Виктор Цокота - Звезда бессмертия
Отсюда, с моря, он выглядел совсем иным — не плавающим среди бирюзовых вод зеленым пятачком с. карминовыми крапинками черепичных крыш, а сказочно прекрасным, как и вся Куба, волнующая своей таинственной неизвестностью и экзотическим очарованием, пленяющая яркой, необычной красотой земля, которая снова и снова вызывает невольные возгласы восхищения даже у тех, кто уже неоднократно бывал здесь.
После первых восторженных восклицаний в рубке наступила тишина. Олег приподнял прозрачный колпак, и все четверо теперь неотрывно смотрели то вправо на островок, то, обернувшись назад, вглядывались в оставленный берег гостеприимной Кубы, над которым в синей дымке громоздились темно-зеленые отроги гор.
Скорость “Семена Гарькавого” уже достигла двадцати восьми увлов, а красная полоска на табло продолжала неотступно подниматься вверх. Оставленный за кормой островок все больше сливался с далеким берегом своего старшего брата.
Олег уточнил курс, проложив его так, чтобы тримаран прошел между, островами Ямайка и Гаити точно посредине. Расстояние между ними едва превышало восемьдесят миль, а Центральная Кордильера на Гаити, вершины которой поднимались более чем на три тысячи метров над уровнем моря, и не менее высокие Голубые горы Ямайки гарантировали отличную ориентацию сразу по двум островам.
Подавляющее большинство участников регаты, как сказали им во время регистрации в оргкомитете, решило идти вдоль южного побережья Гаити и Пуэрто-Рико, а затем до острова Тринидад вдоль всей восточной гряды Малых Антильских островов. Это значительно увеличивало безопасность плавания, защищало от пассатных течений, хотя и уменьшало возможность максимального использования силы самих пассатов. Условия Регаты Свободы позволяли ее участникам плыть в этом районе Атлантики любым из двух курсов — и вдоль островов, от одного к другому, и по диагонали, пересекающей на юго-восток Карибское море, с выходом к островам Тринидад и Тобаго, откуда, собственно, и начинался путь вокруг Южноамериканского материка.
Второй вариант позволял парусным судам все время плыть курсом фордевинд, при котором постоянный крепкий ветер дует прямо в корму, а площадь всех парусов используется с максимальной нагрузкой. При этом тримаран, подняв паруса поплавков, мог развить скорость, недостижимую ни для одного из участвующих в регате кораблей. Кроме того, второй вариант сокращал мореходам сразу около двухсот пятидесяти миль пути.
Дело в том, что если плавание вдоль Больших и Малых Антильских островов представляло собой путь как бы по двум катетам прямоугольного треугольника, каждый из которых был длиною примерно в пятьсот двадцать пять миль, то путь через море шел по гипотенузе этого треугольника, равной всего немногим больше восьмисот миль.
Правда, в это время года-с началом сезона дождей — Карибское море часто становилось неспокойным. Причем штормы на нем иногда переходили в локальные ураганы огромной силы, при которых скорость ветра достигала ста и больше метров в секунду.
Еще в Киеве Олег вместе с Аксеновым, Таней и Винденко тщательно взвесили все плюсы и минусы обоих вариантов первого участка регаты и остановились на втором варианте. Тримаран не боялся штормов, а двести пятьдесят выигранных уже на первом этапе миль позволили бы основательно закрепить взятое в начале лидерство.
Было уже одиннадцать часов. “Семен Гарькавый” легко шел вперед, набрав скорость тридцать пять узлов. Далеко позади, едва заметные, смещались вправо, к Гаити, паруса основной части кораблей, участвующих в регате, а строго за кормой тримарана, примерно в двух милях от него, Сережа насчитал восемь парусников.
— Возьмите бинокль, Александр Павлович, — попросил Олег. — Посмотрите, кто еще решился на наш вариант.
— Я давно за ними присматриваю, капитан, — отозвался Винденко. — Пусть Сережа с биноклем проверит мои наблюдения. У него глаза помоложе, — хитровато улыбнулся он. — Так вот, смотри. Ближе всех к нам идет двухмачтовая английская яхта “Сент Милласен”. За ней, — медленно говорил он, давая Сереже возможность поймать в окуляр следующий по курсу корабль, — польская “Варшава”. Ее экипаж возглавляет двадцатитрехлетний Стась Яворский — сын неоднократного участника и призера морских спортивных баталий Казимира Яворского, плывущего сейчас пассажиром у сына. Третьими идут испанцы на очень быстроходной яхте “Критерио-20”. За последние десять лет младшие “Критерио” четыре раза завоевывали призовые места на подобных соревнованиях. Отставший почему-то на старте канадский катамаран “Тирд Тертл” теперь, как видите, занял четвертое место и уверенно догоняет испанцев. Его командир в прошлом году был победителем “Трансата”. Эрлик Табарли отличный моряк, капитан первого ранга. Правда, из-за малой грузоподъемности экипаж катамарана состоит только из двух человек. Плывут они без пассажиров. И все-таки “Тирд Тертл”, помоему, наш основной соперник. Правда, не отстает от него и болгарская команда на своей “Кароли”, следом за которой в пяти кабельтовых почти нос в нос ровно идут американская яхта “Спирит оф Америка”, швейцарская “Гелюсез” и французская “Океаник”.
Сережа опустил бинокль и с восхищением смотрел на капитана.
— Все до капельки точно! И как это вы их высмотрели без бинокля?
— А я их, Сережа, еще до начала регаты всех изучил. По справочнику пресс-центра фестиваля. А некоторые — и того раньше. Доводилось встречаться… Принеси-ка нам, сынок, всем по стаканчику яблочного сока. А то наша молодая хозяйка совсем забыла, что мужчины любят иногда поесть. Особенно после ночных автомобильных гонок.
Таня вскочила на ноги.
— Ой, простите, дорогие мои! Я не забыла. Просто от удивительной красоты этой глаз оторвать не могла. А завтрак у меня почти готов. Котлеты по-киевски из индюшки с жареным картофелем. И салатики самые разные, и паровая осетрина, и еще всякие вкусные вещи. Не гневайтесь, капитаны, через четверть часа позову к столу. Пошли, Сережа. Сок нашим вахтенным все равно надо принести. В нем много железа, а им оно очень даже необходимо, — весело засмеялась она.
Потом повернулась к Олегу.
— Разрешите, командир, отметить хорошее начало нашего плавания,
— Что касается меня, то как ваш посаженный отец целиком и полностью поддерживаю. Следует. И будущие успехи, и первый семейный завтрак.
Через полчаса, полностью вверив до момента перемены курса управление судном автоматам, — а до этого момента оставалось не менее двух часов, — Олег и Александр Павлович, так и не дождавшись ни обещанного яблочного сока, ни приглашения к завтраку, направились в кубрик.
