Джек Вэнс - Королевская охота. Сборник.
— Почему бы вам не присоединиться к нему? Или к Шимусу Буту? Ведь за столиком можно поговорить. — Она показала на столы в левой части зала.
Говард Хардоа быстро взглянул в указанном направлении.
— К Солу или Шимусу, не так ли? Оба, как я помню, были неловкими, тупыми и неряшливыми людьми. Я же, вы помните, был философом.
— Возможно. Но ведь люди меняются.
— Но не в своей сущности! Возьмите меня, к примеру. Я по-прежнему философ, даже более изощренный, чем раньше.
Морна сделала принужденное движение, готовясь отойти прочь.
— Это же прекрасно, Говард.
— В таком случае, после этого маленького добавления, к какой группе вы посоветуете мне присоединиться? Может быть к Садалфлори? Или к ван Войерсам? Или, может быть, к вашей собственной?
Морна искривила губы и моргнула.
— В самом деле, Говард, я уверена, что вам будут рады везде, как было и в школе, вы знаете, и я думала...
— Вы думали обо мне, как о бедном космическом бродяге, возвратившемся усталым и одиноким, полным сантиментов, чтобы встретиться с Шимусом и Солом на нашей классной вечеринке. В каком-то смысле. Морна, время — это волшебная линза. Как и в детстве, я не употребляю такого количества ликера и эссенций. Будьте добры, Морна, позовите официанта и посидите со мной. Мы вместе выпьем «Нектар Флокса», «Голубые слезы» и «Теперь ты видишь меня?»
Морна сделала шаг назад.
— Здесь вообще нет официантов. Все делают себе напитки сами. А теперь...
— В таком случае я принимаю ваше приглашение, — Говард Хардоа вскочил на ноги.
— Мы пойдем к вашему столу, и Чимберли поставит нам один-два флакона. — И он повел Морну через павильон к столу, где она сидела со своим мужем Чимберли. Компания встретила Говарда прохладно и с немногочисленными приветствиями. Он ответил в том же духе.
— Спасибо вам всем. Морна соблазнила меня этими замечательными старыми «Голубыми Слезами», и я с удовольствием отведаю их. Леди и джентльмены, мои наилучшие пожелания! Пусть праздники никогда не покидают ваше сердце!
— Здесь нет официальной программы, — сказал Дженер. — Ты не заметил никого из своих старых друзей?
— Только вы, — сказал Говард Хардоа. — Вы говорите нет программы? Мы должны исправить это дело. Ведь встреча должна быть памятной! Спасибо, Чимберли, я выпью другого джина. Эй, маэстро Кутте, сыграйте что-нибудь!
Вольдемар Кутте поклонился всей верхней половиной туловища с суровым видом. Говард Хардоа засмеялся и откинулся на спинку стула.
— Он не изменился на на йоту; все тот же сухой старикан. Некоторые из нас изменяются в одном направлении, некоторые — в другом. Правильно, Клой? Ты ощутимо изменился: в самом деле, ты, кажется, отпустил живот?
Клой Садалфлори покраснел:
— Я не хотел бы, чтобы эта тема обсуждалась.
Но Говард Хардоа уже вел разговор в другом русле:
— Во Флатер Тунсипе так много Садалфлори, что я не могу разделить отдельные ветви этого семейства. Мне кажется, вы из главной ветви?
— Совершенно верно.
— А кто сейчас глава семья?
— Это мой отец, мистер Номо Садалфлори.
— Он сегодня отсутствует?
— Но ведь он не учился с нами в одном классе.
— А что с Саби Садалфлори, которая была когда-то такой красивой?
— Ты, очевидно, имеешь в виду мою сестру, миссис Саби вер Аз. Она здесь.
— Где же она сидит?
— Вот за тем столом, со своим мужем и другими...
Говард Хардоа рассматривал темноволосую даму за столом в двадцати футах от них. Он поднялся и подошел к ней.
— Саби! Ты узнаешь меня?
— Мне кажется, это Говард Хардоа, — голос Саби вер Аз не отличался теплотой.
— Да, это я. Не представишь ли ты меня своим друзьям?
— Мой муж, Поль. Мои дочери, Мирл и Нод, мистер и миссис Дженат с реки Виста, мистер и миссис Гилди с озера Скуни и их дочь Хальда.
Говард Хардоа поблагодарил за знакомство и повернулся к Саби:
— Как я рад, что встретил тебя снова! Теперь я вижу, что пришел не зря. А твои дочери так же прелестны, как и ты в их возрасте.
Голос Саби был настолько холодным, что казался подернутым ледком:
— Удивительно, что ты решил вспомнить старое.
Поль вер Аз сказал:
— Удивительно, что ты вообще решился появиться.
Говард Хардоа уныло улыбнулся:
— Меня же пригласили. Или это не мой класс и не моя школа?
Поль вер Аз несколько грубовато заметил:
— Об этих вещах лучше не говорить.
— Совершенно верно. — Говард пододвинул стул и сел. — Если позволите, я попробую вашего «Аммара».
— К столу я вас не приглашал.
— Тише, Поль, не будь скаредным!
Говард Хардоа откинул назад голову и засмеялся:
— Я рад встретить вас всех. — Он взял руку Мирл и поцеловал ее пальцы. — Особенно тебя, девочка. Я совершенно взволнован — как бы точнее передать это чувство? — ненасытно, нет, это даже не то слово — восхищение прекрасной девушкой. И еще до того, как кончится вечер, мы встретимся снова.
Поль вер Аз начал приветствовать, но Говард Хардоа уже отвернулся от Мирл. Он поднес бутылку «Аммара» к губам и проглотил ее содержимое залпом.
— Освежает! — изящным движением он бросил флакон в корзину.
Внимание Саби было отвлечено. Она тронула своего мужа за руку.
— Поль, кто эти люди? — Она указала в конец павильона. Там стояли трое мужчин с тяжелыми лицами, в серой и черной униформе и черных касках. Каждый держал короткое тяжелое ружье.
Миссис Джанет тихо вскрикнула:
— Они повсюду! Они нас окружили!
Говард Хардоа небрежно произнес:
— Не обращайте на них внимание. Это часть моей охраны. Вероятно, надо сделать объявление, чтобы никто не беспокоился.
Говард Хардоа запрыгнул на сцену, где располагался оркестр.
— Школьные товарищи, старые знакомые, все остальные, вы заметили вокруг группы людей, похожие на военные отряды? Это один отряд моих спутников. Сегодня они одели эти крайне отталкивающие костюмы, которые своим цветом говорят нам, что их обладатели в мрачном настроении. Когда они одевают желтые, вы увидите их оживленными и веселыми. Когда они одевают белое, мы называем их «мертвыми куклами».
А теперь воспользуемся их мудрым советом и проведем вечер удовольствий! Все продолжают вечеринку. Пусть воспоминания текут своим чередом. Дженф Садалфлори сказал мне, что никаких развлечений особо не планировалось. Это меня несколько огорчило, так что я решил составить маленькую программу. Позвольте мне коротко рассказать о себе. Возможно, что из всех, посещавших старую добрую школу, я был наиболее наивным. Я теперь поражаюсь этим иллюзиям. Каким мечтателем я был двадцать пять лет назад! В школе я придумывал волшебный новый мир незаконных удовольствий и мучительных вожделений. Но когда я пытался найти себя, то получал отпор. Все возвращалось ко мне извращенным. К этому бедному мальчику придирались, его оскорбляли, над ним насмехались и дали идиотскую кличку «Фимфл». Я уверен, что Блой Садалфлори был первым, кто использовал это выражение. Я верно говорю, Блой?!
