Стив Альтен - Завещание майя
— Я с удовольствием его прочту.
— Благодарю вас. Будете читать его на днях, возможно, в выходные? Я бы не нагружал вас домашними заданиями, тем более в первый день, если бы это не было жизненно необходимо. Ознакомьтесь с записями моего отца.
Открылась дверь, и в комнате появилась санитарка. Охранник ждал снаружи, наблюдая за дверью.
— Время принимать лекарства, мистер Гэбриэл. — Она протянула ему бумажный стаканчик с водой и белую таблетку.
— Мик, мне пора идти. Было приятно с вами познакомиться. Я постараюсь закончить свое домашнее задание к понедельнику, хорошо? — Она встала и повернулась к выходу.
Мик смотрел на таблетку.
— Доминика, ваши родственники по материнской линии… Они принадлежали к киче, народности майя, не так ли?
— Майя? Я… Я не знаю. — А он знает, что ты лжешь. — То есть это вполне возможно. Мои родители умерли, когда мне было всего…
Он пристально посмотрел на нее, и Доминика осеклась.
— Четыре Ахау три Канкин. Вы ведь знаете, что это за дата, правда, Доминика?
Ох, черт…
— Я… Я прощаюсь с вами до следующей встречи. — Доминика выскочила из комнаты мимо охранника.
Майкл Гэбриэл аккуратно положил таблетку в рот, запил ее водой и смял бумажный стаканчик в левом кулаке. Он открыл рот, позволяя санитарке при помощи шпателя для отодвигания языка и карандашного фонарика убедиться, что он проглотил лекарство.
— Благодарю, мистер Гэбриэл. Через несколько минут охранник проводит вас в вашу палату.
Мик неподвижно сидел на койке, ожидая, когда за санитаркой закроется дверь. Затем встал, отвернулся к стене, спиной к окну. Указательным пальцем левой руки он словно случайно скользнул по смятому бумажному стаканчику, вытаскивая из него белую таблетку и пряча ее в кулаке, и снова сел на пол в позу лотоса, бросив смятый стаканчик на кровать и незаметно спрятав в ботинок белую таблетку.
В своей камере он отправит хваленую «зипрексу» в унитаз.
2
Государственный секретарь Пьер Роберт Борджия изучал свое отражение в зеркале туалета. Он поправил скрывавшую правую глазницу черную повязку, пригладил короткие седеющие баки, обрамлявшие его лицо с двух сторон, — больше волос на его лысой голове не было. Черный костюм и подобранный в тон галстук, как всегда, были безукоризненны.
Борджия вышел из туалета для руководства, повернул направо и направился к Овальному кабинету, приветствуя кивком штатных сотрудников, попадавшихся ему в коридоре.
Пэтси Гудмен подняла глаза от клавиатуры:
— Входите. Он ждет вас.
Борджия кивнул, проходя внутрь.
На бледном худощавом лице Марка Меллера лежал отпечаток тяжелого груза, который ему приходилось нести: он был президентом уже четыре года. Угольно-черные волосы сильно поседели на висках, под глазами залегли темные тени и резче выделились морщины вокруг век. Пятидесятидвухлетний физик, за последнее время потерявший несколько килограммов, все еще был на взводе.
Борджия сказал, что тот выглядит заметно похудевшим.
Меллер скорчил гримасу.
— Это называется стрессовой диетой имени Виктора Грозного. Читал утренний отчет ЦРУ о брифинге?
— Еще нет. И что опять натворил президент России?
— Созывает саммит военных лидеров Китая, Северной Кореи, Ирана и Индии.
— По какому поводу?
— Собирается руководить программой по обмену опытом касательно ядерной угрозы. Таков его ответ на наши последние испытания противоракетного щита.
— Грозный снова набирает политический вес. И он все еще злится, что Международный валютный фонд отказал ему в ссуде на двадцать миллиардов долларов.
— Какими бы ни были его мотивы, но в Азии он добился успеха в разжигании истерики по поводу ядерного оружия.
— Марко, заседание Совета безопасности состоится сегодня вечером, и я прекрасно понимаю, что ты позвал меня не для того, чтобы обсуждать горячие новости из-за рубежа.
Меллер кивнул, затем осушил третью за сегодня чашку кофе.
— Джеб решил уйти с поста вице-президента. Не спрашивай. Будем считать, что он сделал это по личным причинам.
Сердце Борджия пропустило удар.
— Господи, до выборов осталось меньше двух месяцев…
— Я уже провел неофициальную встречу с заинтересованными сторонами. Гонка пойдет между тобой и Эннисом Чейни.
Господи…
— А с ним ты уже говорил?
— Нет. Подумал, что сначала я должен поставить в известность тебя.
Борджия пожал плечами и нервно улыбнулся.
— Сенатор Чейни неплохой человек, но когда дело касается международных отношений, он мне не соперник. Да и влияние моей семьи…
— …не настолько велико, как ты думаешь, да и опросы свидетельствуют, что большинство американцев не заинтересованы в китайской военной технике. Они предпочитают продолжать развитие программы противоракетного щита, полагая, что это последняя и окончательная возможность избежать ядерной войны.
— Тогда позвольте мне высказаться прямо, сэр. Неужели общенациональный комитет республиканцев и в самом деле считает, что страна готова принять афроамериканца на посту вице-президента?
— Выборы будут ускоренными. Чейни принесет нам столь необходимую поддержку Пенсильвании и Юга. Расслабься, Пьер. В ближайшие тридцать пять — сорок пять дней ни одно судьбоносное решение принято не будет.
— Это разумно. У прессы не останется времени к нам попридраться.
— А у тебя в шкафу есть скелеты, которые ты очень хотел бы скрыть?
— Уверен, что пока мы тут с тобой разговариваем, твои люди активно роются в моих шкафах. Марк, ответь мне честно, каких сюрпризов можно ожидать от Чейни?
— По мнению аналитиков, популярность Чейни основывается на расовых и партийных вопросах. Он нравится людям. Публика ему доверяет.
— Но не стоит путать доверие с квалифицированностью. — Борджия встал и нервно зашагал по комнате. — Аналитики, помимо всего прочего, говорят, что американцев интересует ситуация с коллапсом российской экономики и тем, как это повлияет на европейский рынок.
— Пьер, расслабься. За сорок пять дней может произойти многое.
Борджия набрал полные легкие воздуха и резко выдохнул.
— Простите, мистер президент. Любое ваше решение я приму с честью. Слушай, лучше я пойду: мне нужно поговорить с генералом Фекондо до начала брифинга.
Борджия пожал другу руку и направился к спрятанной за фальшивой панелью двери. На пороге он обернулся:
— Марко, советы будут?
