Энди Вейер - Марсианин
Брезент продолжал рваться, его обрывки бешено хлопали. Через дыру Уотни видел раскинувшееся над головой бесконечное красное небо.
«Красиво», – подумал он.
МВА поднимался все выше, и атмосфера становилась более разреженной. Вскоре брезент перестал хлопать и просто вытянулся к Марку. Небо из красного стало черным.
«Это тоже красиво», – подумал Марк.
Проваливаясь в беспамятство, он размышлял, где можно достать такой же классный пятигранный болт.
– Управляемость стала лучше, – сказал Мартинез.
– Снова на курсе с полным ускорением, – ответила Йоханссен. – Должно быть, сопротивление. Сейчас МВА вышел из атмосферы.
– Я словно пытался управлять коровой, – проворчал Мартинез, его руки мелькали над панелью управления.
– Ты можешь его поднять? – спросила Льюис.
– Он выйдет на орбиту, – ответила Йоханссен, – но курс перехвата мог сбиться.
– Сначала поднимите его, – сказала Льюис. – Потом займемся перехватом.
– Вас понял. Отключение главного двигателя через пятнадцать секунд.
– Теперь все гладко, – заметил Мартинез. – Больше не сопротивляется.
– Значительно ниже заданной высоты, – сообщила Йоханссен. – Скорость хорошая.
– Насколько ниже? – спросила Льюис.
– Точно сказать не могу, – ответила Йоханссен. – У меня есть только данные акселерометра. Нам нужны импульсные сигналы радара, чтобы установить его истинную финальную орбиту.
– Возврат к автоматическому управлению, – доложил Мартинез.
– Общее отключение через четыре, – сказала Йоханссен, – три… две… одну… Стоп.
– Подтверждаю отключение, – отозвался Мартинез.
– Уотни, ты там? – спросила Льюис. – Уотни? Уотни, ты на связи?
– Вероятно, он вырубился, капитан, – сказал по радио Бек. – Испытал двенадцать «же» во время взлета. Дайте ему несколько минут.
– Вас поняла, – ответила Льюис. – Йоханссен, ты получила его орбиту?
– Импульсные сигналы есть. Вычисляю зону и скорость перехвата…
Мартинез и Льюис не отрывали глаз от Йоханссен, которая запустила программу для расчета перехвата. Обычно орбиты вычислял Фогель, но сейчас он был занят. Йоханссен дублировала его по части орбитальной динамики.
– Скорость перехвата составит одиннадцать метров в секунду… – начала она.
– Я с этим справлюсь, – сказал Бек по радио.
– Расстояние при перехвате составит… – Йоханссен поперхнулась. Затем дрожащим голосом продолжила: – Между нами будет шестьдесят восемь километров. – Она закрыла лицо руками.
– Она сказала «шестьдесят восемь километров»?! – переспросил Бек. – Километров?!
– Проклятие, – прошептал Мартинез.
– Соберитесь, – приказала Льюис. – Решаем проблему! Мартинез, МВА может двигаться?
– Нет, капитан, – ответил Мартинез. – Они сняли СОМ, чтобы облегчить корабль.
– Значит, мы должны лететь к нему. Йоханссен, время до перехвата?
– Тридцать девять минут двенадцать секунд, – сказала Йоханссен, стараясь сдержать дрожь в голосе.
– Фогель, – продолжила Льюис, – как далеко мы можем отклониться за тридцать девять минут с ионными двигателями?
– Километров на пять, – ответил он по радио.
– Мало, – сказала Льюис. – Мартинез, а если мы направим все ориентационные двигатели в одну сторону?
– Зависит от того, сколько топлива мы хотим сохранить для корректировки ориентации на обратном пути.
– А сколько тебе нужно?
– Я справлюсь с двадцатью процентами имеющегося.
– Хорошо, если ты используешь другие восемьдесят процентов…
– Проверяю, – сказал Мартинез, запуская вычисления на своей консоли. – Мы получим приращение характеристической скорости в тридцать один метр в секунду.
– Йоханссен, расчет, – приказала Льюис.
– За тридцать девять минут мы отклонимся… – руки Йоханссен летали над клавиатурой, – на семьдесят два километра!
– Отлично, – сказала Льюис. – Сколько топлива…
– Уйдет семьдесят пять целых пять десятых процента имеющегося для корректировки ориентации топлива, – сообщила Йоханссен. – Это снизит зону перехвата до нуля.
– Сделай это, – приказала Льюис.
– Слушаюсь, капитан, – отозвался Мартинез.
– Погодите, – вмешалась Йоханссен. – Зона перехвата снизится до нуля, но скорость перехвата составит сорок два метра в секунду.
– Значит, у нас есть тридцать девять минут, чтобы придумать, как притормозить, – сказала Льюис. – Мартинез, врубай двигатели.
– Слушаюсь, – повторил Мартинез.
– Притормози, – попросила Энни Венката. – За очень короткое время на них вылилась куча дерьма. Объясни.
Венкат напрягал слух, стараясь различить аудиосигнал на фоне перешептываний важных персон в обзорной комнате. Сквозь стекло он видел, как Митч в отчаянии воздел руки.
– Они промахнулись на старте, – ответил он, глядя мимо Митча на экраны. – Расстояние перехвата оказалось слишком большим, поэтому они используют ориентационные двигатели, чтобы сократить разрыв.
– А для чего обычно используют ориентационные двигатели?
– Они поворачивают корабль, а не толкают его. У «Гермеса» нет быстродействующих двигателей. Только медленные ионные двигатели с равномерной тягой.
– Значит… проблема решена? – с надеждой спросила Энни.
– Нет, – ответил Венкат. – Они доберутся до него, но пролетят мимо со скоростью сорок два метра в секунду.
– А это быстро? – поинтересовалась Энни.
– Около девяноста миль в час, – сказал Венкат. – Бек не сможет подхватить Уотни на такой скорости.
– А они не могут использовать ориентационные двигатели для торможения?
– Им нужна большая скорость, чтобы успеть сократить расстояние. Для этого они израсходуют все доступное топливо, и на торможение его уже не хватит. – Венкат нахмурился.
– И что им делать?
– Я не знаю, – сказал он. – А даже если бы знал, не смог бы сообщить им вовремя.
– Значит, все повисло на волоске, – подвела итог Энни.
– Точно, – согласился Венкат.
– Уотни, – сказала Льюис, – ты на связи?… Уотни?
– Капитан, – обратился к ней по радио Бек. – На нем ведь скафандр, верно?
– Да.
– В скафандре должен быть биодатчик, – сказал Бек, – который транслирует сигнал. Не слишком сильный – в норме он должен преодолеть всего пару сотен метров от марсохода до жилого модуля, – но, быть может, мы поймаем его.
– Йоханссен, – произнесла Льюис.
– Работаю, – откликнулась Йоханссен. – Нужно посмотреть частоты в документации. Дайте мне секунду.
