Михаил Башкиров - Страсти обыкновенные
Сластенов подошел к кону. На небе чистота. Лишь на асфальте, внизу - россыпь луж.
Денек будет прекрасный... А все-таки вчера я выиграл три партии подряд... Или Кирилл специально поддался - в благодарность за спасение от разноса... Надо бы принять душ - взбодриться малость...В пешечных окончаниях он слабоват...
Сластенов отыскал в шифоньере свежие трусы в синий горошек и пошел в ванную. Там разделся, бросил трусы и майку в пластмассовый таз.
Лучше бы не привозил икону... Обычно жена не любила накапливать белье, а сейчас ее как подменили... Да и на кухню теперь не загонишь...
Сластенов убрал из ванны сумку Кирилла, настроил воду попрохладней, закрыл глаза, подставляя то лоб, то затылок под урчащий душ.
Ничего, скоро успокоится... Остынет... В прошлом году так же с кактусами носилась - а через два месяца все раздарила...
Сластенов растерся полотенцем, обмотал им голову и пошел на кухню. Прочитал записку, прислоненную к кофейнику. Жена просила сдать бутылки и купить молока.
Сластенов достал из холодильника яйца, сообразил глазунью.
Может, действительно завести шотландскую овчарку?.. Гулять с ней по вечерам... Идешь с женой, а рядом этакий красавец, породистый, откормленный, довольный...
Когда Сластенов через полчаса вышел из подъезда, за кустами акации сразу заметил тренера. Тот стоял прямо на газоне, в мятой кепчонке и все в той же неизменной мастерке. Сластенов отвернулся, прибавил шагу - бутылки в сетке принялись названивать. Тренер настиг его за углом.
- Извините, - тренер убрал с рукава мастерки налипший листок. Прошу вас буквально на две минуточки... Очень важно...
- Насаждения ломаете, - Сластенов поставил сетку с бутылками на скамейку возле карсуели. - Нехорошо!
- Скажите мне откровенно, - тренер сел на скамью и начал трогать пальцем горлышко каждой бутылки. - Вас не утомила еще возня с этой нелепой иконой?
- Лично меня - нет. Видите ли, чтобы нарушить мой жизненный уклад, одной иконы совершенно недостаточно...
- Вы человек серьезный, допустим, а как насчет жены?
Два пацана в одинаковых панамках раскручивали пустую карусеь. Визжа и дребезжа, карусель переваливалась с боку на бок, чиркая низом о песок.
- Знаете, мне еще по магазинам надо пробежаться. Так не ходите зигзагами, а действуйте прямо. К чему финтить?
- У меня создалось такое впечатление, что у вашей жены от обладания чудотворной иконой вскружилась голова. Мы-то с вами, конечно, понимаем истинную ценность данной иконы и не впадаем в иллюзии, но вот поробуйте переубедить женщину, вбившую себе в голову, что она обладает шедевром, пробуйте доказать ей обратное...
- Что поделаешь, такой характер. Если что втемяшится, то прочно...
Пацаны бросили карусель и побежали к качелям. Вздрогнув, карусель накренилась и застыла.
- Вы сделаете доброе дело, если убедите дражайшую половину отнести икону в музей. Во-первых, там вашей жене раскроют глаза, во-вторых, если икона окажется действительно редким экземпляром, ей предложат определенную сумму и душевный покой... Искусство, тем более древнее, должно принадлежать народу.
- Самое забавное, что моя жена такого же мнения, только вот она сама никогда в музей не пойдет...
На облезлую дугу карусели сел воробей, покрутил клювом, спрыгнул в песок.
- Сходите вы, - тренер нагнулся, подобрал камушек и швырнул в наглого воробья. - Разрубите узел.
- Скажите, действительно Кирилл способен вытянуть на мастера? Сластенов поднял сетку - бутылки со звоном сгрудились.
- Потенциал есть, - тренер нагрулся за очередным камушком.
- Ну, мне пора, - Сластенов повернулся и, не оглядываясь, прошел мимо качелей. Пацаны в одинаковых панамках бежали ему навстречу.
Из магазина Сластенов вернулся через два часа, отстояв очередь среди бодрых старушек и усталых женщин. Сунул молоко в холодильник. Выдернул из кармана газету, купленную по пути в киоске, нашел в столе у Кирилла карандаш и сел на тахту разгадывать кроссворд. Застряв на парнокопытном из пяти букв, снова открыл письменный стол, достал шестикратную лупу и начал разыскивать икону. Ее не оказалось в серванте и шифоньере. Сластенов заглянул под все кровати, передвинул все кресла и стулья, даже проверил кухню, разбив попутно блюдце. Иконы нигде не было.
И все же Сластенов нашел ее. Она преспокойненько лежала запеленутая в его старом чемодане. Сластенов развернул икону, отнес в комнату и положил на стол в квадрат солнечного света. Долго, пока не онемела рука и не затекла шея, рассматривал ее в лупу. Потом так же долго созерцал икону без лупы.
Почему она меня не волнует?.. Даже один ее возраст должен действовать магически... Эта вуаль, поволока, эти огромные чужие глаза как-никак, бог... Перед ним плакали, его молили, у него искали защиты... А я выменял ее на спиннинг и привез в качестве сувенира... Наверное, лет двадцать назад я загорелся бы, начал копаться в литератур... Но сейчас... Меня больше волнует, кто ухлопал сэра Чарльза, и, если Кирилл прав, то автор должен еще сильнее закрутить сюжет...
Сластенов отнес лупу на место, завернул икону в газету с кроссвордом, сунул под мышку.
Давненько я не был в художественном музее... В последний раз это было, кажется в десятом классе, и на удивление запомнился только витраж на лестнице да Венера из гипса с прикрытыми бедрами... Только бы в музее на смех не подняли...
Сластенов, выйдя из подъезда, покосился на газон - тренера не было.
Когда за Сластеновым захлопнулась массивная дверь с бронзовыми ручками и перестали дребезжать стекла в ближнем окне, затянутом узорчатой решеткой, он шагнул по темному паркету в настороженную тишину и замер, увидев перед собой широкую лестницу с медными прутьями, а за ней - нижний край витража: две босые ноги, ступающие по сизому облаку.
Из-за высоких дверей у него за спиной начали просачиваться звуки улицы: чьи-то приглушенные голоса, шум проскакивающих мимо автомобилей.
Сластенов повернул голову и напротив окна увидел нишу. Там сияли ряды никелированных вешалок. Он подошел к деревянному облезлому барьеру. За барьером сидела женщина в синем халате и пила чай.
Запах свежего чая стоял в ниже как в заводи.
- Мне бы, знаете, тут одну вещь показать, - Сластенов положил сверток на барьере.
- Рыбу не берем, - женщина швыркнула чаем. - Берем шкурки...
- Да не рыба это, икона старинная!
- Так бы сразу и говорил... Тебе, милок, надо к Александре Филипповне. Дуй по лестнице, там увидишь огнетушитель, а рядом дверца малюсенькая, так ты не стесняйся, прямо туда и по коридорчику...
- Спасибо.
Поднявшись по лестницу, Сластенов постоял перед витражом. Витраж то ли потускнел со временем, то ли его, наоборот, подновили, но в данный момент он абсолютно не трогал, как тогда, на давнишней экскурсии...
