Виктор Суханов - Мини-футбол на Маросейке
Потянулись дни ожидания аудиенции у Его Неповторимости (титул соответствовал европейскому «Его Величество»). Позднее путешественники догадались, что Мусса Сегодняшний-Неповторимый нарочно тянул время, отдаляя аудиенцию. Король хотел, чтобы чужеземцы поняли, какая высокая милость — сам факт получения аудиенции у Его Неповторимости.
Жизнь в «Саду» была монотонной и скучной, только все трое этого не замечали. У Поля начался серьезный роман с Лалой, которую теперь звали Элен. Она наконец открыто призналась, что тоже любит лингвиста. Неожиданно для себя влюбился и отец. Предметом его страсти оказалась стройная сероглазая с европейскими чертами лица девушка по имени Илу, которую прикрепили к гостям переводчицей. Илу знала сносно английский язык и немного французский. Была она очень деликатной и доброжелательной. Странно было встретить в центре Азии эту светловолосую тоненькую девушку, которую скорее можно было принять за уроженку Праги или Вены, чем за жительницу затерянного в горах Муссатанга. Впрочем среди муссов (как и среди друссов) встречались самые разнообразные лица — от монгольских до скандинавских. Правительства обоих государств регулярно отправляли юношей на несколько лет в другие страны, прежде всего в Европу, учиться, и охотно разрешали им возвращаться на родину с женами-иностранками.
Илу была внимательной и заботливой по отношению к чужестранцам, но в глазах ее постоянно таилась грусть. Отец как-то поинтересовался у Су, почему девушка всегда грустит. Обан понимающе посмотрел на Раймона:
— Я заметил ваши чувства к Илу. — Она дочь моего покойного друга. Даже больше, чем друга, — он относился ко мне как старший брат. Этот человек занимал очень высокий пост и в свое время помог мне подняться по служебной лестнице. Потом его неожиданно разжаловали, он не выдержал этого и вскоре умер. Я забочусь о его дочери, как о своей собственной, хотя своих детей у меня нет. Илу — хороший и добрый человек. Она сильно любила отца и не может его забыть. Матери своей она не помнит — та умерла, когда Илу была маленькой девочкой. Я прошу вас: отнеситесь к ней бережно.
Су мог бы и не говорить последней фразы. Отец и так относился к переводчице исключительно мягко и бережно, а та, в свою очередь, постепенно привязывалась к нему.
Однажды Илу рассказала Раймону историю своего отца. По ее словам, отец был добрым и справедливым. Он принадлежал к касте боба. Почти все свое время отец отдавал работе, а в свободные дни забирал дочь, и они отправлялись в горы исследовать разные пещеры. Это были самые лучшие часы ее жизни. Отец баловал Илу вниманием и заботливостью, но не прощал ей безделья, бессмысленного времяпрепровождения и с раннего детства отучил говорить неправду. Кроме того, он не терпел ни малейшей капризности. Он много занимался с дочерью географией, математикой, астрономией, английским и французским языками — и все это в нечастые свободные минуты. Потом король разгневался на отца и лишил его всех постов. Однажды утром Илу вошла будить отца и обнаружила, что он умер во сне. Девушка страшно закричала и потеряла сознание. Она долго болела после этого. А потом ее взял к себе Су, большой друг отца.
Раймон был тронут рассказом Илу. Он заявил, что в жизни не встречал девушки лучше, признался, что полюбил ее с первого взгляда. Для него будет большим счастьем, сказал он, если она согласится стать его женой. Илу подняла на него большие серые глаза и вдруг заплакала.
— Я вспомнила об отце, — сказала она сквозь слезы. — Как бы он был счастлив, если бы смог увидеть нас с тобой.
Раймон много рассказывал Илу о Франции, Европе, Индии, а однажды честно признался, что надеется когда-нибудь вместе с нею, Полем и Элен убежать из Муссатанга: чем больше узнавал он эту страну, тем меньше она ему нравилась. Илу, не колеблясь, согласилась бежать вместе с Раймоном, только сказала, что надо обязательно взять с собой Су, которому грозит казнь, если чужеземцы убегут. Су отвечает за них перед королем. Кроме того, Су может существенно помочь в организации побега. Раймон задумался. Он решил посоветоваться с Лалой и Полем, а пока попросил Илу ничего Су не говорить.
Монголовидный улыбающийся Шу, навещавший время от времени пленников, вдруг стал проявлять к ним особое внимание. Однажды он предложил им поехать за город, посмотреть живописные места вокруг Танга. Держался Шу с пленниками очень вежливо и просто (без напыщенности, свойственной Зу) и старался предупреждать их желания. Необходимые формальности, связанные с прогулками, Шу быстро уладил. Он с явным удовольствием расспрашивал про обычаи в Европе и, в свою очередь, много интересного рассказывал об истории муссов. Но что-то в его суетливой вежливости и предупредительности настораживало. Первой заговорила об этом Лала.
— В наших школах, — сказала она Полю и Раймону, — изучают психологию человеческого поведения. И мои познания наводят на мысль, что обан Шу — человек очень неискренний и опасный. Будьте с ним крайне осторожны. Я немного знаю местные нравы. Пожалуй, в интересах продвижения по службе он может устроить нам какую-нибудь провокацию. Изображая из себя искреннего друга, он, похоже, выискивает наши слабые места. К тому же, боюсь, он догадался, что я друссиянка.
— Мне тоже это приходило в голову, — сказал отец. — А что вы думаете о Су?
— Насколько я могу судить, он человек порядочный.
Наконец наступил день аудиенции у короля. Накануне в «Сад» пожаловала представительная, весьма торжественная депутация: молодой, но важный сановник в синей, вышитой серебром одежде, которого несли в паланкине, четверо менее молодых и чуть менее важных людей в оранжевой одежде, несколько полностью утративших свою повседневную важность «зеленых» (то есть обанов), которые почему-то страшно суетились, и большое число солдат и музыкантов в коричневых костюмах. Все они медленно шли под звуки восточной музыки. Приблизившись к пленникам, вышедшим встретить нежданных гостей, они остановились. Музыка смолкла: и «синий» боба выступил вперед. Один из «оранжевых» протянул ему бумагу, и боба громко и нараспев начал ее читать. В бумаге сообщалось, что завтра Его Неповторимость примет чужестранцев в час, когда солнце будет в зените.
Раймон от имени путешественников вежливо поблагодарил Его Неповторимость за оказанную им большую честь и выразил признательность членам делегации во главе с многоуважаемым боба за то, что они «так замечательно передали высокое приглашение» (витиеватые фразы Раймон произнес по просьбе Су, который объяснил, что подобного пышнословия требует этикет).
Музыканты снова заиграли, и под их музыку процессия удалилась.
