Николай Романецкий - Отягощенные счастьем
— знал, чего от жизни ждать…
Кто-либо из действующих сталкеров жену Рыжего к себе бы и на пушечный выстрел не подпустил. Что вы такое говорите, миссис Шухарт, да я завязал давным-давно, еще когда ваш муж на нарах полеживал, неприбыльное это дело стало, не знаю, чего это ваш муж все еще дурака валяет, там же пшик один найдешь. Разве лишь Золотой шар, так он — легенда и больше ничего. Нет, миссис Шухарт, не по адресу вы, ох как не по адресу…
Да и все они, ныне действующие сталкеры, по слухам, связаны с безногим Барбриджем.
Вот и осталось пойти к самому безногому Барбриджу. В том, что Барбридж способен ей помочь, Гута была абсолютно уверена. Не зря же старик таскался к Радрику. Да и Рэдрик дорогу к нему не забывал…
Дина по-прежнему смотрела на нее с ехидной ухмылкой. Наверное, чувствовала, что сегодня отпора не получит.
И Гута прикинулась дурочкой, поинтересовалась, сможет ли мистер Барбридж принять жену Рэдрика Шухарта по личному делу.
Мистер Барбридж смог. Однако встретил гостью под стать дочке, неласково. Разве лишь не намекал, что трахался с Рэдом… А выслушав, сказал:
— Я понятия не имею, где Рэд.
— Но ведь вы на днях встречались с ним…
— Ну и что?! Мы встречались совсем по другим делам. О своих ближайших планах он мне ни слова не сказал. К твоему сведению, Гута, Рыжий вообще не любитель языком трепать. Иначе бы из тюряги не вылезал.
Про тюрягу он специально напомнил, безногая сволочь. Знал, чем незваную гостью достать. У Гуты сразу же руки опустились. Лишь прошептала:
— Значит, вы не хотите мне помочь…
Наверное, Барбридж решил, что перегнул палку, потому что на мерзкой физиономии расцвела вдруг не менее мерзкая ехидная улыбочка. А Гута подумала, что судьба наказала Рэда не только дочкой. Вот и в друзьях у него теперь — это после Кирилла-то-русского и Гуталина-то! — вон какая образина. Рэд, правда, Барбриджа другом не считает, ну да мало ли что там человек считает или не считает. Дела-то делают вместе…
— Девочка моя милая, — проскрипел Барбридж. — Да почему же не хочу? Очень даже хочу! Но не могу. Не знаю я, где теперь твой муж. Понятия не имею! — И, словно ставя в разговоре точку, заорал: — Диксон!
Диксона — в его нынешнем состоянии — Гута уже однажды видела. И еще раз увидеть не имела никакого желания. На Диксоне тоже красовалась личная печать Зоны. Как и на Рэдрике. Но если на Рэдрике эта печать была постороннему глазу незаметна, то Диксона Зона припечатала отчетисто и наверняка. Уж лучше умереть, чем жить в таком виде!..
— Я не нуждаюсь в провожатых, — быстро сказала Гута, услышав за дверью шаги Диксона — словно кто-то через силу тащил по полу гигантскую швабру. И опрометью бросилась вон из дома.
Дина не ушла, ждала гостью возле песчаной дорожки, обсаженной розовыми кустами. На ярком солнце ее прелести казались особенно вызывающими.
— До свиданья! — буркнула Гута, намереваясь обойти красотку, но та заступила ей дорогу.
— О чем вы говорили с отцом?
— А тебе-то что за дело?
— Дело мне самое прямое. Я не знаю, куда именно отправился твой муж, но за ним увязался мой брат. Без разрешения и ведома отца. И пошли они в Зону. Так что дело мне есть… Рэд не вернулся?
Гута отметила про себя это ее красноречивое «Рэд». Но снова сдержалась.
— Да. И я просила твоего отца помочь мне.
— Пойдем, поговорим вон там. — Дина кивнула в сторону расставленных на тенистой лужайке низенького столика и пары полосатых шезлонгов.
А что я потеряю, если поговорю с этой гладкокожей сукой? — подумала вдруг Гута.
Они сошли с дорожки и шагнули на мягкую траву. Газон у Барбриджа подстригали аккуратно.
— Что тебе надо от отца? — спросила Дина, усаживаясь в шезлонг и делая приглашающий жест гостье.
А что я потеряю, если скажу этой суке правду? — подумала Гута.
— Если твой отец знает, где сейчас Рэдрик, он мог бы и мне рассказать, как туда добраться.
Дина вскинула на нее расширившиеся глаза:
— Ты собралась в Зону?!
— Да, я собралась в Зону.
Дина качнула головой, потом потянулась к столику за сигаретами и зажигалкой, прикурила. Гута смотрела на ее тонкие пальцы, увенчанные кровавыми каплями ногтей. Пальцы не дрожали: видно, эта сука не очень-то и беспокоилась за судьбу своего драгоценного братца.
— Неужели не боишься? — Дина снова качнула головой. — Я бы ни за что не пошла.
Гута лишь молча пожала плечами: все равно эта сука ничего не поймет.
Дина тоже замолкла, думала, жадно затягиваясь и стряхивая пепел на ухоженный газон. Захотелось курить и Гуте, но попросить у этой стервы сигарету было превыше ее сил.
— Хорошо, — сказала наконец Дина. — Полагаю, я сумею тебе помочь. Во всяком случае, с отцом поговорю. — Она раздавила окурок в пепельнице. — Причем сегодня же.
На том и расстались.
А назавтра раздался звонок в дверь. Трепещущая Гута ринулась в прихожую, но на крыльце стояла Дина.
— Привет!
— Привет! Заходи…
Зашли в гостиную. Гута, изображая из себя радушную хозяйку, направилась к бару, сделала выпивку. Дина лениво оглядывала гостиную.
— Миленький домик! Навер… — Она поперхнулась.
Гута медленно повернула голову. Посреди лестницы, ведущей из гостиной на второй этаж, стояла Мартышка, пристально изучала гостью немигающими глазами.
— Мария, иди к себе! — скомандовала Гута.
Мартышка неслышно поднялась по лестнице, скрылась за дверью.
Гута спокойно протянула гостье стакан.
— Спасибо! — сказала Дина.
И тут ее передернуло.
Как ни странно, эти мимические упражнения подействовали на Гуту успокаивающе. Судя по всему, притворяться гостья не собиралась. А значит, ей можно было верить. Пусть и до определенного предела.
— Собирайся, — сказала Дина, справившись со своим лицом. — Мистер Барбридж созрел для еще одного разговора с женой Рэдрика Шухарта по личному делу.
Дина приехала на новеньком «мерседесе». На этом самом «мерседесе» Гута и отправилась на повторную встречу с Барбриджем.
Теперь старик встретил ее по-иному. Улыбка, блуждавшая по его лицу, больше ехидной не казалась. Ее вполне можно было бы назвать доброжелательной. Если бы не глаза… Глаза оставались холодными, равнодушными и чужими. Впрочем, иначе бы Стервятник Барбридж не был Стервятником…
— Девочка моя, зачем нам притворяться друг перед другом? — сказал он.
— Я не собираюсь извиняться за вчерашний обман. Ты должна понимать, я вынужден быть осторожным. Как и твой муж… — Вот тут его улыбка стала ехидной, правда, всего лишь на мгновение. — Я навел справки и понял, что могу разговаривать с тобой откровенно. В общем, мне известно, куда именно отправился твой разлюбезный Рэдрик.
