Ричард Маккенна - Ночь Хогги Дарна
Его настойчивость была вознаграждена — если наградой можно назвать несколько сюрпризов, последовавших один за другим. Особенно удивили эксперименты, которые он проводил под конец второго дня возни со стомперами. Затем кое-что стало проясняться. В тот момент, когда Коул работал один, его поджидала находка. Разрезав желудок второго стомпера, он обнаружил там наполовину переваренное человеческое тело, вернее, его части. Судя по их размерам, это были останки одного из гигантов.
Убедившись в этом, Коул отправился звонить доктору Рудэллу, чтобы попросить его сейчас же приехать. Возвращаясь, он услышал сердитые крики и увидел двух своих помощников, спешивших на зов третьего, который стоял и указывал на тушу оперированного Коулом стомпера. Затем все трое схватили топоры и бросились к еще живым пленникам, намереваясь отрубить им головы.
Огромные создания ухали и дергались, щелкали своими клювами и приподнимали крылья, но защитить себя от топоров были бессильны. Мясники изрыгали проклятья, а стомперы издавали предсмертный вой, к нему примешивались такие звуки, от которых по спине у Коула забегали мурашки. Опомнившись, эколог бросился спасать стомперов от расправы; громко крича, он выхватил топор у одного из забойщиков и встал над последним уцелевшим чудовищем, готовый защитить его во что бы то ни стало. Он так и стоял, изготовившись к схватке со все увеличивающейся толпой мясников, сбегавшихся отовсюду, когда появился доктор Рудэлл.
— Доктор, объясните этим маньякам, во имя чего я хочу сохранить этого стомпера живым! — зло прокричал Коул.
— Мне очень жаль, мистер Коул, но они прикончат его, невзирая на ваши протесты.
— Но Гарт Бидграсс приказал…
— И невзирая на приказ Гарта Бидграсса. Есть кое-что, о чем вы не догадываетесь, мистер Коул. Вы сами находитесь в большой опасности.
Руки старого доктора тряслись.
Коул быстро соображал.
— Ну хорошо. Но хотя бы день они могут подождать? Мне нужно проверить одну догадку, я объясню потом! Необходимо поработать с тканями. Если бы вы помогли мне с питательным раствором…
— Наш пискуний бульон вполне подойдет. Мы можем взять пробу в течение часа. Я позвоню в госпиталь.
Доктор что-то быстро сообщил разъяренной толпе на ньюкорнуоллском диалекте, а затем поспешил в контору… Через час последний стомпер был мертв, а Хоукинс доставил Коула и доктора в лабораторию — с экспериментальными пробами.
— Я почти у цели, — радовался Коул. — Несколько недель, совсем немного информации — и все прояснится. Я дал фору планете — еще бы, один человек против целого мира! Но конец близок, и я, будем надеяться, вернусь на Белконти с доброй репутацией…
И вновь Коул беседовал с Гартом Бидграссом за тем же круглым столом в библиотеке.
— Честное слово, пискуны — это маленькие стомперы! — бросил он в строгое лицо старика, ожидая, какой будет его реакция, но тот оставался невозмутимым. — Я заподозрил это, когда увидел, как меньшие яйца соединяются с большими странными пленками. Внешнее сходство тоже налицо. А когда я вскрыл двух взрослых стомперов, мне попались недоношенные яйца. У входа в яйцевод то, что вы зовете яйцами пискунов, крепилось нитями цитоплазмы к главному телу.
К разочарованию Коула, Бидграсс вовсе не удивился. Старик вздернул голову и искоса поглядел на эколога, а потом спросил:
— Вы хотите сказать, что пискуны откладывают свои яйца внутри стомперов?
— Да нет же! Я провел сравнительный анализ тканей пискуна и стомпера — они идентичны! Уверяю вас! Сейчас я предполагаю, что яйца пискунов — оплодотворенные чужие тела. Такое науке известно. Но чтобы тело носителя было бесплодно и служило внешним источником питания — это, пожалуй, что-то новенькое. Уверен, мое имя замелькает в журналах всего сектора Карины!
Веселье эколога не позабавило Бидграсса, который закусил нижнюю губу и сумрачно смотрел на него, ничего не говоря. Коул ощутил раздражение.
— Хочется надеяться, что и вы видите в моих рассуждениях логику, — добавил он. — Главная угроза стомперам исходит от растущей активности ваших же сборщиков яиц. Остановите охоту за яйцами на несколько десятилетий или каким-то другим способом обезопасьте те районы, где они откладывают свои яйца — и вскоре поголовье стомперов восстановится.
Бидграсс насупился и поднялся.
— Мы не намерены останавливаться, — отрезал он. — На планете еще полно стомперов. И запомните: через месяц ноги вашей здесь не будет!
— Не спешите, — парировал Коул, — я пока еще не закончил отчет. Поэтому продолжу… Так вот, я провел анализ тканей стомпера по методу Харви. Этот метод включает в себя клонирование клеток, фиксацию темпов роста и зон миграции плюс еще целый комплекс других работ… в общем, не буду утомлять вас деталями. Короче, когда я ввел свои данные в формулу Харви, окончательно прояснилось — стомперы накопили критическую биомассу.
— И что же это значит?
— А вы вообразите, что все отдельные особи составляют как бы огромное существо, которое живет вечно; каждая конкретная особь — всего лишь часть единого целого. Можете себе это представить?
— Да! — взорвался старик, расправляя плечи.
— А теперь сделайте срез по времени, мгновенный снимок. Вес такого огромного существа, взятый в конкретный момент, как раз и составляет его биомассу. Многие виды имеют, так сказать, критические точки биомассы. Это нижний предел, как бы порог, по которому мы можем судить о будущем вида. Если биомасса ниже такой точки, то данный вид обречен: единое существо, совокупность особей, начинает умирать. Вид теряет волю к жизни и вымирает — несмотря на любые попытки спасти его. Проходит время — и вид исчез… Так вот, стомперы — обреченный вид, в этом нет сомнений!
Бидграсс кивнул и сумрачно улыбнулся. В его глазах светилось любопытство.
— Ответьте мне, мистер Коул, эта ваша формула… как там его… Харви — годится ли она для определения критической биомассы человеческого рода?
— Да, человек ведь тоже биологический вид, — подтвердил Коул, несколько удивившись. — Но случай с человеком сложнее — тут многое определяет культура, да и разные прочие факторы оказывают влияние — род людской не столь непосредственно зависит от биомассы. Математическая антропология лучше меня ответит вам на этот вопрос.
Бидграсс положил руки на стол ладонями вниз и откинулся назад, приняв какое-то решение.
— Мистер Коул, вы принудили меня кое-что растолковать вам. Скажу честно, я не хотел, ,чтобы вам стало об этом известно. Дело в том, что большую часть того, о чем вы мне только что поведали, я уже знаю. Я намерен истребить стомперов — и я это сделаю. Что я хотел от вас, вызывая сюда? Лишь одного — чтобы вы вернулись на Белконти в полной уверенности: все зло — от пискунов.
