Филип Дик - Лейтесь, слёзы...
— А какой именно УД вам нужен? Лицензия шофера? Фигатура полицейского досье? Рабочий пропуск?
— Мне нужны все УДы, — ответил Ясон. — Включая членское удостоверение союза композиторов.
— А, так вы музыкант. — Кати взглянула на него уже с большим интересом.
— Я певец, — сказал Ясон. — И веду часовое шоу-варьете на телевидении в девять вечера по вторникам. Возможно, вы его видели. «Шоу Ясона Тавернера» называется.
— Своего телевизора у меня нет, — сказала девушка. — Скорее всего, я вас не знаю. А что, этим интересно заниматься?
— Как когда. Встречаешься с кучей всякого народу из шоу-бизнеса, если, конечно, охота. По-моему, они такие же люди, как все другие. У всех свои страхи. Все не идеальны. А многие воротилы шоубиза очень забавны перед камерой. И не только перед камерой.
— Знаете, мой муж вечно твердил мне, что у меня нет чувства юмора, — сказала девушка. — Он считал, что все на свете забавно. Он считал забавным даже то, что его завербовали в наты.
— А когда он оттуда выбрался, ему смешно не было? — спросил Ясон.
— А он оттуда не выбрался. Его застрелили во время неожиданной атаки студентов. Но их винить нечего; его убил свой же приятель нат.
Ясон спросил:
— А сколько мне придется заплатить за полный набор УДов? Скажите лучше сейчас, пока мы не приступили к делу.
— Я беру с людей столько, сколько они могут себе позволить, — сказала Кати, выкладывая новую линию набора. — С вас я намерена взять побольше. Судя по вашему богатству, по вашей одежде и по тому, как вы дали Эдди пятьсот долларов, чтобы сюда добраться. Верно? — Она бросила на него быстрый взгляд, — Или я ошибаюсь? Скажите!
— У меня есть пять тысяч долларов, — сказал Ясон. — Или уже чуть меньше. Я самый знаменитый в мире актер. Я по месяцу каждый день работаю на Сэндсе, да еще веду собственное шоу. По сути, я появляюсь во множестве первоклассных клубов, когда могу их втиснуть в свое расписание.
— Вот черт, — сказала Кати. — Как жаль, что я про вас не слышала. Тогда на меня это наверняка произвело бы впечатление.
Ясон рассмеялся.
— Я сказала какую-то глупость? — спросила Кати.
— Нет, — ответил Ясон. — Скажите, Кати, сколько вам лет?
— Девятнадцать. Но мой день рождения в декабре, так что мне почти двадцать. А сколько бы вы мне дали на вид?
— Около шестнадцати, — ответил Ясон.
Девушка ребячливо надула губы.
— Так все говорят, — сказала она низким тоном. — Это потому что у меня совсем нет грудей. Будь у меня груди, мне бы давали двадцать один. А вам сколько лет? — Она перестала возиться со своим набором и внимательно разглядывала Ясона. — По-моему, около пятидесяти.
Гнев охватил его. И негодование.
— Похоже, вашим чувствам причинен урон, — сказала Кати.
— Мне сорок два, — кратко ответил Ясон.
— А, какая разница? То есть что так, что эдак…
— Давайте лучше к делу, — перебил Ясон. — Дайте мне ручку и бумагу, и я запишу, что мне нужно и что про меня в каждом УДе должно говориться. Я хочу, чтобы все было проделано в точности. Вам стоит очень постараться.
— А я вас взбесила, — сказала Кати. — Когда сказала, что вы выглядите на пятьдесят. Пожалуй, если присмотреться пристальней, вы на столько не выглядите. Вы выглядите лет на тридцать. — Она вручила ему ручку и бумагу, скромно улыбаясь. И с явно извиняющимся видом.
Ясон сказал:
— Забудьте. — И похлопал девушку по спине.
— Я бы предпочла, чтобы меня не трогали, — сказала Кати и отстранилась.
Она словно олененок в лесу, подумал Ясон. Странно, она боится, когда ее слегка касаются, но в то же время не боится подделывать документы — совершать преступление, за которое запросто светит двадцать лет тюрьмы. Быть может, никто просто не объяснил ей, что это противозаконно. Быть может, она этого не знает.
Тут что-то яркое и цветастое на дальней стене привлекло внимание Ясона; он подошел поближе, чтобы посмотреть. Средневековый цветной манускрипт, понял он. Или, скорее, страница оттуда. Он читал про такие, но до сих пор внимания не обращал.
— Что, ценная вещь? — спросил он.
— Будь эта вещь настоящей, она бы сотню долларов стоила, — объяснила Кати. — Но она не подлинная; я сама сделала ее много лет назад, когда училась в старших классах средней школы Североамериканской академии. Я копировала оригинал раз десять, пока не получилось, как надо. Мне нравится хорошая каллиграфия; я ею еще в детстве занималась. Наверное, это потому, что мой отец разрабатывал книжные обложки; то есть, знаете, суперобложки.
Ясон спросил:
— А в музее ее примут за настоящую?
Некоторое время Кати пристально его разглядывала. Затем кивнула в подтверждение.
— Разве там не поймут по бумаге?
— Это пергамент, причем именно того периода. Тут все выходит так же, как когда подделываешь старую марку — берешь бесценную старую марку, отстраняешь отпечаток, а затем… — Девушка помолчала. — Кажется, вас беспокоило, чтобы я поскорее занялась вашими УДами, — сказала она затем.
— Да, — подтвердил Ясон. Он дал ей листок бумаги, на котором записал всю нужную информацию. В основном там требовались пол-натовские послекомендантские удостоверения, с отпечатками пальцев, фотографиями и голографическими подписями — все с краткими сроками истечения. Через три месяца ему предстояло получить новый поддельный набор.
— Две тысячи долларов, — сказала Кати, изучив список.
Ясон хотел сказать: «А может, мне еще за это в постель отправиться?» Но вслух сказал совсем другое:
— Сколько потребуется времени? Часы? Дни? Если дни, то где я…
— Часы, — перебила Кати.
Ясон испытал мощную волну облегчения.
— Садитесь, пожалуйста, и составьте мне компанию, — предложила Кати, указывая на трехногую табуретку, сдвинутую чуть в сторону. — Можете рассказать мне про вашу удачную карьеру в качестве ТВ-персонажа. Наверняка это был завораживающий путь — все эти трупы, через которые вы должны были перешагнуть, чтобы добраться до самой вершины.
— Да, — кратко сказал Ясон. — Но только без всяких трупов. Это миф. Тут все зависит только от таланта, а не от того, что вы скажете или сделаете другим людям, которые выше или ниже вас по положению. Это работа; вы не прохлаждаетесь и не отбиваете чечетку, чтобы затем подписать контракт с Эн-Би-Си или Си-Би-Эс. Там работают крутые люди, подлинные бизнесмены. Особенно публика из А и Р. Из Артистов и Режиссеров. Они решают, кого и куда подписывать, а кого — нет. Я теперь говорю не о всяких там бумагах. Вот откуда следует начать, чтобы выйти на национальный уровень; конечно, вы можете работать на клубном уровне, где ни попадя, пока вы не…