережно храня свои тайные тропы. Для женщин Ки ты источник их бесконечных легенд и тайных, передаваемых от одной к другой суеверий, которыми они отгораживаются от забот каждого дня. Для охотников ты — их урочища и угодья, также разведанные тайком и в секрете содержащиеся. И лишь для малых детишек, привыкших от рождения видеть в тебе пока только далекое и темное, но безопасное, ты — не важнее снегопада или теплого дождя по весне, или вечернего молока, которым напоят перед сном, и в тебе так же мало таинственного, как во всех этих простых и добрых вещах… Для детишек — да, похоже, для Управника Города-под-Горой, который так зарылся в дела и беды, что головы ему некогда на тебя поднять, и уже одно, что ты есть там, где-то, как защита от ветров для его Города, — этим одним ты хороша и достаточна, и будь, и не напоминай о себе… Но ты напомнила. Твой Великий Огонь, который, оказывается, жив еще в тебе, но уже не помнит, для чего был когда-то в тебе поселен…»
К Управнику тихонько подошел вывалянный в снегу мальчишка, задрал голову на него, как Карт Анджел на Гору, сунул палец в рот. Большой К. ничего не замечал.
«Люди жили в Горе. На кого там охотиться? И дуют ли в ней ветры, чтобы гнать мхи? И бывает ли в ней солнце, ведь нельзя же все время жить во тьме? Но почему, когда Ки-Ту говорила, вдруг пришло чувство, как бывает, если ночью разорвет тучи, и проглянет в них что-то непостижимо далекое, дальше самого Долгого Края?.. А Чагар? Что Гора для Ника Чагара и Чагаров вообще? Что их книги? Он говорил, но — мало…»
И тут Управник Карт словно очнулся. Что это с ним? Управник полуживого Города размечтался, как девица о первой шкуре чапана. Ах, да. Он на Швейной. Он шел к старухе Ки-Ту. Правильно. Сейчас он все вытрясет из Ки-Ту о его солнечной девочке. Пусть говорит обычными словами и четко отвечает на все вопросы Управника. Что там нес Чагар в его свертке?
Неужели он жив? Неужели уносил от смертоносного Огня Анджелку…
Карт Анджел нашел бабушку Ки-Ту. Не совсем такой, как хотел. У Ки-Ту много родственниц, а теперь еще пришли Ки-женщины Меринды и Сел, что поселились в Городе. На Управника посмотрели и посторонились, давая место.
В ледяной глыбе Ки-Ту лежала почти как живая. На ней было то же самое платье, черное, с яркой вышивкой, в котором она приходила говорить в Управный дом. И вышивку теперь не прикрывает черный скорбный платок.
— Хорошо, что выбрал время зайти проститься. — Карт увидел рядом с собой Сиэну. Ну да, она же ей тоже кем-то приходится. В третьих коленах, что ли…
— Когда? Что, как? — шепнул он.
— Перед самым бураном.
— Огонь? Снова?!
— Нет. Тише… Нет. Просто вот так уж. У Ки-женщин это всегда внезапно, они не болеют. Говорят, она заходила к тебе?
«Просто вот так, бабушка Ки-Ту. Ты успела сказать только половину своей самой важной тайны рода Ки, а испуганному мальчишке Карти сейчас до зарезу нужна именно вторая, недоговоренная. Он ошалел от страха и вообще ничего не понимает. Он даже думал уводить людей из Города, а люди идут в Город к нему. Значит, верят? Но где же мне искать мою Солнечную, которая так нужна нам всем?»
— Пойдем домой, я уже совсем ошалел. Как там?
— В порядке. Дэна хорошо кормит, мальчишки все при деле.
Они вышли. Сиэна поддерживала Карта Анджела, которому вдруг перестали повиноваться ноги.
— Как ты устал.
— Да. Немножко.
— Карт, слушай, зто тебя должно успокоить. Мне кажется, Анджи была дома. Уже после, ну понимаешь. Нет кое-чего из вещей, такое всякое женское. Соседей спрашивала, никто ничего… Да ты спишь на ходу! Карт, очнись, дом рядом… нет. Ну, тогда…
Сиэна подхватила падающего мужа. Она была без накидки, мех не стеснял движений. Седая, но еще крепкая тридцатилетняя женщина, что на проносящейся в этот самый момент точно над ее головой космической лодке со странным именем Земля соответствовало бы почти шести десяткам стандарт-земных лет. Но там наверху нет жестоких бурь, льда, если только поскользить на нем не возникнет прихоти, чапанов, обрывающих пальцы, соседей, с которыми можно жить мирно, а можно и воевать… Многого из того, что есть здесь, нет там, и наоборот. Она не знает этого.
Сиэна тяжело перекинула Карта Анджела через плечо, пошла, чуть косолапя и трудно ставя перевитые жилами ноги. Дом Картов Анджелов и впрямь был совсем рядом. Он уцелел, и одно это было счастьем.
Карт Анджел спал каменным сном и не проснулся, даже когда заросший диким седым волосом Гер с двумя старшими сыновьями пригнал к его дому в тычки ничего не соображающего, воняющего брагой молодого охотника Зарта. Зарт то бахвалился, то начинал причитать.
— Ну и я! Я в него стрельнул! И попал, понял? А ты вот попадешь, когда на нем накидка эта… такая, ну… Кол-лдунов всех — под корень! Из-вести, чтоб никаких! Я, может, Город спас! Чего? Он, знаешь, чего хотел с Управниковой дочкой сделать? А Мак ее уже… ну, понял, да? Уже! Сл-лушай, а вы куда меня привели? Я-то, дурак, его раньше боялся, робел…
Тут Гер в нескольких словах объяснил Сиэне, о чем речь, где они Зарта нашли, попросил, чтобы она передала Управнику, как отдохнет, если разбудить сейчас нет никакой возможности. А этот ульмин огузок у них побудет покамест, у них, да. Они с ним пока побеседуют, вдруг что-то еще важное.
Сиэна кивала все невнимательнее, а к бормотанию Зарта прислушивалась все больше.
— Он указал место точно?
— А? Да, Си, да. Наши пошли сразу, но сама понимаешь — буран…
— И больше из него ничего не сыплется?
