Айзек Азимов - Мечты роботов (Сборник рассказов и эссе)
Уход от прямого и постоянного контроля за механизмами позволил человеку, даже в примитивном обществе, сделать шаг вперед по дороге экстраполяции и представить себе устройства, еще более независимые и самостоятельные. И тут же возник некий вид фантазий, который кое-кто, дающий этому термину более широкое определение, чем я, назовет научной фантастикой.
Человек передвигается на ногах при помощи прямого и непосредственного контроля собственных действий; верхом на лошади – управляя более сильными мышцами животного при помощи поводьев и собственных пяток; на корабле – используя невидимую силу ветра. Почему бы не пойти дальше, например, к семимильным сапогам, ковру-самолету, самоходным лодкам? Сила, которая применяется в подобных устройствах, называется «волшебной», ею обладают сверхлюди и наделенные трансцендентальной энергией боги и демоны.
Подобные фантазии касаются не только физических возможностей неодушевленных предметов, но и чрезмерно развитых умственных способностей объектов, считающихся неодушевленными. Искусственный интеллект – вовсе не современное понятие.
Греческий бог огня Гефест, согласно «Илиаде», имел в своем дворце помощниц – золотых механических девушек, которые были так же энергичны, подвижны и умны, как и существа из плоти и крови.
А почему бы и нет? В конце концов, если человек-кузнец создает неодушевленный механический предмет из самого обычного железа, почему бы богу-кузнецу не произвести на свет неодушевленный предмет из благородного металла – золота – и не наделить его разумом? Это очень простая экстраполяция, являющаяся второй натурой писателей-фантастов (которые в примитивные времена, в отсутствие науки, являлись сочинителями мифов).
Однако ремесленники-люди, наделенные достаточным интеллектом, тоже в состоянии создавать механические существа. Вспомните Талоса, бронзового воина, созданного Дедалом – Томасом Эдисоном греческих мифов. Талос охранял берега Крита, обходя остров один раз в день и прогоняя прочь чужаков. Жидкость, которая поддерживала в нем жизнь, удерживалась пробкой, находившейся у него в пятке. Когда аргонавты высадились на Крите, Медея при помощи волшебства вытащила пробку, и Талос лишился своей псевдожизни.
(Придать символическое значение этому мифу очень просто. Крит начиная с IV тысячелетия до нашей эры, еще до того как греки появились в Греции, имел военно-морской флот, первый в истории человечества. Флот позволил жителям острова создать империю, включив в нее близлежащие острова и часть материка. Греческие варвары, напавшие на эти земли, до определенной степени являлись поданными этой империи. Воины в бронзовых доспехах охраняли владения империи на своих кораблях в течении двух тысяч лет – но все-таки потерпели поражение. Пробка была вынута, если можно так сказать, когда в 1500 году до нашей эры на острове Тера началось извержение вулкана и наводнение сильно ослабило критскую цивилизацию. Вот тогда и появились греки. Однако тот факт, что миф является отдаленным и искаженным изложением действительных событий, не мешает ему стать напоминанием о том, как устроено воображение человека.) Получается, что с самого начала машина заставила человечество обратить свое внимание на двоякую проблему. Пока машина полностью находится под контролем человека, она является полезной и заметно облегчает нам жизнь. Однако люди знают по собственному опыту (причем уже довольно давно), что технология развивается, машины неминуемо становятся лучше и сложнее, а их усовершенствование постоянно движется в направлении уменьшения контроля человека и увеличения автономности – причем на головокружительной скорости.
Чем меньше человек контролирует машины, тем более пугающими они становятся. Даже в тех случаях, когда этот процесс внешне не заметен или происходит чрезвычайно медленно, не требуется большого ума, чтобы заглянуть в будущее, во времена, когда машины полностью освободятся от контроля людей. Это нас пугает.
А чего мы боимся?
Самым простым и очевидным ответом является следующий: мы боимся, что машины, переставшие нам подчиняться, могут причинить людям вред. В действительности любое технологическое достижение, даже самое фундаментельное, несет в себе двойной аспект «хорошо-плохо», и, следовательно, мы смотрим на него с любовью и страхом.
