Юрген Кунов - Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга первая
– А за тех, других, тоже? – спросила Эока.
– За них платить никто не должен, – ответил Корин. – Они прикоснулись к «телу», которое принадлежало и принадлежит высокородному. Они нарушили ритуал.
Капрал взял Эоку за руку.
– Не нужно было эрдену Свэбо выпускать такую красавицу одну во двор.
Эока смущенно опустила глаза. Весь ее вид говорил о том, что дочери управителя очень понравилось то, что высокородный назвал ее красавицей. Возможно, подобную оценку она услышала, вообще, первый раз в своей жизни.
Корин не стал при кастисианке выговаривать Эдди за его беспечность. Наверное, тот посчитал, что все приключения уже позади и здесь, в этом задрипанном городишке, девчонке уже ничего не угрожает.
Еще одна ошибка капрала Мура, с горечью отметил про себя Корин. Какая по счету с момента высадки? А сколько раз ошибалась Николь? Хотя, чтобы погибнуть, достаточно было и одной… Только неподчинение приказу не есть ошибка.
Корин строго посмотрел на Эдди. Тот по выражению глаз командира мгновенно все понял и едва заметно пожал плечами – мол, виноват, сэр.
Сержант направился к Итху. Тот вместе с другими слугами Хаса сидел на скамейке, и они поочередно пили вино из серебряного кувшина.
– Непростой получлся поединок, – сказал Итху. Его руки слегка дрожали. – Этот страж города, видно, пришел сюда издалека. У нас так не сражаются. Он знал много уловок. Наверное, сам Нэк был на моей стороне и помог выпустить кишки этому нечестивцу. Так, страж храма?
– Надо бы лекаря, – сказал Корин, глядя на заляпанную кровью повязку на голове Итху.
Тот махнул рукой.
– Сначала выполним поручение. Где груз, страж?
Итху медленно поднялся со скамьи и поморщился.
– Этот сын хсианы чуть не сломал Итху спину.
– Нам туда. – Корин указал на сарай.
Итху знаком поднял остальных слуг Хаса. Все подошли к сараю, двустворчатые ворота которого снаружи были подперты вилами.
– Чья рука соорудила подобное? – оглядев спутников, задал вопрос Корин, хотя ответ ему был известен заранее.
– Высокородный посчитал достаточным…
Командир «девяносто девятого» насупился. Если бы не свидетели, Эдди схопотал бы сейчас хорошего тумака.
– Стойте, где стоите, – бросил он через плечо. – Высокородного страж храма тоже просит не двигаться.
Корин, присев на корточки, осмотрел глинистую почву вокруг зубьев.
– Нэк еще не отвернулся от нас, – с уверенностью сказал сержант. Выпрямившись, он выдернул вилы и приставил их к выбеленной каменной стене. – Теперь можно.
Итху открыл одну из створок и вошел в сарай. Посмотев несколько раз по сторонам, он обернулся и спросил Корина:
– Хас сказал, что свертков будет два. Тут только один.
Сержант вошел внутрь. Бернини в сарае не было. И покрывало, в которое его завернул Корин, тоже исчезло.
Корин распахнул ворота настежь и стал внимательно осматриваться. Заметив что-то на полу, он нагнулся.
– Оэр узнает веревку. Наш пленник ее срезал. Он где-то здесь, в сене прячется. Выйти из сарая незаметно он не мог. Вилы, подпиравшие ворота снаружи, были воткнуты в глину только один раз.
– У него может быть оружие?
– Не думаю. Но чем-то он же перерезал веревки?
Корин еще раз осмотрел стены и крикнул:
– Если не хочешь сгореть живьем, вылезай! Страж храма Оэр выполнит угрозу! Только заплатит за право сжечь все дотла. Клянусь именем Нэка Карающего!
Ждать долго не пришлось. Сено где-то в дальнем углу сарая зашуршало, и вскоре перед Кориным предстал Бернини с лопатою в руках.
– Вот чем он разрезал веревку, – сказал Итху, указывая на инструмент.
– И не одну.
Бернини задрал вверх подбородок.
– Высо…
Договорить он не успел. Без замаха, Корин ударом кулака в висок снова привел беглого каторжника в удобное для транспортировки состояние.
– У этого боста слишком длинный и лживый язык. Найти его стоило больших трудов. У него долг перед храмом. Свяжите его покрепче и можете забирать. Передадите Хасу из рук в руки. За ним потом придут наши служители. Второй сверток тоже не забутьте.
– Так, страж храма.
Эдди подозвал к себе хозяина ночлежки.
– Дашь Итху порха, горожанин. Можно без седла. Ему нужно доставить товар. Порха он вернет сегодня.
– Благодарю, достаславный, что заметил низкого родом. Честь великая. Поступлю, как сказал благороднейший.
Хозяин отвязал одно из стоявших под навесом животных и подвел его Итху.
– Прими, торговец. Воля высокородного.
Итху вложил в руку хозяина несколько монет.
– От Хаса.
Слуги поочередно вытащили пленников из сарая и бережно уложили их поперек порха.
Итху, поднеся ладонь к глазам, склонился перед Эдди.
– Славы роду!
Потом он подошел к сержанту и пожал тому правое предплечье.
– Благодарю за помощь, страж храма. Богатой добычи.
– Храм Триединого всегда на стороне праведных. Спокойной дороги.
Когда слуги Хаса покинули постоялый двор, Корин поманил к себе хозяина.
– Отнеси свои лучшие ковры в сарай. Высокородный останется у тебя до ночи. И подай высокородному лучшей еды и вина. В накладе не останешься. Эрден Свэбо щедр.
– Так, страж храма. А где примет пищу слуга Нэка?
– Там. – Корин указал на навес в глубине двора. – Вместе с твоими гостями. И смотри, чтобы высокородного и его «тело» больше никто не беспокоил. Ответишь головой.
Сержант провел весь день под навесом. Полулежа на потертом ковре, он неспешно пил вино пополам с водой и слушал болтовню богатых селян, приехавших по делам в город. Он старался не думать о Николь. Он смотрел, как гости наливают вино в хорошо начищенные серебряные бокалы, едят горсу, местный фрукт, напоминавший по виду и вкусу огромную желтую черешню; слушал, как они спорят о ценах на воду, иступленно стуча ладонями по ковру и выбивая из него удушливую пыль. К вечеру ему уже казалось, что он всю жизнь живет в этом городке, и когда Сонк пойдет спать, то он тоже отправится домой к «пожизненному телу», как и его собеседники из местных, и будет пересказывать «пожизненному телу» перед сном последние городские новости…
Патрульные покинули Тхэатх, когда сумерки совсем сгустились и стражи города принялись зажигать масляные светильники на его сторожевых башнях.
– Страж храма настолько храбр, что отправляется в дорогу, ее не видя? – крикнул один из часовых.
– Воины высокородного встретят нас у северной развилки. А до нее всего-то тысяча махов.
– Тогда легкой дороги, храмовник! Славы, высокородный!
– И вас туда же, – буркнул по-английски Эдди.
С недовольной миной на лице капрал поправил серебряную застежку своего плаща. Он хотел остаться на постоялом дворе до утра, но Корин провел с ним воспитательную работу и теперь у капрала ныли ребра.
