Мария Галина - Дагор
- Отец Игнасио! - слабо позвал юноша.
- Я не пытал дагора. Я хотел его уничтожить. Хватит, Аттертон. А то я подумаю…
- Да? - холодно спросил тот.
- Что вами движут… личные чувства.
- Что за чушь? - в голосе Аттертона слышалось возмущение. Слишком явное.
- Элейна, - сказал священник. - Я не слепой. И еще. Что скажет ваша жена, если узнает, отчего на самом деле сгорела миссия?
- Что?
- Вы подожгли миссию, Аттертон. Чтобы не оставить нам возможности выбора. Там сгорело все, буквально все, а на вашем снаряжении нет даже следов сажи. Вы вынесли его заранее.
- Это правда, Аттертон? - с интересом спросил Томпсон.
- Нет, конечно, - холодно ответил тот. - Старик свихнулся. Тем не менее он выпрямился и раздраженно отер руки пучком листьев.
Отец Игнасио негромко сказал:
- Вставай, Арчи. Томпсон, отпусти его.
Тот вопросительно взглянул на Аттертона, который резко кивнул в ответ. Арчи поднялся, стягивая на груди одеяло, на котором сейчас проступали бурые пятна.
Сестра Мэри устремилась к нему, бросив через плечо презрительный взгляд на вторую женщину, которая стояла, стиснув тонкие пальцы.
- Арчи! Они тебя… тебе очень больно?
- Мне - нет, - молодой человек покачал головой. - Все в порядке, Мэри. И странная вещь, да… Вон там. Идемте, я покажу вам.
- Город, - шептал молодой человек, - дивный город! Значит, он и вправду существует.
- Это? - Ричард Аттертон хватал воздух ртом. - Этих скал нико
гда не касалась рука человека. Ветер и вода, вот и все! Здесь нет ничего, кроме ветра и воды.
- Но я же вижу! Боже мой, арки и величественные колонны, и радуга на водной завесе… И храм, дивный храм, стрельчатая арка и сияние изнутри…
Он говорил точно в бреду.
Аттертон, потеряв самообладание, схватил юношу за плечи и встряхнул. Одеяло на миг сползло с плеч Арчи, и тот судорожно стал натягивать его обратно. Больше, казалось, его ничего не интересовало.
- Это дагор, - сказал отец Игнасио.
- Что? - Ричард Аттертон растерянно обернулся к нему.
- Вы спросили дагора, и он показал город. Но только ему одному. Не вам.
Он обернулся к белым скалам, нависшим над озером. На миг отцу Игнасио показалось, что там, в воде, отражение было немного иным… совсем иным… башни, шпили и прекрасные, спокойные лица белокаменных статуй.
- Эта тварь издевается надо мной? - голос Аттертона звучал прерывисто; гнев сдавил ему горло.
- Аттертон, - предупредил отец Игнасио, - хватит.
Арчи обернулся и поглядел на путешественника в упор. Глаза юноши были светлые и ясные, как у ребенка.
- Я пойду туда, - сказал он спокойно. - Вы не видите, а я вижу… что ж… мраморные ступени поднимаются над водой, и свет играет на волнах, свет из храма…
- Друг мой, - устало сказал отец Игнасио, - это иллюзия. Обман.
- Верно, - согласился молодой человек, - я вижу истину. А вы - иллюзию.
Он медленно побрел к воде и погрузился в озеро по пояс. Концы одеяла плыли за ним, распластавшись по воде.
- Там, в озере, наверняка кто-то прячется, - жалобно сказала Мэри, - кто-то страшный.
- Не думаю, что хоть одно чудовище осмелится напасть на человека с дагором, - покачал головой отец Игнасио.
Аттертон следил, напрягшись, вытянув шею, на которой проступили жилы. Леди Аттертон стояла рядом, закусив губу, не глядя на мужа. «Одержимы, - подумал он, - все они одержимы…»
Молодой человек дошел до белых скал и, оказавшись напротив черневшей в камне трещины, начал подниматься, - словно под водой и впрямь скрывались пологие ступени.