Огонь вас согревает, дает вам свет, готовит для вас еду, плавит руду – но если он вырвется на свободу, то сжигает и убивает. Ваши ножи и копья убивают ваших врагов (животных и людей) – но если они оказываются в руках ваших врагов, они становятся смертельно опасны для вас. Примеры можно приводить до бесконечности, потому что нет на свете ни одного вида человеческой деятельности, которая, вырвавшись из-под контроля и причинив вред, не вызвала бы у многих тяжелого вздоха и слов: «Вот если бы мы жили простой и добродетельной жизнью наших предков, которые не знали этих новомодных глупостей!»
Но неужели страх перед самыми разными несчастьями, идущий из древних времен, неужели запрятанный в самых глубинах нашей души ужас так трудно выразить, что он становится причиной создания мифов?
Думаю, нет. Страх перед неудобствами и вредом, периодически причиняемым нам машинами (по крайней мере, причиняемым до недавних пор), заставляет человека лишь печально вздыхать. Удовольствие, которое человек испытывает, пользуясь машинами, всегда перевешивало страхи. Мы можем сделать такой вывод, заглянув в историю, где мы вряд ли найдем хоть один пример отказа человечества от какого-нибудь технического достижения из-за неудобств или опасений перед его побочными эффектами. Да, бывало, что технологический прогресс замедлялся, приостанавливался или цивилизация была отброшена в своем развитии назад из-за войн, гражданских беспорядков, эпидемий или природных катаклизмов, и мы называем эти периоды истории «темными временами», а люди, пережившие их, стараются сделать все возможное, чтобы уже следуещее поколение вернулось на путь прогресса.
Человечество всегда было склонно бороться со злом, которое несет в себе развитая технология, не путем отказа от нее, а достижением еще более высокого уровня развития. Дым от печи выводится из дома при помощи трубы. Чтобы защититься от опасности, которую представляет собой копье, люди придумали щит. Города обносили высокими стенами, чтобы их не могла разрушить вражеская армия.
Эта тенденция, несмотря на постоянные протесты, продолжается и по сей день. Так появился характерный продукт нашего времени – автомобиль. Он загрязняет воздух, создает шум, убивает пятьдесят тысяч американцев в год и наносит повреждения сотням тысяч. Но разве кто-нибудь всерьез предполагает, что американцы добровольно откажутся от своих кровожадных любимцев? Даже участники маршей протеста, выступающие против механизации современной жизни, приезжают на место сбора на машинах.
В первый раз большое количество людей увидело грандиозное зло, которое несет в себе прогресс и которое невозможно уравновесить никакими положительными аспектами, в 1945 году, когда появилась атомная бомба. До тех пор никакое достижение технологического прогресса не вызывало такого яростного протеста населения Земли.
На самом деле реакция на атомную бомбу вызвала к жизни новую тенденцию
– люди стали еще жестче выступать против других достижений науки, побочные эффекты которых они считали недопустимо опасными. Это, например, биологическое оружие, сверхзвуковые самолеты, генетические эксперименты, проводимые на микроорганизмах, ядерные реакторы, аэрозольные баллончики.
И тем не менее ни от чего из этого списка мы не отказались.
Однако мы вышли на верный путь. Нас не особенно пугают машины, если мы знаем, что, несмотря на вред, который они могут нам причинить, они несут с собой и положительное начало. Или что они опасны только для некоторых из нас
– например, для тех, кто оказался на месте автомобильной катастрофы.
Большинству ведь удается остаться в живых и радоваться удобствам, которые дарят нам автомобили.
Нет, только когда машины начинают угрожать всему человечеству таким образом, что каждый отдельный его представитель чувствует, что ему лично не удастся избежать опасности, – только тогда страх пересиливает привязанность.
Но поскольку технологический прогресс начал угрожать благополучию людей лишь в последние тридцать лет, до тех пор мы ничего не боялись – а может быть, человечеству всегда угрожала опасность?
В конце концов, разве человек может погибнуть только став жертвой грубой физической силы? Разве машины не могут уничтожить суть человечества, наш мозг и душу, не тронув при этом тела, которые остаются в целости, сохранности, тепле и уюте?
Например, многие боятся, что телевидение лишает людей способности читать, а благодаря карманным калькуляторам они разучатся считать. Вспомните о спартанском царе, который, увидев катапульту в действии, с горечью заявил, что пришел конец человеческой отваге.
![Айзек Азимов - Робот, который видел сны [Сны роботов]](/uploads/posts/books/56487/56487.jpg)
