Леонид Юзефович - Поиск-83: Приключения. Фантастика
— Что? — Славин насторожился.
— Ничего. — Кашкина пошла к дверям, но оглянулась. — Только наверняка у Лешки сегодня зуб заболит.
Олег поглядел ей вслед, послушал, как стучат ее каблучки по коридору. Жалко ее. Она ведь хороший человек. Но одной хорошести для счастья маловато.
Он представил себе, как входит Оля в комнату, стройная, красивая, уверенная…
Славин быстро вскочил и почти побежал по коридору. Ему захотелось догнать Кашкину, сказать что-нибудь хорошее. Догнал ее только у дверей кафе, распахнул их перед ней, вошел следом.
— Ты чего, Олег? — удивленно спросила Кашкина. — Что ты?
Славин молча помотал головой и подал ей поднос.
Взяв обед, он подсел к Лешке, который самозабвенно заливал какой-то девице, не слушавшей его, о своем давно вынашиваемом проекте кинотеатра, совмещенного с сауной.
А Олег думал про Кашкину. Вспомнил, как глядела она на него — украдкой вскидывала глаза и тут же отворачивалась, когда их взгляды встречались, краснела. Он, конечно, все это замечал, но как-то не придавал значения. Почему-то мы вообще нечасто обращаем друг на друга внимание… Кашкиной не хватает уверенности, веры в себя.
Славин отнес посуду, выскочил на улицу и забежал за угол — в цветочный магазин.
Он успел вернуться вовремя — Кашкина как раз выходила из кафе. Олег быстро, чтобы не передумать, подошел к ней и протянул букетик душистого горошка.
Кашкина замерла, задохнулась, потом медленно подняла на него глаза. В них были смятение и страх, недоверие и надежда…
— Ты хороший человек, Оля Кашкина, — пробормотал Славин. — Ты очень хорошая, и я хочу… Я хочу, чтобы ты… — Он окончательно растерялся, сунул букетик ей в руки, повернулся и быстро пошел прочь.
После обеда все уже собрались в комнате, работали. Только Лешка сидел и тихо постанывал — у него заболел зуб.
— Ну, Славин, — бормотал он, — ну, удружил… Я тебе этого никогда не забуду: накаркал, ворона!
— Сам виноват, давно надо было к врачу идти.
— Нет, это ты виноват, — стонал Лешка. — Ты… — И вдруг замер на полслове.
Славин поднял голову и увидел Кашкину. Она вошла в комнату, прижимая к груди букетик. Глаза ее сияли. Она, казалось, и ростом стала выше. Чуть улыбаясь, выпрямив спину, Оля прошла к своему месту. По комнате пронесся аромат душистого горошка. Все молча глядели на Кашкину. А Лешка, забыв про свой больной зуб, встал с места и растерянно потоптался в проходе.
— Оля… — сказал он.
Кашкина подняла на него синие огромные глаза.
— Что? — спросила она, чуть повернув к нему голову.
— Ничего, — сказал Лешка и сел обратно.
В комнату заглянул Сергей Петрович, увидел Кашкину, хотел ей что-то сказать, но так и застыл с открытым ртом. Потом перевел глаза на Славина, зачем-то погрозил ему пальцем и скрылся.
— О-о-о! — застонал Лешка и схватился рукой за щеку.
— Олег, — тихонько попросила Кашкина. — Помог бы человеку. Ты же можешь…
Славин взглянул на Кашкину, и она не смутилась, не опустила глаз.
Он подошел к Лешке и улыбнулся ему.
Лешка откинулся на спинку кресла, обалдело глядя на Славина.
— Болит?
— Нет, — Лешка моргнул. — А как ты это?..
Славин пожал плечами.
— Заходи, Славин, заходи. — Сергей Петрович придвинул Олегу стул. — Будем считать, что эксперимент удался? — Он повернулся к полному пожилому мужчине, нервно поглаживающему большой лоб.
— Не будем спешить с выводами, — сдержанно проговорил гость. — Дайте-ка сюда активатор.
Олег вынул из кармана прибор — Активатор Биоэлектрических Потенциалов, сделанный в виде авторучки.
— А где же блок питания? — удивился толстяк.
— Какой блок питания?
— Вот здесь был такой блестящий наконечник.
— Не было, — пробормотал Славин растерянно. — Я не видел… Да не было никакого наконечника!
— Как же так, Славин? — Сергей Петрович разволновался. — Как же так? Ты, наверно, обронил…
— Постойте! Но если не было блока питания, значит, наш прибор… — гость удивленно взглянул на Славина. — Как же у вас тогда получилось?
— Не знаю… — Славин растерялся. — Я думал, что прибор работает… — Но вы же сами тогда говорили: АБП только усиливает. Главное — захотеть, очень захотеть помочь…
МИХАИЛ НЕМЧЕНКО
Ультиматум
Рассказ
«Проще всего было бы сразу прижать его к стенке, — подумал агент службы безопасности, разглядывая сидящее перед ним неуклюжее, длиннорукое существо с короткой толстой шеей, узким лбом и глубоко сидящими маленькими глазками. — Но для пользы дела лучше нагнетать психологическое напряжение постепенно».
— Итак, господин Чич… — начал он, нарочно запнувшись.
— Чичерс, — поправил длиннорукий со всей поспешностью, на какую был способен.
— О, прошу прощения… — Агент вежливо улыбнулся. — Итак, господин Чичерс, может быть, вы хотите мне что-нибудь рассказать, не ожидая моих вопросов? Быть может, вы до сих пор что-то скрывали от общества?
— Право, шеф, мне нечего скрывать, — проговорил длиннорукий, тяжело двигая занимавшими добрых две трети лица челюстями, которые словно разжевывали каждое слово. — Я всю жизнь хорошо веду себя, шеф.
— Так ли уж хорошо? — Агент испытующе посмотрел на собеседника. — А вот соседи по дому утверждают, что в вашем мусорном ведре ежедневно можно обнаружить не менее двух тюбиков из-под крема «Обаяние». Он употребляется для борьбы с чрезмерной волосатостью, не так ли?
— Но, шеф, многие достойные люди потребляют…
— Да, но не в таких чудовищных количествах, — произнес агент, с удовлетворением отмечая, что длиннорукий проявляет явные признаки беспокойства. — Ну хорошо, оставим это… Насколько мне известно, вы считаетесь хорошим пожарником, господин Чичерс.
— Я стараюсь, шеф…
— Правда, брандмейстер говорит, что вы так и не выучились ни читать, ни писать и словарный запас у вас крайне незначителен, но…
— Не пришлось учиться, шеф… — Челюсти длиннорукого задвигались быстрее обычного, делая его речь еще менее членораздельной. — Ни отца, ни матери, шеф… И туп, шеф…
— …Но лазаете вы на пожарах лучше всех в команде, — продолжал агент. — Брандмейстер считает, что в соревнованиях по скоростному лазанию по деревьям вы легко могли бы стать чемпионом округа, а возможно, и всей страны. Но самое странное, что вы каждый раз наотрез отказываетесь участвовать в этих состязаниях.
— Колючие ветки, шеф… — пробормотал длиннорукий, тщетно пытаясь скрыть свое замешательство. — Боязно за глаза, шеф…
