Евгений Гаркушев - Обойдемся без магии!
Как я узнал от второго секретаря митрополита, вездесущего отца Зосимы, алмазный крест символизировал чистые, от души пролитые слезы и являлся высшей боевой наградой Славного государства. Как правило, им награждали посмертно или при тяжких увечьях, либо же за чрезвычайно выдающуюся доблесть. Второй наградой был рубиновый крест – его давали за подвиги, переломившие ход боя, спасшие жизни многих людей. Третьей наградой был гранатовый крест – за храбрость и стойкость в бою. Изумрудный крест давали офицерам и высшим чиновникам за отличную службу и удачно проведенные операции. Он не считался боевой наградой в полном смысле этого слова. Изумрудным крестом могли наградить и в мирное время. Ценилась эта награда ниже рубинового креста, но выше гранатового. Кроме крестов офицеров, солдат и полковых рабочих могли наградить медалями четырех степеней: золотой, серебряной, алюминиевой и медной. Наградная система Славного государства была простой, но наград было вполне достаточно для каждого деяния.
В зале Святого Георгия было вручено семь рубиновых крестов, сорок два гранатовых, три изумрудных (два из них – моим знакомым, генералам Корнееву и Юдину, еще один – начальнику снабжения армии, с которым мне прежде встречаться не доводилось). Ректор Степанов получил золотую медаль. Всего их было вручено четыре. А также одиннадцать серебряных, двадцать две алюминиевые и сто пятнадцать медных.
Гранатовый крест получила Тимашевская танковая бригада. Его торжественно прикололи к расшитому золотом знамени подразделения. Кореновская механизированная воздушная дивизия за героизм и четкое выполнения боевых задач была награждена изумрудным крестом. Рубиновый крест давали только соединениям, понесшим большие потери. Алмазные – тем отрядам, которые потеряли в боях больше двух третей личного состава. Я подумал, что алмазного креста была бы достойна Сотня-у-Врат княжны Валии.
Мундиры многих награждаемых уже были украшены наградами. Как я понял, медаль из одного и того же металла могли давать несколько раз. А некоторые офицеры имели по два рубиновых креста. Наверное, за успешные операции против турецких пиратов.
В конце церемонии, как ни странно, митрополит вызвал меня.
– От имени государства хочу вручить высокую боевую награду нашему союзнику. Сергею Лунину, – объявил он.
Мне сразу стало неловко. Не очень-то приятно получать титулы и награды только за то, что ты занимал высокое положение в армии союзников.
– Наш соратник награждается рубиновым крестом за отвагу в схватке с монстром Лузгаша – гигантской пантерой, угрожавшей экипажам дирижаблей «Сокол» и «Ястреб», и правильно принятое решение, – закончил митрополит.
Об эпизоде с пантерой я как-то не подумал, считая, что бой с кошкой – сугубо мое личное дело. Она была послана по моему следу, и, расправившись с ней, я отвел опасность в первую очередь от себя.
Митрополит приколол рубиновый крест к лацкану моего парадного черного пиджака, а мне подумалось, что это уже вторая награда, получаемая мной от дружественного государства. Первым было гранатовое ожерелье из Авенора. Символично было бы, если бы и митрополит вручил мне гранатовый крест. Прямо скажем, он больше соответствовал моему деянию. Отец Кондрат, наверное, просто не хотел обижать вельможу Бештаунского княжества солдатской наградой. Хотя что может быть почетнее для любого военачальника, чем простой солдатский крест?
– Поздравляю, – шепнул мне на ухо отец Зосима. – Теперь, как кавалер рубинового креста, вы можете бесплатно ездить в дилижансах и на паровозах – правда, на плацкартных местах.
– У меня своя карета, – шепотом ответил я священнику Хотя он, конечно, об этом знал.
Когда мы получаем какие-то привилегии, как правило, ими уже нет нужды пользоваться.
После вручения креста моя миссия приобретала некий двусмысленный оттенок «баш на баш». Распорядитель церемонии вновь вызвал меня на сцену – уже как полномочного представителя княжны Валии, и мне стало немного не по себе.
Я нащупал на цепочке под рубашкой теплый камень. Валия, сняв его со своей шеи, велела мне надеть его и не расставаться ни на мгновение. Когда я повесил его на грудь, он еще хранил тепло ее тела Знаменитый «Граф Орлов», бесценная плата за бесценную помощь войск Славного государства. Алмаз, который вновь возвращался в сокровищницу митрополитов славян.
– От имени и по поручению княжны Валии передаю владыке Кондрату драгоценный камень, полученный некогда предками нынешних правителей княжества за оказанную ими помощь. «Граф Орлов» возвращается в Славное государство после трехсотлетнего отсутствия. Примите его в знак благодарности за вашу помощь.
С поклоном я передал огромный алмаз митрополиту. По залу прошел восторженный шепот. «Граф Орлов» был легендой Славного государства. Вернуть такую реликвию дорогого стоит. Дело не в цене камня, а в его историческом значении. В том, что Славное государство смогло наконец расплатиться с Бештаунским княжеством за помощь, некогда им оказанную.
– Спасибо княжне Валие. – Отец Кондрат с поклоном принял камень. – Спасибо тебе, сэр Лунин, что смог доставить его в целости.
Краем глаза я заметил ошарашенный взгляд Нахартека. Он и не подозревал, что мы везем сокровище, превосходящее годовой доход всех бештаунских купцов.
– А теперь попрошу всех гостей на праздничный ужин, – пригласил митрополит.
Банкет главы теократического государства проходил в лучших демократических традициях – без мест. Стульев в зале не было. На нескольких длинных столах, накрытых белоснежными скатертями и украшенных хрустальными вазами с полевыми цветами, были расставлены всевозможные закуски. Большие куски шашлыка на длинных блюдах, вареная, залитая маслом картошка, запеченная рыба, нарезанный мелкими кусочками белый и ржаной хлеб. Подносы со свежими помидорами, пиалы с маринованными грибами, огурцами и баклажанами, «павлиньи хвосты» из баклажанов с мясом, сыром и сметаной. Кружки твердых колбас, белый и желтый сыр, паштеты нескольких сортов, помидоры, заполненные какой-то вкусной начинкой, основу которой составляли вареные яйца… Были даже бутерброды с черной икрой. Красная рыба в настоящее время оказалась недоступна – слишком далеко обитала, – а вот в Азовском море, по-видимому, не перевелись осетры. В подтверждение тезиса о сохранении фауны морей один из столов – рыбный – украшал крупный представитель семейства осетровых. В пасти унылый осетр покорно держал пучок зелени. Стояли на столах и другие блюда – всех не перечислишь.
Только один стол был сервирован очень скромно. Овощи, фрукты, немного хлеба и сыров, какая-то невзрачная рыбка. За этим столом собралось высшее духовенство: монахи, целиком посвятившие себя служению церкви и государству. Но, несмотря на скромную закуску, нарядно одетых людей – все больше в гражданском – тянуло туда неудержимо. Действительно, поесть можно и в другом месте, а на официальном приеме нужно пользоваться близостью к власти. Одним из приглашенных был китаец – судя по одежде, не местный, а из самого Китая. Он оживленно беседовал о чем-то с секретарем Митрофаном.
