Михаил Тырин - Дети ржавчины
- Олег! Здравствуй...
Я точно знал, что не сплю. И мне пришлось поверить своим глазам.
- Надежда?!
Что еще оставалось делать? Мы подбежали, вцепились друг в друга, схватились за руки. Она была живой, настоящей. Я обернулся к Директору.
- Что это?.. Как? Я же сам видел!.. Он усмехнулся, прищурил глаза.
- Что ты видел, Олег? Что она закрыла глаза и перестала шевелиться? Биологическая смерть - постепенный процесс, и разве ты знаешь, за какой чертой он становится необратим? Наконец, не забывай разницу между Ведомством и районной реанимацией.
- Я не могу понять... Для чего вы это сделали?
- Неужели тебе больше не о чем сейчас подумать, Олег? - укоризненно проговорил Директор. - Девушка настоящая, не клон, не двойник - что еще нужно?
Я посмотрел Надежде в глаза. Она, без сомнений, была настоящая.
- Идем, - сказал я ей. Затем обернулся к шефу и уже на ходу бросил: - Я сейчас вернусь!
Я пошел, затем побежал, не выпуская ладошку девушки из своей. Вместе мы вышли на край обрыва.
- Подорожник! - крикнул я и замахал руками.
На мой крик обернулись, пожалуй, человек двести. Все они увидели нас. Все поняли. Кто-то побежал за погонщиком.
Надежда первая заметила, как он появился, растолкав людей руками, остановился на мгновение - и помчался к нам, рискуя споткнуться и полететь кувырком. Она высвободила руку, спустилась с обрыва и тоже побежала навстречу ему. Я хотел быть сейчас рядом с ними, но почему-то не мог двинуться с места. Я просто стоял и смотрел, как они бегут друг к другу и все расступаются перед ними.
Чудо все-таки свершилось. Даже для меня это было чудом, а для погонщика и всех остальных - вдвойне. Я вспомнил, как Подорожник убеждал меня, что Надежда не может погибнуть. На то она и Надежда. Я пытался разубедить его, но именно он, а не я, оказался прав.
Директор неспешно вышел из-за деревьев и встал рядом. Некоторое время мы молча смотрели на погонщика и девушку, застывших в объятии посреди огромной людской массы. Люди обступили их, что-то кричали, смеялись.
- У них впереди еще много горя и много крови, - проговорил Директор. Будут и дикие орды кочевников, и кровавые тираны, и жестокие войны. Говорят, человек рождается во грехе, ну а человечество - тем паче. Никому не удалось избежать этого, во всех уголках Вселенной человек разумный повторяет каждый свой шаг. Но это их путь, и они должны сполна испытать его. А тебе, Олег, здесь больше делать нечего. Эти люди обойдутся без тебя, они поймут, что им делать, они научатся жить. Пойдем, пока на нас не смотрят.
Я кивнул, но не тронулся с места. Я думал: "Неужели через сотни или тысячи лет здесь тоже поднимутся огромные города, пролягут дороги и люди станут совсем другими?"
Мы повернулись и уже сделали первый шаг, как вдруг меня остановил крик Подорожника.
- Олег! - Я быстро обернулся и увидел, что все смотрят на меня. - Олег, ты вернешься?
- Вернусь, - беззвучно прошептал я.
Я не лгал, я на самом деле собирался вернуться к ним. Мы наверняка встретимся. Пожалуй, это произойдет не здесь, а, может, за миллионы, миллиарды световых лет отсюда и в бог знает какие времена. У нас впереди вечность - еще будет случай встретиться.
И я буду ждать этой встречи - ждать каждый день. Пусть долго - меня это не смущает. Мне есть чем заняться во время ожидания. Буду тащить свой крест ездить в экспедиции, ставить штамп "секретно" на папках с документами, трепаться в столовой с Петькой Алексеевым, пытаться понять, кто из моих женщин мне дороже. А потом выйду на пенсию, стану ходить по школам и, если разрешат, рассказывать, как в молодости случайно попал на другой край Галактики. И никто не удивится - я ведь из Ведомства.
По крайней мере, отныне я знаю, куда иду.
- Нам пора, - строго произнес Директор.
- Я вернусь! - крикнул я и помахал рукой. - Не забывайте меня. Мы встретимся через миллион лет или раньше!
Спустя секунду мы скрылись за деревьями. Уходя, я был уверен, что Подорожник и Надежда поверили мне. Ведь я никогда не лгал им.
