Ольга Баумгертнер - Охотник на ведьм
В зале повисло молчание. Из рассказа Карла вырисовывалась картина, что четыре трупа надо было как-то спустить вниз с пятого этажа дома, лишенного лифта, причем за две минуты, так как иначе бы произошло столкновение с врачами, пока я не сказал:
– Никто не обратил внимание, что за моей спиной было окно?
Карл покраснел до ушей. Он почему-то всегда стыдился своих недочетов.
– Проклятье, мы это как-то упустили. Значит, мы уже знаем, чьих это рук дело.
– Вы сомневались? – я нахмурился. – Уж человек никогда бы...
– Выходит, ведьму ты мог не почувствовать? – спросил Штэпан.
– До сих пор такого не бывало, – мрачно признал я.
– Постойте-ка, – Диана обратилась ко мне. – Можно узнать, почему ты не убил ту ведьму сразу.
– Мне нужны были сведения. Мы часто так делали – оставляли самую слабую.
– И потом добивали?
– Было только одно исключении, и ты о ней знаешь.
Диана с недоумением смотрела на меня.
– Я говорю о Марьяне.
– Уже два исключения в вашем ведомстве, Матиаш, – заметила она.
– Марьяна всего лишь доставляет нам сведения. Если ведьмы знают, что Ян работает на нас, то ничего не подозревают насчет Марьяны.
– Вы уверены? Она надежна?
– Более чем. Думаю, в этом деле она нам особенно пригодиться, – сказал Матиаш глядя на меня.
Я согласно кивнул.
– Значит Марьяной займутся... – Матиаш перевел взгляд с меня на Диану с Томашем.
– Еще один важный вопрос, Матиаш, – оборвал я его и жестко выговорил. – Я прошу назначить мне других кураторов.
На лице Матиаша отразилось удивление, он вновь глянул на новеньких.
– Основания?
– Мы немного не сошлись во взглядах, – произнесла Диана. – Но думаю, мы поладим в дальнейшем...
– Это исключено. Во-первых, я не смогу работать с человеком, который даже не пытается скрыть свою ненависть. Во-вторых, пани Диана имела неосторожность посетить меня сегодня ночью.
Краска залила лицо охотницы.
– Штэпан?
– Хорошо, Матиаш.
– Ян, отчет, – напомнил Матиаш, поднимаясь и убирая бумаги в папку.
Диана хлопнула глазами, еще не осознав, что кураторство уже переопределено. Зал быстро пустел.
– Но...
– Зная об опасности, вы тем не менее пошли к ведьмаку в полнолуние, – отрезал Матиаш.
– Но ничего не было!
– Вы слушали меня? – Матиаш смерил ее взглядом. – Меня не интересуют подробности и последствия в данном случае. Работники, которые знают цену опасности и тем не менее пренебрегают риском, здесь долго не задерживаются. И вовсе не потому, что я их увольняю. Хорошо, если, совершив еще раз подобную ошибку, вы останетесь живы. Мне представлялось, что охотники за вампирами должны быть более осторожны с нелюдями...
Матиаш проводил меня и Штэпана взглядом, оставшись в зале с Дианой и Томашем.
– А что насчет кабинета? – спохватился я.
– Решите со Штэпаном, кто из вас к кому переедет, – Матиаш вышел вслед за нами, но Диана вновь удержала его, на этот раз вцепившись в локоть.
– Ваша комната была побольше, – заметил Штэпан, когда мы спустились на этаж ниже. – Но... не могу поверить, что их больше нет.
Мы остановились перед опечатанным кабинетом. Потом я сорвал печать и вошел внутрь. Раскрыл жалюзи на окнах, и комнату затопило солнце.
– Ты прав, слишком много воспоминаний, – заметил я. – Но стоит ли от них отказываться?
Штэпан взял со стола Петра рамку с фотографией, где мы трое были на отдыхе в Карловых Варах и перевел взгляд на меня.
– Ты действительно решил, что я мог бы лишить их жизни?
– Наверное, меня затронуло это больше, чем остальных. Отчаяние и непонимание творят странные вещи... Сколько лет тебе было, когда они взяли тебя к себе? Пять?
– Да.
– Лучше, пойдем ко мне. Здесь я не смогу работать, – Штэпан покачал головой.
Я кивнул, достал пару коробок из-под бумаги, в которые забросил все свои вещи. Штэпан взял одну коробку, я – другую, водрузив на нее свой рабочий ноутбук. Так мы перебрались к нему. Кабинет его было поменьше. Я расположился за пустым столом – уже больше года как погиб напарник Штэпана. С тех пор Штэпан предпочитал работать в одиночку, несмотря на недовольство Матиаша. Когда я устроился, мой новый куратор достал из стола бутылку и пару стаканов и плеснул коньяка. Слова тут были не нужны, и мы молча выпили. После чего я занялся своим отчетом. Через час я уже положил десять печатных листов на стол Матиаша.
– Знаешь, Ян, – заметил он, бегло просмотрев их. – Мне иногда кажется, что в любой женщине есть что-то от ведьмы.
На это я совершенно искренне рассмеялся.
– Ты так не считаешь, да? Что ж, ты меня успокоил.
– Откуда она взялась?
– Свалилась как снег на голову позавчерашним вечером. Оба прибыли из Лос-Анджелеса. Пока европейская группа работает как независимая, но Америка пытается лезть в чужие дела, как будто у них там своих проблем не хватает, – с неодобрением поделился Матиаш.
– Вот как? Большая политика проникает и в нашу организацию?
– Очень не хотелось бы, но почему-то мне кажется, что это неизбежно, – Матиаш открыл отчет на третьей странице. – Диана выдвинула, как ей показалось, весьма правильную версию. Якобы ты не убил последнюю ведьму, потому что знал ее и был с ней близок.
– Я написал об этом как раз на третьей странице, – заметил я.
– Значит вы познакомились в прошлое полнолуние и больше не виделись, – Матиаш покивал головой. – Я так и сказал нашей неугомонной новенькой, что подобные связи для тебя обычное дело, Ян. А также, что после этого бывает... Ты знаешь, что ты наш лучший охотник?
– В смысле?
Матиаш прямо посмотрел на меня.
– Ты наш лучший охотник, – повторил он. – Из нашей старой команды дольше всех продержались Доминик, Петр, я, Штэпан, и ты... Остальной состав последние пять лет менялся каждые полгода. Теперь нас и вовсе осталось четверо.
– Но я полноценно работаю здесь только семь лет.
– Не преуменьшай своих заслуг. Я занимаюсь этим уже больше тридцати лет, десять из которых руковожу группой. Факты остаются фактами. Тебя это обескуражило?
– Скорее удивило, – я присел в кресло, понимая, что разговор затягивается.
– Извини, я тебя задерживаю, – спохватился Матиаш. – Тебе надо срочно заняться Марьяной. Ты уверен, что она надежна?
– Разумеется, нет.
– Хорошо, что ты решил не разубеждать меня на совете, – Матиаш сделал жест, что я могу идти. – Будь поосторожнее.
– Само собой.
– Тем не менее, я не хочу вновь двое суток дежурить в реанимации, а потом еще доказывать любознательному доктору, какого черта ты очухался, почему в твой проломленный череп ему не пришлось вставлять металлическую пластину и почему ты, в конце концов, спустя восемь дней можешь спокойно идти домой.
