Виктор Глумов - Операция «Призрак»
Лестница закончилась комнатой пять на пять, лишенной мебели. У ближней стены имелся ряд стульев, где восседали члены правительства – шесть человек. Дальняя металлическая стена казалась голубоватой в свете люминесцентных ламп.
Вновь прибывшие переступили порог и остановились. Заговорил безусый безбородый старик с белым пухом жидких волос и пигментными пятнами на щеках:
– Правительство Конфедерации Готланд радо приветствовать вас!
Снег и Леший оторопели под их взглядами. Беркут сжал кулаки, Яр втянул голову в плечи.
– Давайте уже ваш антивирус, а то я прямо здесь мутирую, – пробормотал Леший.
Яр думал, что сейчас выйдет врач со шприцем в руке, закатает рукав… Но старик с пушком на голове объяснил, что антивирус можно получить, только если приложить руку к щитку, что в металлической стене. Извлечь его оттуда и одарить всех страждущих невозможно.
Потоптавшись на месте, Леший направился к стене. Чем ближе подходил к ней, тем сильнее сутулился. Наконец добрался, приложил руку к щитку, простоял секунд десять и сказал:
– Меня что-то кольнуло, это все?
Старцы зааплодировали, он уступил свое место Снегу.
Яр шел предпоследним, перед Фридрихом. В отличие от молодежи он не боялся, ему было все равно. Мигнули алым буквы на незнакомом языке, он дождался инъекции и обернулся к Фридриху. Тот зашагал уверенно, изображая радость. Приложил руку и отдернул ее, когда увидел буквы. Прочел: «Людской род, пораженный… алчностью, обречен. Но ты можешь спасти человечество, если откажешься от инъекции и попытаешься найти другую лабораторию в Исландии. Носитель антиштамма никогда не отыщет ее. Выбирай».
– Есть вторая лаборатория? – возмутился Фридрих, сделал шаг назад. – Почему мне этого никто не сказал?!
Старики зашептались. Слово взял тот, что говорил раньше:
– Она есть только на словах. Мы снаряжали туда экспедиции, прочесали каждый метр, заглянули в каждую комнату. Ничего! Это иллюзия!
– Значит, теперь моя очередь…
Старик покачал головой:
– Это твое право. Ты получишь лодку и поплывешь. Мне бы не хотелось тебя терять, потому что шансов выжить у тебя нет, а если верить Красицкому, который, к слову, любит приукрасить, ты – очень ценный специалист и нужнее здесь, а не на дне морском. Просто поверь, нет там лаборатории! Я лично ее искал.
Фридрих указал на щиток:
– Написано, что носитель антиштамма ее не найдет никогда.
Старик закатил глаза и выдал старинную шутку:
– На заборе тоже много чего написано. Решай. У тебя будет лодка и немного еды. Все. Мы не в том возрасте, когда живут иллюзиями.
Яр примерно представлял, о чем думает Фридрих, легендарный Призрак: станет ли он носителем антиштамма или его ортанизм не воспримет его. Сейчас он лихорадочно взвешивает все «за» и «против».
– Я могу без антивируса дождаться здесь хотя бы весны, когда не будет штормов?
– Нет, ты покинешь остров прямо сейчас.
– Но у нас есть катер! – возмутился Леший.
– Отныне он – собственность Конфедерации, – ответил старик. – Решай быстрее.
Фридрих обернулся, глянул на учеников, даже на Яра посмотрел так, будто прощался. Он к смерти готовится, что ли? Думает, что антиштамм убьет иммунного? Приложил руку к щитку, не умер и отошел через двадцать секунд, развернул руку ладонью вверх.
Яр сделал так же, но не разглядел следа иглы. Прислушался к ощущениям: его состояние не изменилось. Вместо вируса в его крови теперь искусственная дрянь, из-за которой он никогда не сможет иметь продолжения.
Выслушав поздравления, получив напоминание о трудовой повинности, гости покинули подвал, где, потирая руки, ждал Красицкий. Все так же криво улыбнувшись, он сказал:
– Молодцы, что не передумали. Фридрих, ты хвастался, что силен в боевых искусствах. Предлагаю спарринг. Прямо здесь, на улице, на снегу.
– Мы из разных весовых категорий, но я принимаю вызов.
Охранники уже столпились недалеко от заледеневшего озера, обернулись на скрип петель. Яр не сомневался, что Фридрих одолеет Красицкого, он тренировался с ним и поражался его искусству, но вопреки его ожиданиям бой закончился на второй минуте – Фридрих оказался на снегу. Но только тот, кто видел его в деле, мог понять, что он специально поддался Красицкому, причем сделал это прилюдно. Никто не должен знать о его способностях и боевых качествах учеников. Сегодня же Фридрих и остальные изъявили желание жить в небольшом портовом городке Слите, куда прибыли вчера вечером. Там же, где и Красицкий.
Пара отремонтированных двигателей, которые все считали безнадежными, избавила Яра и его команду от пяти лет принудительных работ на нефтяной вышке – они остались трудиться на месте. Яра тоже отстояли, хотя он не умел ничего особенного.
Яр полагал, что Фридрих планирует угнать катер, но шли дни, недели, и ничего не происходило. Началась монотонная жизнь на острове и обучение искусству токаря. Фридрих изображал сумасшедшего ученого и намеренно отдалялся от учеников, хотя каждому по отдельности велел обрастать друзьями, не обсуждать важное в помещениях, прикидываться неумелыми бойцами, блистать в науке и ждать. Ждать придется месяцы, если не годы, потому что если они ошибутся, то на поездке в Исландию можно поставить крест.
* * *Прошло полтора года. Зима сменилась весной. Наступило влажное короткое лето. Снова весна и зима. Яр жил как в тумане. Каждый день с девяти до шести трудился у токарного станка. Вечером возвращался, ел, общался с местными, изредка – со своими. Ложился спать. Просыпался, шел отрабатывать трудовую повинность, опять ел и спал. Смотрел на собственноручно построенные ветряки, трещащие за окном его квартиры.
Фридрих влился в коллектив и с утра до ночи проводил в лаборатории, даже группу учеников из местных собрал. Он был так популярен, что шведы и англичане стали захаживать к нему, чтобы получить уроки русского и приобщиться к знаниям. Как советовал иммунный, Яр держался от него подальше.
Видимо, по совету Фридриха Леший стал продвигаться как солдат и тренер. Начистил морду Красицкому после того, как полгода отзанимался у него, изображая неумелого бугая.
Снег, напротив, был приближен к Фридриху, который все чаще стал демонстрировать забывчивость и заставил местных медиков подозревать у него прогрессирующий атеросклероз сосудов мозга и скорое слабоумие.
Зачем он так себя вел и почему отказался перебираться в столицу, осталось загадкой.
Самой молодой местной жительнице было тридцать пять лет, мужчинам – и того больше. Вечерами они сидели дома, мучились от перепадов давления и смены погоды. Их ничего не интересовало: ни изучение территории, ни поиски новых ресурсов. Команда Фридриха походила на молодые клетки в старом умирающем теле.
