Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Убить Чужого
Он помолчал секунду, не поднимая глаз. Потом добавил:
– Она очень талантлива. Она станет даже лучшим портным, чем я.
Господин Младший Командующий Ваминэль размышлял.
– Они ведь никого не убили…
– Четверых орков.
– Но никто из эльфов не пострадал…
– Ты просишь только за свою дочь? Или за ту девушку и того юношу, что были с ней?
– За всех троих, – сказал Иван, не колеблясь.
– Почему? Вы не связаны биологическим родством. Насколько я знаю людей, их жизнь для тебя не важна.
– Дочь мне не простит, господин Младший Командующий Ваминэль. Если отпустят ее одну, а ее друзей казнят, она не простит мне. Она…
У него кончились слова. Он стоял и ждал. Важно было не заплакать. Эльфы не любят слез, слезы – признак слабости.
– Ты хороший портной, – признал эльф. – Всегда есть те, кого можно заменить, и те, кого заменить нельзя… или трудно.
В кабинете Младшего Командующего – зеленом, увитом цветущими лозами кабинете в Смольном —повисла тишина. Молчал Ваминэль, молчал эльф-ординарец, стоявший за его спиной.
– Иди на площадь, – сказал Ваминэль. Иван не сразу понял, что Младший Командующий обращается к ординарцу, эльфы редко разговаривали друг с другом на человечьем. – Останови казнь. Скажи, что в знак милости и снисхождения смертная казнь заменяется публичной поркой и поражением в правах на семь лет. Людям понравится наше милосердие. В конце концов, ничего страшного не произошло… орки – это всего лишь орки. И поторопись, казнь вот-вот начнется!
Ординарец выскользнул в дверь. Иван наконец-то решился взглянуть на Ваминэля. Эльф смотрел на него спокойно и равнодушно.
Неужели им все-таки ведома доброта и прощение?
Или только голый расчет и прагматизм?
Да будь он благословен, этот прагматизм!
– Сними мерку, – велел Ваминэль. – Я хочу заказать тебе две ночные пижамы. У вас гадкий климат, Иван.
– Да, господин Ваминэль, – прошептал он. – Очень гадкий… Я сошью прекрасные пижамы! Вы будете довольны!
Он снимал мерку, а сам все прислушивался. Показалось – или сквозь закрытые окна с площади донеслось пение свирелей – как всегда перед казнью? Нет, нет, не может быть…
Ординарец вошел очень тихо – Иван только по глазам Ваминэля понял, что в кабинете они уже не одни. Обернулся.
Ординарец что-то певуче произнес.
– Говори по-человечьи, – велел Младший Командующий.
– Я остановил казнь, – сказал ординарец.
Иван почувствовал, как ослабели руки. Слава Богу. Никто не верил. Даже Оля не верила.
А он все-таки смог.
Спас глупую девчонку… Ох, как же он ей всыплет дома! Эльфийские плети медом покажутся!
– К сожалению, казнь уже начиналась, – продолжил ординарец. – Я пришел вовремя, но палач то ли не услышал приказа, то ли был слишком взбудоражен. Одну девушку он казнил. Мне пришлось убить его за неповиновение.
Иван только сейчас увидел, что пальцы ординарца вымазаны в голубовато-зеленой крови. Видимо, он спешил обратно, раз не почистился, эльфы не терпели неопрятность.
– Досадно, – сказал Ваминэль. – Что толпа?
– Люди довольны. Получилось даже более эффектно, господин Ваминэль.
– Хорошо. – Младший Командующий кивнул. – Как звали ту… которую казнили?
Иван до боли сжал кулаки.
– Анна, – ответил ординарец.
Ваминэль вздохнул.
И очень по-человечески произнес:
– Мне жаль. Я хотел тебе помочь, портной.
– Я… я вижу, господин эльф… – прошептал Иван. В головебыло пусто, в груди было пусто. Все стало пустым и ненужным.
– Полагаю, что пижаму ты мне не сошьешь? – почти жалобно спросил Младший Командующий Ваминэль. – Хотя бы одну?
Иван молчал.
– Очень досадно… – произнес Ваминэль. И снова повернулся к ординарцу. – Выпиши господину портному пропуск на свободные перемещения по зоне. И выплати… э… десять тысяч рублей. В благодарность за беспорочную службу.
Иван повернулся и, не спрашивая разрешения, пошел к выходу. Вообще-то за такое могли и убить на месте. Но его даже не остановили.
Уже на выходе его догнал ординарец. Молча сунул конверт с деньгами и пропуск. Право перемещаться по всей пятой оккупационной зоне – по всей бывшей России. С «одним сопровождающим лицом из числа родственников».
Впрочем, эта любезность Ваминэля ему не понадобилась. Жена повесилась этой же ночью – под утро, когда он уснул.
Бабушка пережила ее на неделю.
Иван похоронил их всех в одной могиле – против обыкновения, эльфы выдали тело Ани, хотя и в закрытом гробу, а не скормили троллям. Как раз хватило выходного пособия от Ваминэля, чтобы могила была приличной и на хорошем кладбище.
А на следующий день Иван уехал в Москву. Сокольники, где они жили до оккупации, уже подверглись первичной экологической обработке. Вместо многоэтажных домов стояли крошечные домики с маленькими садиками, как в деревне. Конечно же, для всех бывших жителей Сокольников, даже с учетом тридцатипроцентной послевоенной убыли населения, мест не хватило. Многих отправили на работы в другие города.
Но Ивану выдали ваучер на заселение «по месту прежнего проживания». Возможно, и тут сказалось влияние Ваминэля?
Иван не знал. И даже не хотел об этом думать.
– Тук-тук-тук, – сказал эльф. – Готово? Лучше, чтобы было готово, человек.
Иван молча открыл платяной шкаф и снял плечики с мундиром. Лесной Коммандер подошел, принял одежду из его рук. Придирчиво осмотрел мундир.
Казалось, что эльф растерялся.
– Немного… немного необычно. Разве рукава были так заужены?
– Нет, господин эльф. Я долго размышлял, как сделать мундир интереснее, господин эльф. Мне кажется, что такой крой лучше. Он в ваших традициях, господин эльф. Но несет в себе свежую нотку. Крой рукавов… оторочка манжет… овальная горловина, рукава реглан вместо втачных, воротник апаш… Немного необычно, господин эльф. Но свежо и в духе традиций. – Иван помолчал и добавил: – Господин эльф.
– Ты уже так шил для нас? – задумчиво спросил Лесной Коммандер.
– Отдельные элементы – да. Все сразу – нет. Но мне показалось, что это хорошо.
– Я примерю, – сказал эльф, вернул ему мундир и начал раздеваться.
