Крис Бекетт - Во тьме Эдема
— Как же тебе это удалось, Джон?
— Ты не боялся?
— Что ты почувствовал?
— Молодец, Джон, — похвалила Белла, вожак группы Красных Огней. Она только что вернулась с собрания у Звездоцветов. — Молодчина. Нам это зачтется на следущей Гадафщине. Охотник ты наш. Это возвысит группу Красных Огней среди других групп.
Белла была умна и вынослива, но всегда казалась немного утомленной. Люди со всей Семьи шли к ней со своими проблемами и спорами. Многие называли ее лучшим вожаком группы во всей Семье. Она трудилась бдни напролет, в отличие от нашей ленивой старой Лиз Иглодрев: решала вопросы, контролировала работу и держала в уме уйму скучных вещей, о которых почти никто даже не задумывался.
И Джон был с ней очень-очень близок, насколько я слышала. Хотя доходили до меня и другие, куда более странные слухи.
* * *Тут заговорила Люси Лу.
— В леопарде жила тень бабушки Джона, — сообщила Люси своим певучим голоском, так словно в этом не могло быть никаких сомнений, стоило лишь взглянуть на мир с ее мудрой-премудрой точки зрения. — Она хотела, чтобы Джон убил леопарда, в теле которого она была заперта, как в ловушке, и выпустил ее обратно в Звездоворот.
Люси терпеть не могла, когда кто-то, кроме нее, оказывался в центре внимания. Ей всегда хотелось оставаться единственной, кто лучше всех знает, что происходит.
— Мне казалось, ты говорила, будто Обитатели Сумрака живут на том конце Снежного Мрака, — пробормотал Джон.
Едва ли Люси Лу его услышала, но я рассмеялась, и Джон, обернувшись, улыбнулся мне.
— Теперь она упокоилась с миром, — звенела Люси Лу. — Ей теперь хорошо. Ей больше никогда не придется…
Но тут с Поляны Круга прибежал парнишка из Лондонцев по имени Майк.
— Где Джон? Его хотят видеть Старейшины. Им рассказали про леопарда.
Бедный Джон. Похоже, в ближайшее время его в покое не оставят. Я допила пиво, взяла мясо и направилась на поляну Иглодревов.
— Не волнуйся, — сказала я на прощание Джону. — Через день-другой шумиха уляжется, и тогда, может, встретимся у Глубокого озера?
3
Джон Красносвет
В общем, мы спустили с дерева этого чертового леопарда и отправились к Старейшинам — все сорок с лишним членов группы Красных Огней. По дороге к нам присоединялись люди из других групп. Народ, который вообще-то сейчас должен был спать, выходил из шалашей, чтобы взглянуть на нас. Даже рыбаки на лодках на Длинном озере махали нам, когда мы проходили мимо.
— Это мой двоюродный брат! — выкрикивал Джерри. — Ему всего пятнадцать лет, а он убил здоровенного леопарда. Я видел это своими глазами.
Он был рад-радехонек, что все мною так гордятся. Улыбался не переставая и то и дело оборачивался ко мне, чтобы посмотреть, улыбаюсь ли я.
Мне не хотелось его расстраивать, так что я изо всех сил старался казаться довольным, но на самом деле мне все это ужасно надоело. Я устал от крохотного мирка, в котором мы обитаем, где какой-то мальчишка, убивший одного-единственного зверя, занимал умы на много-много дней вперед. Да, я рисковал, конечно, но не такая уж это опасность, если стараться сохранять спокойствие и сосредоточиться на том, что делаешь. В конце концов, пасть у леопарда немаленькая: не промахнешься.
«Вы прячетесь на деревьях, как Джерри, — мысленно отвечал я всем этим улыбающимся людям, — и в этом главная беда нашей чертовой Семьи. Вы жрете, пьете, спите друг с другом, ссоритесь, смеетесь, не задумываясь о том, чего хотите от жизни и кем хотите стать. Когда приходит беда, вы залезаете на дерево и ждете, пока леопард уйдет, чтобы потом бдни напролет хихикать да судачить о том, до чего он был огромный и страшный, чуть ногу вам не откусил, и как такой-то швырнул в него куском коры, а как-бишь-его-там обозвал нехорошим словом. Сиськи Джелы! Посмотрите на себя!»
А между тем в Долине Круга становилось все меньше дичи. Так что не было никакого толку прятаться на дереве и хихикать. Надо было что-то делать, иначе в один прекрасный день Семья начнет голодать. И это если не случится нового камнепада на Проходном водопаде: тогда мы вообще все утонем.
Сказать по правде, я не боялся ни потопа, ни голода. Мои мозги оголодают задолго до этого, и я попросту сдохну от скуки, если что-нибудь не придумаю — что-нибудь особенное, значительное, поинтереснее всей этой рутины.
Вот о чем я думал. Но Джерри, любивший меня всем сердцем, не догадывался, что творится у меня в душе. Он был очень-очень счастлив. Я делал вид, будто улыбаюсь, и ему этого было довольно. Впрочем, как и всем остальным.
Ну или почти всем. Тина все понимала, да и Джейд могла бы догадаться, что я притворяюсь, и не потому, что мы с ней близки — чего нет, того нет, — а просто мы похожи. Я такой же неугомонный, как она. Беспокойный, пустой внутри, жаждущий чего-то большего.
Был и еще один человек, который понимал, что у меня на уме. Клешненогий Джефф, младший брат Джерри. Он спал с нами в одном шалаше. Бремен четырнадцати-пятнадцати от роду, еще даже не новошерсток, странный мальчишка с добрым лицом и огромными глазищами, как у Джерри; но в его взгляде прятался совсем другой мир. Он ковылял за нами с той самой минуты, как я пришел на поляну Красных Огней, но только когда мы почти добрались до Поляны Круга и остановились на краю, ему наконец удалось меня догнать, чтобы поговорить со мной.
— Тебе грустно, да, Джон? — спросил мальчик.
Я лишь пожал плечами и стал ждать, пока меня позовут к Старейшинам. Вместе со мной стояла и ждала добрая половина Семьи.
* * *Они сидели рядышком на краю Поляны Круга, привалившись спиной к старому белосвету, — Джела, Митч и Ступ, похожие на три пустых кожаных мешка. Чтобы Старейшины не обожглись, ствол обмотали шкурой шерстяка и обложили несколькими слоями коры. Как обычно, вокруг этой троицы суетились женщины: подавали то еду, то накидки, то миски с водой.
Возле Старейшин лежало выдолбленное изнутри бревно, в котором они хранили Памятки: кто-то открыл его и достал Модели Небесных Лодок, которые якобы сделал сам Томми Шнайдер, наш общий отец: огромный звездолет «Непокорный», маленький Посадочный Апарат и Полицейский Апарат, на котором Анджела и Майкл погнались за «Непокорным», когда Томми, Диксон и Мехмет попытались угнать его. Сейчас три Модели лежали у ног Старейшин, темные и блестящие от шерстячьего жира, которым их натирали из поколения в поколение, чтобы старое дерево не трескалось и не рассыхалось.
Но Модели надоели Старейшинам, и сейчас они о чем-то спорили, а Каролина Бруклин, Глава Семьи, высокая седая старуха, сидела рядом с ними на корточках и старалась их успокоить.
