Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 13. Торгово-техническая лига
Мой план должен был, в частности, подорвать моральный дух пленников-лугалов. Но это было ошибкой. Каинитам не знакомо чувство солидарности. Если Кочихар и остальные попались в наши руки — что ж, тем хуже для них. Мы, люди, рассуждаем иначе, и Шивару понимал это. Потому туземцы и взяли троих заложников.
— Кочихар, — продолжил я. — Мои люди поднимутся в воздух на флиттерах и будут охотиться за вашим отрядом. Разве Зкалкие охотники смогут противостоять могучим летающим машинам? Они погибнут, если не вернут наших людей. Возьми барабан и предупреди отца и остальных об этом. Отказ будет дорого стоить тебе! Я прикажу любыми средствами сломить твое упрямство. Любыми, понимаешь?!
То, что я говорил, было отвратительно. Но Гувер и Мурамато были моими друзьями, и к тому же я был здорово накачан наркотиками. Сознание стало вновь покидать меня, и в лазарете я вновь провалился во тьму. Я еще успел услышать протесты дока — мол, такие дозы обезболивающего могут свалить с ног и верблюда. Это последнее, что я помню… Остальное вам расскажет Мануэль.
К концу своего повествования Пер побледнел и совсем охрип. Он бессильно откинулся на спинку кресла, так и не допив свой вермут. Гарри заботливо обнял его за плечи, не зная, что предпринять.
Ван Рийн даже бровью не повел.
— Ну-ну, не смотрите на меня, как на зверя, — бодро сказал он, протягивая слуге опустевшую кружку. — Мне надо было услышать о катастрофе от непосредственных очевидцев, другого пути нет. Ничего, сынок, скоро обед, и нет лучшего лекарства, чем зажаренный с кровью бифштекс. Когда ты немного очухаешься, приезжай в мой дом в Джакарте, и мы закатим там славную оргию!
— Куда мне участвовать в оргиях, — слабо усмехнулся Пер. — Я больше ни на что не способен, словно каиниты выпустили из меня всю кровь.
— Э-э, не говори так! — вмешался в разговор я, обеспокоенно глядя на молодого капитана. — Вновь переживать подобные трагедии — сущее наказание, знаю по своему опыту. Но не стоит казнить себя день и ночь, это пустое занятие. Послушай, Пер, если бы ван Рийн считал, что миссия провалилась из-за твоей ошибки, то ты не пил бы сегодня в такой приятной компании, а продавал бы мясо людоедам в самой захудалой галактической дыре.
Пер неуверенно улыбнулся в ответ.
Ван Рийн повернулся к его помощнику:
— Ну, дон Мигель, теперь мы послушаем вас.
Мануэль вежливо улыбнулся, но поправлять хозяина не стал.
— Вы льстите мне, сеньор, я не дон, — ответил он. — Мой отец был простым охотником в Сьерра-лос-Бркес. Мне хотелось добиться большего, и я отправился в космос вместе с другими наемниками. Кое-что повидал, получил сержантские нашивки. Затем перешел на службу к вам. Что касается этой проклятой планеты… Боюсь, мне нечего добавить к рассказу моего капитана.
— Не говорите глупостей! — рявкнул ван Рийн и прикончил очередную кружку пива. По-моему, он уже выпил литра три или четыре. Что касается меня, то после третьего стакана город за стеной стал казаться мне едва ли не красивейшим в мире, а звезды на небе затеяли какую-то веселую пляску. Чтобы хоть немного протрезветь, я достал трубку и закурил. — Я читал официальные сводки вашей экспедиции, — продолжил ван Рийн. — Они сухи, как глотка трезвенника. А мне нужны детали, я уже сто раз говорил про это! Я должен представить эту планету во всех ее цветах и запахах, и тогда, быть может, мой старый котелок отыщет разгадку. Она где-то рядом, я чую ее. Что молчите, Мигель? Смейтесь, пойте песни, стойте на голове, делайте все, что хотите, только рассказывайте, рассказывайте!
— Как пожелаете, сеньор. Только мое имя Мануэль, — пожал плечами помощник капитана. — Итак, когда капитана вновь унесли в лазарет, Игорь Уженков подошел ко мне и спросил:
— Ну, кто поведет флиттеры?
— Никто, — ответил я.
— Послушайте, мы получили приказ!
— Капитан ранен и испытал сильное потрясение, — возразил я. — Нам не стоило его поднимать с постели. — Повернувшись к стоявшим неподалеку людям, я спросил: — Разве я не прав?
Поколебавшись, они согласились со мной. Тогда я наклонился над ямой и спросил Кочихара, будет ли он передавать наши условия соплеменникам.
— Нет, — гордо ответил он, — что бы вы со мной ни делали!
— Я ничего не собираюсь делать, — усмехнулся я. — Сейчас вам принесут еду.
Остаток дня я пробродил среди заснеженных холмов. Нет, я не думал о каинитах, а вспоминал о далеком доме, о девушке по имени Долорес… Мои люди тоже ничего не делали, а просудачили весь вечер в кают-компании.
На следующее утро я стал готовиться к походу. Для начала я поговорил с каждым из членов экипажа. Все они были хорошими специалистами, но мало кто имел хоть какой-то охотничий опыт. А он был нам необходим: туземцы, отступая, пересекли широкую каменистую равнину, на которой не осталось совершенно никаких следов. К счастью, Хамид ибн Рашид и Жак Нголо оказались бывалыми охотниками. Моя группа стала собирать все необходимое снаряжение, а л отправился в лазарет навестить капитана, но он шал.
Когда я вернулся к яме, уже наступила темнота. На фоне звездного неба четко вырисовывались силуэты четырех охранников.
— Вы свободны, парни, — сказал я им, извлекая из кобуры бластер. Удивленно переглянувшись, они ушли.
Из глубины ямы донесся голос Кочихара:
— Ты пришел, чтобы пытать меня?
У каинитов глаза видят во тьме не хуже, чем у кошек. Мне даже казалось, что они презирают нас за неспособность ориентироваться в ночное время.
— Нет, — ответил я. — Просто хочется с тобой поговорить по душам — если ты знаешь, что это такое.
Кочихар промолчал. Я запахнул меховую доху, дрожа от холода. Звезды мирно сияли на небесном куполе и казались такими чужими, что я невольно стал сомневаться в успехе своего замысла. Было бы очень хорошо склонить сына Шивару на нашу сторону, но…
Я глубоко задумался и на мгновение потерял бдительность. Все произошло с дьявольской быстротой. Мне казалось, что лугалы спят, но они выжидали удобного момента. Один встал на плечи другому и дотянулся до края ямы. И таких пар были десятки. Я выстрелил в ближайшего из беглецов, но промахнулся.
Двое лугалов подмяли меня и начали избивать. Я изо всех сил пытался оторвать их руки qt горла, к которому они жадно тянулись. Один из рабов заткнул мне рот пучком травы, мешая мне кричать. Тем временем часть пленников выбралась из ямы и убежала.
Наконец мне удалось высвободить одну ногу, и я ударил одного лугала коленом в живот, а другого угостил ребром ладони по шее. Они обмякли и тяжело отвалились в сторону. Тогда я вскочил на ноги и закричал. Немедленно завыла сирена и зажглись прожектора. Со стороны корабля и палаток побежали люди с оружием в руках.
