Антон Первушин - Свора Герострата
И этот взгляд, этот завораживающий, прямой, необыкновенной силы взгляд.
Уже тогда я понял, что внештатный консультант откровенно вешает мне лапшу на уши со всем своим «психотронным эхом» — не поверил я ему, несмотря на совершенную доверительность тона, — но кто бы выстоял против этого взгляда?
Я не мог ему противиться.
Я вернулся на свое место.
Мишка заметно оживился, кашлянул, задвигался. А я сидел в каком-то оцепенении и думал, какого еще предательства мне от лучшего своего друга ждать…
Глава седьмая
Через час после ухода Бориса на квартире Мартынова началось совещание. Присутствовали трое: сам Мартынов, внештатный консультант Леонид Васильевич и еще один — высокий, плотный, с аккуратно подстриженными усами, военной выправки человек. Держался этот последний уверенно, твердо, как и полагается начальнику в присутствии своих подчиненных.
— Ну что ж, — сказал он, закуривая. — Докладывайте. Первым вот ты, Михаил.
— Все прошло идеально, Игорь Павлович. Начальный этап нами пройден. Лаговский купится.
— Идеально? — Игорь Павлович не повышал голоса, но по интонации было ясно, что он чем-то недоволен. — То же самое ты мне уже говорил. Месяц назад, помнишь?
МММ нахмурился.
— Это совсем другой случай. Орлов действительно ничего не знает о наших планах, вы понимаете. Он расскажет только то, что ему полагается рассказать.
— Идеально… — Игорю Павловичу определенно не нравился этот эпитет. — Вот расскажи мне об Орлове.
— Но…
— Расскажи еще раз.
Мартынов покорно кивнул.
— Мы познакомились с Орловым четыре года назад, — начал он свой рассказ. — Почти год я был его взводным. Нас двое было из Питера, на этой почве мы сошлись.
— Лейтенант внутренних войск Мартынов и рядовой внутренних войск Орлов, — заметил Игорь Павлович. — Что, во внутренних войсках среди офицеров принято брататься с рядовым составом? Вот очень интересная деталь.
— Уставом, насколько я помню, это не запрещается, — отвечал МММ. — На самом же деле он, конечно, выдерживал определенную дистанцию: у нас с ним ко всему ощутимая разница в возрасте…
— Ну уж? Восемь лет.
— ВОСЕМЬ лет! Но потом нам повезло оказаться вместе в одной переделке. Поползали под пулями, вы понимаете. Так и подружились.
— Хорошо. Подробности я помню. Обрисуй, пожалуйста, его психологический портрет.
— Орлов смел, — медленно, подбирая слова и нахмурясь еще больше, заговорил Мартынов. — Но не безрассуден. У него имеется склонность к мальчишеским выходкам, но и здесь он знает меру.
— Значит, он импульсивен?
— Как сказать… — МММ задумался. — Я бы сказал, что он достаточно уравновешенный человек. В большей степени уравновешенный человек, вы понимаете… Но иногда, особенно, если припереть Бориса к стенке, он действует по воле первого импульса. Его счастье — или талант? — в том, что обычно действия эти впоследствии оказываются наиболее эффективными в данной ситуации и как результат… Вот помню, нас бросили в прикрытие беженцев…
— Все это, безусловно, интересно, — перебил Мартынова Игорь Павлович, — но я вот о другом спрашивал. Ты можешь хотя бы приблизительно сказать, как поведет себя Орлов, если ситуация выйдет из-под контроля?
— Ситуация не выйдет из-под контроля.
Игорь Павлович хмыкнул не без раздражения.
— Вот допустим, — сказал он, выделив глагол интонацией, — что ситуация уже вышла из-под контроля.
— Ну знаете, Игорь Павлович, — возмутился МММ, — я так не могу. Что значит «вышла из-под контроля»? Мы отрабатывали различные варианты. Все продумано. Орлов и шага не сделает без контроля с нашей стороны. У него не будет необходимости проявлять инициативу. Иначе я просто не пригласил бы его участвовать в операции. Он все-таки мой друг. А что качается разного рода «допущений», то я, извините, не профессиональный психиатр… — Леонид Васильевич, с интересом наблюдавший за перепалкой из своего угла, громко рассмеялся, — не профессиональный психолог, — тут же поправился Мартынов, — чтобы предсказывать, как поведет себя Борис, если мы трое вдруг исчезнем или впадем в детство.
— Вот очень интересно ты рассуждаешь, — с сарказмом заметил Игорь Павлович. — Я, видите ли, не профессиональный психолог… Пойми, Михаил, это не просто операция, а наши противники — не просто бандиты с большой дороги. Все должно быть проведено без сучка, без задоринки. И вот положение таково, что сам я не могу работать с агентом. Единственное, что я могу себе позволить — это посмотреть на него со стороны. Это ТВОЙ агент. И мне сегодня приходится верить тебе на слово. Но в случае провала завтра отвечать буду я. И за свое доверие, в том числе.
— Все мы завтра ответим, — буркнул Мартынов, но запал его уже прошел.
— Ставка в игре высока, — продолжал Игорь Павлович. — А вот ты, извини меня, вместо спокойной разумной оценки возможной реакции Орлова на непредсказуемое обострение ситуации подсовываешь мне байку о… ну вот хотя бы такая аналогия… об Остапе Бендере, который второй раз в жизни усевшись за шахматную доску, возьмет и обыграет всех своих противников, да так, что и не придется ладью с доски воровать. «Смелый, но не безрассудный; импульсивный, но не очень; если припереть его к стенке, то тут уж кривая вывезет…» Так у нас, Михаил, дело не пойдет.
— Вы совершенно зря упрекаете Михаила Михайловича, — вмешался наконец в спор Леонид Васильевич. — Он, конечно, не профессиональный психиатр, — внештатный консультант снова рассмеялся, — но тем не менее психологический портрет Орлова нарисовал очень точно. Такие, как Орлов, редки. Это действительно талант — интуитивно, чисто на импульсе находить верное решение сложной задачи, проблемы, если угодно. Существует такое понятие: принцип дилетанта. Так вот, Орлов — это дилетант, но дилетант такого психологического склада, что он даст сто очков вперед любому профессионалу. Именно благодаря своей способности непредвзято смотреть на вещи и интуитивно находить единственно правильный путь к решению. Он именно такой Остап Бендер, который второй раз в жизни усевшись за шахматную доску, способен не только довести партию до конца, но и выиграть. Как сказали бы мы, психиатры, — новый смешок, — он гений афферентного синтеза. Кстати, в этом качестве Лаговский из той же породы.
— Ладно, — махнул рукой Игорь Павлович, — сегодня вы двое меня убедили. Будем полагать, мы нашли Герострату достойного противника, — он помолчал. — Но все-таки надеюсь, что ситуация не выйдет из-под контроля, и нам не придется в срочном порядке вспоминать, где и какую мы снова допустили ошибку…
