Михаил Тырин - Дети ржавчины
- Тише! - шикнул погонщик.
Я не понимал, что происходит. Голова словно бы начала опухать, увеличиваться в размерах, становясь невесомой и рыхлой. Через секунду это прошло. Я сидел, расставив ноги и облокотившись о валун.
- Ты слышишь меня? - прозвучал еле уловимый шепот. - Ты хорошо слышишь?
- Слышу, - пробормотал я и удивленно посмотрел на Подорожника. Тот ответил еще более удивленным взглядом. Голос был не его.
- Ты вспомнил меня? - теперь был уже не шепот, а негромкий голос. Отвечай же!
- Н-нет... - я решил, что схожу с ума. И вдруг я узнал. Едва различимые интонации таинственного голоса принадлежали моему внештатнику, Роману Петровичу. Это еще больше походило на сумасшествие, я осторожно оглянулся, силясь понять, где он и откуда здесь взялся. Подорожник и Надежда с тревогой наблюдали за мной, не решаясь ничего сказать.
- Не ищи меня, я дома, - продолжал голос. - Мне очень плохо, Олег. Я, наверно, умираю. Я очень отчетливо все чувствую, такое бывает лишь перед смертью...
Я наконец сообразил, что голос звучит только в моей голове. Мои спутники его не слышали, поэтому так изумлялись, глядя на меня. Я и сам по-прежнему не понимал, что происходит.
- Я всю ночь лежал в постели, слушая голоса. Тысячи голосов тысяч людей. А теперь услышал тебя. Ты в опасности, верно?
Я не ответил, но старик, кажется, и так это знал.
- Иди на мой голос, Олег, - говорил Роман Петрович. - Я знаю, ты сможешь все понять. Не думай, не ищи, не пытайся угадать что-то. Просто иди на голос. Ты совсем рядом, я знаю, что с тобой другие люди и вы в опасности. Я все чувствую, Олег. Иди, не медли...
Я поднялся, опираясь о камень.
- Идемте... Идемте за мной, - неуверенно пробормотал я, еще не зная, чего хочу. - Вон туда...
- Ты что? - с тревогой произнес погонщик.
- Быстро! - крикнул я, уже начиная чувствовать какую-то странную тягу. - Я знаю, куда идти.
Они неуверенно поднялись. В моем голосе, видимо, было достаточно силы, чтобы поверить.
Мир был как в тумане. И в этом тумане зиял черный проход, который звал меня к себе. Пещера у подножия скалы, одна из нескольких - единственная, нужная нам. Из нее продолжал идти неслышный зов.
- Бежим, - произнес я и первым выскочил на открытое пространство.
Тут же слух уловил гомон старост, заметивших меня. Быстрее, быстрее... Я слышал, что Подорожник и Надежда бегут сзади. Кто-то выскочил из-за валунов и бросился наперерез. Погонщик, отпустив девушку, на мгновение задержался. Я услышал звон металла, глухой вскрик. Через секунду Подорожник снова бежал рядом.
Пещера уже близко. Старосты отстали от нас на полсотни шагов, мы почти спасены.
И вдруг я услышал короткий Надин вскрик. Я обернулся - она упала на одно колено, сморщившись от боли.
- Что, нога?! - закричал Подорожник, рывком поднимая ее. - Говори, что случилось?!
Она не ответила. Я тоже подбежал, схватил девушку за руку, потащил вперед. Мы потеряли несколько секунд, но пещера была уже совсем рядом. Надежда повисла у нас на руках, едва переступая. Она хоть и плохо, но шла, значит, нога повреждена не очень сильно.
Еще несколько мгновений - и мы под прохладными сводами. Вниз уходит овальный проход в человеческий рост.
- Постойте... подождите, - бормотала Надежда, - мне плохо...
- Потерпи, пожалуйста, - умолял ее Подорожник.
- У нее болевой шок, - сказал я. - Надо тащить силой, пока ей не станет лучше.
