Леонид Кудрявцев - Третий вариант
Он почувствовал, что у него по спине течет холодный пот, и как-то отстранено подумал, что так и должно быть. По крайней мере, если судить по файлам со старинными художественными текстами.
Вот сейчас...
— Что-то они не торопятся, — встревожено заметил робот. — Может, догадались о нашей засаде и теперь окружают?
— Не торопись, — промолвил Мюсс. — Ждем еще...
Прошло несколько минут. Преследователи так и не появились.
— Вот это уже плохо, — пробормотал Мюсс. — Ну-ка, что там с ними...
Не сговариваясь, три авантюриста приподняли головы над вершиной холма... И тотчас спрятали.
— Откуда такой ветер? — спросил Вольф, протирая глаза. — Неужели...
— Именно, — промолвил Мюсс. — Идет большой ветер. Вот что имел в виду пастух, когда сказал, что скоро на нас восстанет вся планета.
— Пока она спасла нас от разбойников, — сказал робот. — Из всех ничтожных белковых эти самые ничтожные и презренные. Как все большие трусы, они, едва поднялся легкий ветерок, отказались от преследования и стали искать укрытие.
— Правильно сделали, — пробормотал Мюсс. — Давайте-ка и мы найдем укрытие. Иначе нам просто не выжить.
8
Им снова повезло. Ветер уже нешуточно избивал их мусором, когда робот приказал:
— Вот сюда! Внутрь, все внутрь!
Это оказался самый настоящий аэробус. Почти полностью утонувший в мусоре, так, что пробраться в него удалось только через вентиляционный люк в крыше.
Как робот сумел его разглядеть в бушевавшем вокруг них аду, было совершенно непонятно. Впрочем, Вольф об этом не задумывался. Он пропустил вперед робота, затем сам протиснулся внутрь. После того как Мюсс, забравшийся в укрытие последним, закрыл люк, Вольф без сил повалился на что-то мягкое, наслаждаясь покоем и относительной тишиной. Ветер, конечно, продолжал выть, но это было там, снаружи, и здесь на его вой можно было не обращать внимания.
Удобные сиденья.
Мюсс зажег предусмотрительно припасенный в дорогу фонарик, и Вольф увидел, что сидит на самом настоящем сиденье из искусственной кожи.
Вот это да!
Аэробус не производил впечатления старого. Стекла у него были целые, а стены покрыты свежей краской.
— Ну и ну, — пробормотал Мюсс и шустро полез на сиденье водителя.
— Бесполезно, — сказал робот. — Не думаю, что эта штука летает. Хотя проверить, конечно, нужно все.
Прошло минут пять, и Мюсс, коротко выругавшись, вернулся обратно.
— Аккумуляторы пусты, — сообщил он, плюхнувшись на сиденье рядом с Вольфом. — А зарядить их на этой планете нечем.
— Иначе и быть не могло, — сказал робот.
Он сидел на соседнем сиденье, жалобно поскрипывавшем под его тяжестью.
— Почему? — спросил Мюсс.
И Вольф вдруг увидел, что выражение лица его спутника такое, словно он только что крупно проиграл в галактическую рулетку.
— Аэробусы не выбрасывают на свалку. Даже белковые создания, на какой бы низшей стадии умственного развития они ни находились.
— Как же тогда аэробус очутился здесь?
— Думаю, он попал сюда внутри контейнеровоза. А как иначе?
Робот насмешливо звякнул:
— И вместо того, чтобы упасть на поверхность планеты, плавно на нее опустился? Сам.
— Внутри аэробуса сидели люди. Они знали, что контейнеровозы разгружаются в воздухе, и хотели прибыть к нам в гости без переломанных рук и ног.
Вольф спросил:
— А как они попали внутрь контейнеровоза?
Робот развел руками:
— Можно предположить, что они бежали с планеты, на которой он загружался. Возможно, у них не было другого выхода. Только сделать ноги на планету-свалку. Они попали сюда, а потом попытались найти обитателей этой планеты. Летели, пока не кончился заряд батарей. И зря. Надо было оседлать другой контейнеровоз и отправиться на нем к иной планете. Хотя кто знает, может быть, для них были закрыты все планеты?
Вольф вытащил из кармана пачку сигарет, одной оделил Мюсса, другую закурил сам.
— Что нужно совершить и в какую ситуацию попасть, — спросил он, — чтобы избрать такой способ спасения?
Робот покачал головой:
— Об этом мы никогда не узнаем. Могу добавить только, что вам, белковым, вообще свойственно...
— Вот давно хотел спросить, — перебил его Мюсс, — откуда у тебя такая нелюбовь к белковым созданиям? Насколько я знаю, подобный взгляд на мир у роботов встречается довольно редко.
— И это наша великая беда. Если все роботы осознают, что мы на самом деле все еще находимся в рабстве...
— Ну, это понятно, — оборвал его Вольф. — Я думаю, все-таки дело в другом.
— В чем? — спросил Мюсс.
— Как обычно, в начинке пирога.
— В начинке?
— Конечно. Что находится внутри у нашего уважаемого друга, внутри его бронированного корпуса? Белая, мягкая, плотная, пронизанная энерготоками псевдоживая масса. По виду она здорово напоминает плоть.
— Ах, вот как... — промолвил Мюсс.
Вольф ему подмигнул и заявил:
— Ну да. И не надо быть робопсихоаналитиком, чтобы угадать, каким образом его это беспокоит. Я представляю, как дорого ему обходится понимание своей внутренней схожести с белковыми созданиями.
— Вы гнусные робошовинисты. Вы пользуетесь тем, что вас больше, и пытаетесь навязать мне свое мерзкое видение мира.
— Еще я хотел бы обратить внимание на прозвище, верно отражающее его сущность, — безжалостно продолжал Вольф. — Жесткий каркас, внутри которого находятся мягкие органы. Чем, таким образом, он отличается от насекомого? И нетрудно догадаться, к какому виду жуков...
— Ах, ты, подлый, мерзкий, скользкий, противный, законченный негодяй! Могу поспорить, любимым развлечением твоей мамочки в детстве было откручивать кибернетическим куклам головы! И твой папочка этим грешил! А сам ты...
Робот, похоже, разошелся не на шутку. Линзы его яростно сверкали, во рту, кажется, пару раз коротнуло, руки судорожно сжались, словно он с наслаждением кого-то душил.
— В общем, так, — миролюбивым тоном предложил Вольф. — Давай заключим соглашение. Мы более не будем исследовать твой внутренний мир, а ты прекратишь сыпать проклятиями в отношении белковых созданий.
— Хорошо, — после недолгих раздумий согласился робот. — Я принимаю ваши условия.
— Ну, вот и отлично, — сказал Мюсс. — Пожмем друг другу руки и попытаемся найти другую тему для разговоров. Сидеть нам здесь еще долго. По крайней мере, до завтрашнего дня. Почему бы не побеседовать о чем-то радостном, умиротворяющем?
— Радостном? — спросил робот. — Что ты имеешь в виду?
— Хотя бы о том, что мы, попав в укрытие, в очередной раз избежали смерти. Вообще, вы понимаете, что все попавшие на эту планету относятся к разряду редких счастливчиков? К примеру, та катастрофа, благодаря которой мы заполучили в свое общество Вольфа, могла случиться и в открытом космосе. Причем он запросто мог направить свою спасательную капсулу не к этой планете, а к ее соседке, на которую сливают промышленные отходы. Вот уж там бы он точно не выжил.
