Марина Казанцева - Стамуэн
С небольшой высоты травяное море выглядело сказкой. Бледно-зелёные, знойно-золотые и светло-пурпурные травы волновались, как морские волны. Сладкий ветер нежно пел, залетая в глубину покинутой пещеры.
— Что это, смотри?! — воскликнул Джед, указывая рукой на северо-запад.
Там исходил томным сиянием белокаменный город с высокими шпилями башен и куполами. Пульсировала мягким светом невесомая арка входа. Чудесное видение жемчужиной утопало в пышных волнах растительности.
— Джед, это же Стамуэн! — в совершенном потрясении ответил Вилли.
Да, это был он. Только не старая развалина среди песчанно-каменного пустыря, а молодой и прекрасный город на сказочно зелёном и живом холме.
Высокие, с затейливыми зубцами стены. А внутри… Внутри были чудные дома, похожие на разнообразные дворцы. Стамуэн светился, словно бесценная игрушка. И был он окружён со всех сторон рощицами, садами, лужайками, озёрами, подёрнутыми невесомой дымкой, и невероятно прекрасными.
От горы, на которой стояли друзья, до тех чудесных садов шли небольшие холмы, покрытые растительностью, долины, блистали под солнцем речки и ручьи. Кружили удивительные бабочки и огромные стрекозы всех цветов. Ещё дальше, среди лугов паслись стада животных, которых трудно разглядеть, так далеко они от смотрящих. Куда ни глянь, всё было так чудесно, восхитительно! Воздух так свеж, так сладок!
— Это сон… — очарованно проговорил Фальконе. — Что было дальше в твоём сне?
— Я купался в травах, потом выходил на открытое пространство и смотрел на плавающий в облаках дворец. И больше ничего. Стамуэна я не видел в своём сне.
— Раз мы не просыпаемся, давай попробуем отправиться вниз. Мне так хочется хоть во сне потрогать живую зелень!
С горы, как оказалось, вела лесенка, тоже выложенная мозаикой — место было явно обжитое. Товарищи легко прыгали по ступенькам, стремясь скорее очутиться среди разнообразия живой природы. Они сошли с горы и влились в потоки трав.
«Всё как во сне», — очарованно подумал Вилли.
Они остановились, распахнули руки и вдохнули в себя не только воздух, но всё пространство, и засмеялись. Вилли никогда не видел на обычно бесстрастном лице Фальконе такой светлой улыбки. Потом пошли по несминаемой траве. Тут же с куста, украшенного неизвестными цветами, вспорхнула стая птичек. Крошечные, с ноготок, мерцающие пурпуром и золотом с лазурью, они защебетали, как колокольчики, и залетали, словно маленькие молнии, вокруг идущих. И так же неожиданно исчезли.
Вилли с Джедом шли к ручью, который угадывался по звуку струй — по журчанию воды, бегущей среди зелёных и обильно украшенных цветами берегов. Вода была такой прозрачной, что они поначалу опасались нарушить её покой. Но, всё же решились и со смехом погрузили в поток свои лица, чтобы смыть пыль песков.
А потом легли на бережке, на тёплой и душистой траве, среди множества парящих над травами маленьких цветов, глядя на стаю птиц, кружащих над долиной. В облаке невиданно прекрасных бабочек, чьи крылья поднимали ветер.
— Мы спим во сне, — пробормотал Фальконе, засыпая.
«Это наш последний сон», — безмолвно ответил Вилли и провалился в нежное душистое тепло.
* * *День клонился к закату, когда они открыли глаза. Всё вокруг позолотилось предвечерним светом. Путники почувствовали страшный голод.
— Валентай, давай попробуем добраться до города, — предложил Фальконе.
Они вскочили, перебудив всех птичек и бабочек, которые прикорнули на них поспать.
Идти было легко. Вскоре отыскалась и тропинка, затейливо украшенная мозаикой из ромбиков: сердолик, нефрит, розовый кварц и малахит. Но, совсем узкая — как раз на одного! Два путешественника шли друг за дружкой — мимо небольших прудов, озерец, водопадов. И вот приблизились к садам, что окружают Стамуэн.
— Где это мы? — изумился Фальконе.
— Мне кажется, в «когда», — ответил Вилли.
— Да, я забыл — это только сон, — мирно согласился Джед. Не надо нарушать очарования волшебного сна, не надо тревожить себя лишними вопросами, чтобы не развеять этот чудесный обман.
Они вошли в сады. И встали в радостном изумлении — такого не придумает самый сумасшедший сказочник! Всё было усыпано цветами и плодами. Деревья с самой разнообразной листвой: с синей, лазурной, голубой, малахитовой, сиреневой. Яблони с багряными кронами и пурпурными яблоками. Есть золотые, чисто золотые листья и белые душистые цветы. Кустарники, затейливо составленные в группы и покрытые разноцветными соцветиями. Отдельно — группа совершенно белых, с лёгким зеленоватым отливом, кустарников.
— Давай попробуем, — почему-то шёпотом предложил Джед.
— А вдруг отравимся?
— Да мы уже покойники.
И далее совершенно беззастенчиво принялись без спросу грабить чужой сад. Всё, что попадалось им на язык, было восхитительно прекрасно. И не был знаком вкус ни одного плода.
— Я знаю, где мы, — с довольным видом сообщил Джед, перемазанный разноцветным соком.
— И где же?
— В раю! Мы умерли и попали в рай.
Судя по всему, так оно и было. Однако, утолив первый голод, приятели не утолили любопытства. Они решили продолжить путь к Стамуэну. Хотя бы для того, чтобы увидеть, как живут ангелы в раю. И вот пошли в розовом свете, охватившем этот чудный сад. Не было нужды гадать, куда идти — дорожка продолжала их вести к цели. Но, войдя в сад, она стала шире. Вместо простых цветных ромбиков — украшенные узором сложной формы пластинки.
Весёлая тропинка бежала мимо фонтанов, бьющих из скал, поросших цветными мхами, мимо водоёмов, в которых паслись диковинные птицы. Всё утопало в растительности, в цветах, в щебете пернатых, в порханье бабочек. Ветер нёс потоки лепестков. В ароматах можно плавать. В изобилии красок хотелось раствориться.
— Послушай, Валентай, — заговорил опять Фальконе. — Ведь где-то тут через много-много лет расположится наш лагерь. Я даже приблизительно могу сказать, что вон там, за этим озерком. А вот здесь должен быть карьер.
— А вот тот самый артефакт, который мы собирались откопать. — ответил странным голосом Вилли и указал в сторону.
Джед едва узнал в высокой беседке с колоннами, похожей на маленький дворец из полированного золотого камня, тот тусклый «артефакт», который обнаружился, когда они все трое, вместе с Бобом, обрушились с песком в карьер.
Тропинка в этом месте разделялась на две — одна из них услужливо направлялась ко дворцу, и оба путника не могли устоять перед этим милым приглашением. Приблизились, взошли по невысоким и широким ступеням. Как странно выглядела их обувь на этом безупречном камне с глубинной искрой!
