Евгений Гаркушев - Грани матрицы
– Такое общение может закончиться плачевно. Половина собравшихся намерена вас линчевать, другая половина хочет носить вас вокруг станции на руках. Наподобие флага.
– Может быть, стоит выяснить, кто сильнее? Ведь кто сильнее, тот и прав. Не так ли?
– Буду вынужден воспрепятствовать, – заявил офицер, кивая на пожарные машины, дежурившие в холодке, под навесом. – Споры подобного рода решаются, в лучшем случае, на референдумах. Но не в кулачных боях кучки фанатиков.
– Тогда я хотел бы дать интервью, – сказал я.
Мне было грустно. Лиза – неизвестно где, неизвестно с кем. Не очень-то спешит ко мне. Нервы на пределе, и даже «культурная программа», которую мы с Димой себе позволили, не помогает. Почему бы не постоять перед телекамерами? Какое – никакое развлечение.
– Пожалуйста, – кивнул лейтенант. – Я пущу человек двадцать журналистов за оцепление. Но имейте в виду: возможные последствия будут на вашей совести.
– Хорошо, – легко согласился я.
Под возмущенные вопли собравшихся операторы, нагруженные штативами и камерами, и ничем не обремененные журналисты прошли за импровизированную калитку в решетчатом металлическом ограждении, возведенном наспех перед входом.
– Ваши вопросы? – обратился я к собратьям по Цеху. Все-таки, как ни крути, я оставался журналистом. По крайней мере, воспринимал себя таковым.
– Вы кто? – бойко спросила молоденькая рыжая девчонка.
– В каком смысле?
– Который из клонов? – уточнила девушка.
– Какая вам разница?
– Вы принимали решения захватывать ГигаТЭЦ? Или вас втянули в это?
– Никто и никого не может ни во что втянуть против его воли, – сказал я. – Решения мы принимали порознь. Но проводим единую линию. Важно только это.
– О линии, – решительно вмешался толстый, коротко стриженный парень в шортах и футболке. – Правда ли, что вы все равно взорвете станцию, когда ваши требования будут выполнены?
– Нет, – коротко ответил я. – Станция будет работать и приносить пользу обществу. Всему человечеству.
– А ты думал о пользе, когда ставил на карту жизнь тысяч людей? – закричал вдруг тощий, как щепка, человек. – Смерть клонам! Эвакуировать всех, взорвать станцию! Вернемся к природе, братья!
– Этот шизик – не из наших, – заметил толстый. – Пролез к журналистам от пикетчиков.
Вопящего и сучащего ногами экстремиста уволокли за ограждение двое полицейских, а у меня пропала охота разговаривать.
– Небольшое заявление, – обратился я к собравшимся. – Мы хотим жить спокойно. В справедливом мире. Мы не делаем ставку на террор. Просто так вышло. Извините.
Тронув за руку Диму Кожухова, я пошел обратно, на станцию.
– Отпустите хотя бы этого заложника! – закричала симпатичная брюнетка, чем-то напомнившая мне Лизу.
– Я его не держу, – ответил я остановившись. – И Дима, и профессор Романов помогают нам добровольно. Точнее, они помогают не нам, а тем, кто нуждается в бесперебойной работе электростанции. Остальные позорно сбежали, испугавшись за свои шкуры. А эти ученые остались. Поэтому и мы доверяем им. Гражданин Кожухов волен уйти со станции в любой момент. Он не заложник. У нас вообще нет заложников. И вообще – я попросил бы всех, кто сейчас работает вокруг ГигаТЭЦ, уехать хотя бы за сотню километров. Мало ли что может случиться.
Журналисты загомонили с удвоенной силой, но я не стал их слушать.
* * *На полпути к залу управления электростанцией в кармане ожил мобильный телефон. Я включил его и увидел Лизу.
– Мы с Буравчиком вылетаем через час, – сообщила она, улыбаясь такой знакомой мне улыбкой. – Правда, ни до Печоры, ни до Каджерома нам билеты на баллистический снаряд не продали. Могут закинуть в Сосногорск – если на отдельном снаряде. Или в Петербург – на баллистическом экспрессе. Как нам лучше поступить?
– Я позвоню своим друзьям, сядете на площадке перед воротами, – ответил я. – Зачем вам трястись в поезде? Пойдут два снаряда?
– Один. Превышения по массе нет. И багажа мы с собой везем мало.
– Может быть, Буравчику все же не стоит совать голову в петлю? – спросил я, не слишком заботясь в тот момент о судьбе товарища-хакера. Что это за товарищ, который у тебя из-под носа уводит девушку? Во всяком случае, пытается увести?
– Нет, нет. Мы уже все решили. Звони своим друзьям, а потом – мне.
Я связался с Мизерным, запросил у него разрешение на прибытие баллистического снаряда. Предупредил Вороненко и Каркунова, что к нам летят гости. Не ровен час, кто-то из них ударит по капсуле из крупнокалиберного пулемета, приняв ее приземление за начало высадки десанта. Потом перезвонил Лизе и сообщил, что разрешение получено.
Потянулись томительные минуты ожидания. Вот они вышли из дома. Едут на баллистическую станцию. Садятся в капсулу. Подлетное время – около часа. Зачем они летят в одном снаряде? Там же тесно… Экономят деньги? Или хотят быть рядом?
Все было напрасно – мысли мои постоянно возвращались к отношениям Лизы и Буравчика. Ну, ничего – скоро я посмотрю вероломному хакеру в глаза!
Вороненко и Каркунов разрешили мне продлить отдых на пару часов. Мог же я встретить свою девушку? И разобраться, что с ней происходит?
Баллистический снаряд скользнул по небу, оставляя за собой дымный след сгорающей обшивки и отработанных газов ракетного двигателя. Когда до земли осталось несколько сотен метров, раскрылся огромный парашют. Он резко затормозил движение капсулы и начал рассыпаться прямо в воздухе. Внутри у меня похолодело. Так и должно быть, или сейчас произойдет катастрофа? Около своей баллистической капсулы, на которой прилетел в Усть-Щугор, я парашюта не видел. Но расстояние было гораздо короче, скорость – меньше…
Капсула освободилась от парашюта и устремилась к земле. Включился последний, посадочный двигатель, и баллистический снаряд мягко приземлился на столбе огня, растопив асфальт перед воротами. Я быстро зашагал в его сторону. Капсула распалась на части, и оттуда выбрались две девушки. Лиза широко улыбалась мне. Вторая, невысокая полная брюнетка с короткой стрижкой, тоже рассмеялась и помахала рукой.
Подбежав к месту посадки, я понял, что поклажи у девчонок нет. Помогать им выбираться было неоткуда – тонкие обломки капсулы рассыпались по земле.
– Привет! А где же Буравчик? – спросил я, как будто это был самый важный вопрос.
Лиза поднялась на цыпочки и поцеловала меня.
– Как где? Вот она…
– Не понял, – улыбнулся я, разглядывая вторую девушку.
– Лена Буравкина, – представилась та. – Хакерский псевдоним – Буравчик. Мы ведь не встречались в реальном времени, – пояснила девушка Лизе. – По-моему, Евгений считал меня парнем. Ну а я не собиралась его разубеждать. У хакеров и у пользователей иногда встречается предубежденное отношение к женщинам. Хотя некоторые мужчины и берут себе женские псевдонимы.
