Андрей Быстров - Кардинал интернета
Корин поморщился. В желудке бунтовала пресловутая аэрофлотская курица, запитая двумя глотками минералки из пластмассовой чашечки. Он вспомнил бар фешенебельного "Боинга", салоны других бесчисленных самолетов, на которых ему приходилось передвигаться по Америке и миру по делам фирмы "Квест" (и его шефа, полковника Ситковецкого). Он вздохнул, но не с сожалением, а с облегчением. То была работа - каждодневная, тяжелая, подчас смертельно опасная работа, и кругом были враги. Теперь он возвращался домой.
- Уважаемые пассажиры! Наш самолет начал снижение в аэропорту Шереметьево-2 столицы Союза Советских Социалистических Республик, города-героя Москвы. Просим вас пристегнуть ремни и привести спинки кресел в вертикальное положение.
Тот же текст повторился по-испански и по-английски. Из советских граждан, кроме Сергея Корина, на борту находилась только футбольная команда, возвращавшаяся вроде бы с какой-то товарищеской встречи (а скорее всего - просто из поощрительной поездки с банкетом в "Тропикане"), да пара внешторговцев с испитыми лицами. Остальные все кубинцы - может, туристы, а может, террористы на очередной инструктаж - кто ж их разберет, этих верных сынов Фиделя. Корин смотрел в иллюминатор, и его не волновало то, что кроме собственного отражения да полной темноты он ничего не мог там увидеть. Это была русская темнота. Ему рисовалась маленькая московская квартирка, встреча с мамой, скромный праздничный ужин на двоих.
Самолет плюхнулся на полосу и затрясся, притормаживая. Все, подумал Корин. Вот я и дома.
В Москве шел мелкий холодный дождь. Корин вышел на трап одним из последних. Летное поле заливал свет прожекторов, блестел мокрый асфальт. Корин глубоко вдохнул прохладный осенний воздух.
У самого здания аэровокзала он увидел черную "Волгу" и нескольких человек возле нее. Он узнал подполковника Волина и майора Гедича из его отдела. Комиссия для торжественной встречи... Что ж, по крайней мере, он будет избавлен от таможенных формальностей. Корин сбежал по трапу и зашагал к машине через мокрое поле.
Подполковник Волин мало изменился с тех пор, как Корин видел его в последний раз, пять лет назад перед отлетом в Мексику, откуда он должен был перебраться в США. Те же залегшие в углах рта морщины, разве что более резко прочерченные, те же сжатые губы и жесткий взгляд.
Корин остановился в двух шагах от встречающей группы.
- Ну, здравствуй, Корин, - сказал подполковник (или давно полковник, если не выше?).
Майор Гедич (да нет, тоже вряд ли еще майор) сделал шаг навстречу Корину и протянул обе руки. Корину показалось, что тот хочет обнять его, и это удивило - они никогда не были близкими друзьями. Тем не менее он сделал ответный жест. Что-то щелкнуло, и Гедич отступил. В первое мгновение Корин ничего не понял, дернулся, ощутил странную стесненность рук. В слепящем свете прожекторов на его запястьях блестели наручники.
- Поехали, - коротко приказал Волин.
За руль сел Гедич, Волин - рядом с ним. На заднее сиденье забрался один из из их молчаливых спутников, второй втолкнул Корина и сел сам. "Волга" покинула летное поле через специальный выезд, набрала скорость и исчезла в московском дожде.
6.
28 мая 1993 года
34 километра к юго-востоку от Москвы
22 часа 04 минуты московского времени
Подполковник Хаустов стоял у приоткрытой калитки, курил и время от времени бросал нетерпеливые взгляды на темную аллею, откуда вот-вот должен был показаться автомобиль. Высокий гость опаздывал уже на четыре минуты, но не сделаешь же ему замечание. И совещание без него не начнешь. Хаустов посмотрел на живую изгородь справа. За ней должен находиться Сергеев, и можно быть уверенным, что он именно там и находится. А слева, у трансформаторной подстанции, охрану несут Билецкий и Гнедых. Надежные ребята. И мышь не проскочит на территорию уединенной подмосковной дачи...
Все остальные были уже в сборе. В уютной гостиной у камина разместились шесть человек - два генерала, полковник, майор (все в штатском) и двое гражданских - хмурые, молчаливые типы. На круглых столиках лежали бутерброды, стояли бутылки с минеральной водой и спиртными напитками. Но никто ничего не ел и не пил.
Хаустов нервно взглянул на часы и тут же услышал шум мотора. Потрепанные "Жигули" шестой модели затормозили у ворот. Водитель подскочил к задней дверце, угодливо распахнул ее. Хаустов поспешил навстречу человеку, выходившему из машины.
- Добрый вечер, Иван Антонович, ждем вас с нетерпением... - Хаустов прикусил язык. Это "с нетерпением" могло быть воспринято как намек на опоздание высокого визитера. Но тот только добродушно буркнул:
- Здравствуй, Алексей, - и зашагал к дому. Шофер и телохранитель не последовали за ним, а как часовые застыли у ворот. Хаустов забежал вперед и открыл перед гостем дверь.
Прибывшего звали не Иваном Антоновичем, но даже здесь, на даче, многократно осмотренной первоклассными специалистами и абсолютно гарантированной от всякого рода подслушивающих и подсматривающих устройств, никто не осмелился бы произнести вслух его имя. Только псевдоним - Иван Антонович Бобров, Большой Брат. А те, кто здесь собрался... Да, они имели отношение и к армии, и к спецслужбам, и к определенным малодоступным для простых смертных сферам, но не это объединяло их.
Большой Брат вошел в гостиную, поздоровался с присутствующими и уселся в кресло у камина, поставленное там специально для него.
- Давайте начинать, - сразу сказал он. - У меня очень мало времени. Алексей Ильич!
Хаустов встал со стула, на который только что сел.
- Все мы в курсе дела, - начал он, - так что я не буду тратить время на предисловия. Доклад подготовлен майором Тихомировым. Прошу вас, майор.
Майор Тихомиров - подтянутый, элегантный, с нервным умным лицом раскрыл лежавшую на его коленях папку.
- В процессе порученной мне работы, - он говорил негромко, но очень отчетливо, как хороший актер, - моя группа тщательно рассмотрела несколько кандидатур для выполнения известного задания. Подходящих людей трое, но использование одного из них сопряжено с большим риском из-за того, что он находится под пристальным вниманием... мм... э-э... соответствующих структур. Второй кандидат в настоящее время пребывает в местах лишения свободы...
- И мы не можем извлечь его оттуда? - перебил Большой Брат, не отрывая взгляда от горящих поленьев.
Майор тонко улыбнулся.
- Ничего невозможного нет, Иван Антонович. Но подобная операция в создавшейся обстановке неизбежно будет сопровождаться шумом, который привлечет к нашей работе нежелательное внимание.
Большой Брат хмуро кивнул.
- Итак, у нас остается один кандидат, но зато, пожалуй, самыйлучший, продолжал Тихомиров. - Это Сергей Николаевич Корин.