Через несколько шагов пещера стала расширяться. Свет померк - у входа уже были преследователи, мы слышали гулкое эхо их голосов и грохот камней под ногами. Лезть за нами они пока не решались.
- Они нас запрут здесь - никуда не денемся, - тихо сказал Подорожник.
- Доверься мне, - ответил я.
- Больно, - через силу проговорила девушка - - Постойте, подождите хоть немного...
- Потерпи, еще чуть-чуть, - снова начал успокаивать ее погонщик. - Они слишком близко, мы должны уйти...
- Больно... - повторила Надежда.
Через минуту стало совсем темно. Мы остановились, и Подорожник поджег просмоленную тряпку, свернутую в трубочку. Дым начал щипать глаза.
Мы находились в полукруглом тоннеле. По полу шли ржавые рельсы. На них вагонетка. Я узнал это место и понял, куда ведут рельсы.
- Садитесь, - скомандовал я, пошатав тележку. Она легко сдвинулась колеса не приржавели.
Погонщик помог девушке забраться на платформу, в этот момент она снова вскрикнула, изогнувшись всем телом.
- Больно...
Я, упираясь ногами, стал разгонять вагонетку. Она скрипнула - и пошла. Сначала с моей помощью, затем покатилась сама, я едва успел запрыгнуть. Факел погас, погонщик стал разжигать новый.
Через минуту навалилось тяжелое угнетенное настроение, тошнота и головная боль. Подорожник выронил факел, Надежда закашлялась. Я переносил переход несколько легче, чем в прошлый раз, однако теперь было темно, и казалось, что мы падаем в черную удушливую бездну.
- Держитесь, - убеждал я, хотя и мне было несладко. - Ничего страшного не случится. Скоро все пройдет.
- Мне плохо... - задыхаясь, проговорила девушка. - Остановите... только на секунду, остановите...
- Нельзя останавливаться, будет хуже, - говорил я. - Потерпи немного.
Подорожник тоже начал кашлять и валиться на меня, я схватил его за рукав, чтоб удержать на вагонетке.
Перестук колес стал реже и тише. Вагонетка замедляла ход. Мне показалось, что где-то впереди начал пробиваться свет.
- Ну вот, уже совсем скоро... - пробормотал я.
- Куда мы катимся? - сдавленным голосом спросил погонщик.
- Сейчас все увидишь, - ответил я, вглядываясь вперед.
Тележка скрипнула и плавно остановилась. Замерла, проехала несколько десятков сантиметров назад и стала окончательно.
- Пошли, - скомандовал я.
Подорожник начал искать в сумке новый факел. На этот раз он не сразу смог его разжечь. Пока он возился, Надежда тихо стонала. Все, что я мог сейчас это крепко сжать ее пальцы.
Наконец вспыхнул огонь. Тоннель кончался полуразобранной кирпичной стеной. Здесь ничего не изменилось с той поры, как я самолично выбил из нее кирпичи.
- Вставай, - проговорил Подорожник, коснувшись плеча Надежды, затем обернулся ко мне: - Помоги.
Я подошел, попробовал приподнять девушку и поставить на ноги. Творилось нечто странное, не похожее на обычный вывих - она была чуть жива. Я предположил, что она не может прийти в себя после перехода, а болевой шок усугубляет это.
- Ну идем... - я подхватил ее под спину. И тут моя рука наткнулась на что-то твердое. Я похолодел.
- На свет ее, быстро! - хрипло крикнул я. Свет факела дернулся, Подорожник выронил его. Мы придерживали девушку с обеих сторон и тащили, стараясь быть осторожными. Надежда не шла, а просто висела на наших руках. Со звоном упал на пол тесак Подорожника, он не стал его поднимать. Мы вскарабкались по обломкам стены, внесли девушку в подвал разрушенной усадьбы. Подорожник выбрался на улицу и принял Надежду на руки. Я вылез вслед за ним.