Это и есть ворота в его дивный храм? Эта трещина? По крайней мере он идет туда так, словно…
Золото, и лазурь, и радуга витража на беломраморных плитах, и высокие голоса на хорах, и…
Он затряс головой, отгоняя наваждение, и, сморгнув, увидел исчезающую в черном разломе бледную фигуру.
- Спаси его Господь, - мелко крестясь, шептала сестра Мэри, - спаси его Господь…
Там, в пещерах, должно быть, все источено водой, провалы, бездонные пропасти…
И если эти пропасти поглотят юного Арчи с его страшной ношей, это еще не худший исход…
Он сел на песок - ладонь тут же начали обгрызать песчаные блохи. Перед глазными яблоками пульсировали пурпурные круги.
- Похоже, - заметил Томпсон, - ждать придется долго.
- Нет! - Сестра Мэри вытянула бледную руку. - Вот он! Бледная фигура вновь возникла на фоне черной трещины. Юноша
неторопливо вошел в воду, спускаясь по невидимым ступеням… Одной рукой он стягивал одеяло на груди, в другой что-то держал…
Подойдя к берегу и стоя по колено в воде, он протянул нечто Элейне, но Аттертон выбросил вперед длинную руку.
- Господь всемогущий, - пробормотал он, разглядывая добычу, - это же…
Через его плечо отец Игнасио видел статуэтку, выточенную из цельного зеленого камня. Лучи заходящего солнца пронзали ее насквозь, бросая на песок чистые травяные тона.
- Изумруд, - сказал Томпсон.
- Не обязательно, - Аттертон так и сяк поворачивал статуэтку в руке. - Хризопраз. Или хризоберилл. Я встречал такие фигуры, но из терракоты. Видите, какая у нее голова?
- Жабы, - заключил отец Игнасио, - или змеи. Как бы то ни было, это не человек. Это дьяволица. Мерзость. Где ты ее нашел, Арчи?
- Там, - молодой человек махнул рукой в направлении скал. - Там есть что-то вроде алтаря. Зал с колоннами, и вверху ряд отверстий, сквозь которые проникает свет. На стенах рисунки. И в перекрестье лучей на каменном троне сидит такая, но огромная. Эту она держала на коленях.
- Сао, - прошептал Аттертон, - мы нашли затерянный город сао!
Легендарный могучий народ, гиганты, прибывшие неизвестно откуда. Это… да, это их статуэтка. То, что попадалось до сих пор - жалкие копии, подражание, подделка.
- Их статуэтка, да? - Томпсон покачал головой. - В таком случае они не были людьми.
- Вовсе нет, - возразил Аттертон, - это Зверомаска. Ритуальная. В такие обряжались танцовщики. Господи, кто бы мог подумать, кто бы мог предвидеть… город сао… его искали на юге, а он здесь, в сердце континента…
«Зверомаска, - думал отец Игнасио, - о нет, вряд ли. Ведь что бы ни говорили о черных, они буквалисты. Они педанты. Они воспроизводят только то, что видят. Вот тело, вот голова. Уплощенная голова с выпирающими глазными яблоками и вертикальными прорезями зрачков. Вот ноздри короткого носа. Вот плоский жабий рот. Вот высокая шея. И никаких границ меж головой и прекрасным юным гладким женским телом… Есть легенды, которые передают шепотом, из уст в уста… О могучем народе, повелевающем этой землей, - вспомнил он, - говорят, даже дикие звери подчинялись ему, даже насекомые…
Они повелевали нелюдьми и сами были нелюди, и бедные жалкие дикари покорялись им, и трепетали перед ними, и подражали им… и вот они-то надевали маски, чтобы походить на своих хозяев, и делали из глины статуэтки, которые те вырезали из цельных камней… И передавали из уст в уста страшные легенды о великом городе, о власти, о холодном нечеловеческом разуме, чье ядовитое дыхание отравило целый континент.
