Кирилл Быстров - Осознание
— Что? — воскликнула Эли. — Это с помощью той штуки?
— Да, — кивнул Гордон.
На протяжении последующего получаса он рассказывал Эли детали вчерашнего диалога с Отцом. Настолько подробно, насколько сам запомнил. Девочка взирала на него с неприкрытым ужасом в глазах. Когда мальчик закончил рассказ, он произнёс:
— Всю ночь думал об этом. Не только об Отце, вообще обо всём. Многое встало на свои места. Например, в прошлом году Янг умудрился попасть в школу под чужим именем. Фотография из личного дела Джексона пропала, благодаря чему никто не знал, как он выглядит. При этом некоторые записи в его личном деле оказались испорчены. Запись о смерти настоящего Джексона, например. Я тогда ещё подумал, что Янг пробрался в Омут до начала учебного года и всё сделал сам, но теперь понимаю, что это было практически невозможно. Даже если бы он смог попасть в архив без специального ключа, то почему никто не заметил исправления в личном деле Джексона? Ведь кто-то внёс запись про его смерть, и этот кто-то должен был обратить внимание на то, что в школу прибыл умерший ученик. Так кто мог всё это провернуть? Кто несёт ответственность за архив? У кого ключ?
— Фултон, — кивнула Эли.
— Да, тот самый Фултон, который уже несколько лет благополучно замещает магистра Боули в магистрате. Отца это вполне устраивает, поэтому Боули позволяют формально оставаться магистром образования. Но если он вздумает лезть в дела, его тут же сместят единогласным решением и поставят на его место Фултона. Почему они до сих пор этого не сделали? Не знаю, но, видимо, у Отца есть свои причины. Я раньше думал, что Фултон даёт мне брошки с тёмной точкой, что бы таким образом выказать своё отношение ко мне. Думал, что этим он как бы говорит мне: 'Тебе здесь не место, тёмный'. Но только сейчас я понял, что это не оскорбление, а скорее приглашение. 'Тебе здесь не место, ты не такой как они. Ты один из нас' — вот что он хотел сказать. Отец обмолвился, что существует школа, где обучают тёмных. Да и Янг сказал, я это хорошо помню: 'Я прибыл оттуда, где год идёт за двадцать'. Очевидно, именно эту школу он имел в виду. Я не пойму лишь одного: где они берут достаточное количество учеников? Мне кажется, что отчисленных за использование тёмной магии они берут к себе. Но всё равно этого слишком мало. Тёмных гораздо больше, чем отчисленных. А ещё мне непонятно, зачем Отец вообще позволил Боули открыть факультет иллюминатов. Ладно, не буду ломать голову, всё равно сейчас этого не узнать. Важно другое: Отец как-то связан с нашим прошлым. Он узнал меня по глазам и сказал: 'Я думал, ты тоже погиб'. Я долго над этим думал. По словам Лили, когда нас с тобой принесли в приют, мы были завёрнуты в какую-то обгорелую ветошь, пропахшую дымом. И первое, о чём я подумал, это о пожаре. Почему Отец сказал 'тоже погиб'? Вероятно, в пожаре были погибшие, и нас с тобой тоже списали со счетов.
— Как мы могли спастись? — спросила Эли. — Нам ведь было по семь месяцев!
— Азазель, — ответил Гордон. — Он прибыл забрать души погибших, а нас спас, потому что наше время ещё не пришло. Мне кажется, всё было именно так.
— Ты думаешь, наши родители тоже… в том пожаре?
— Я не знаю, — честно признался Гордон. — Слушай дальше. Лили говорила, что Азазель велел ей надеть на меня часы, чтобы меня не нашли люди, которые желают мне зла. Отец же признался, что искал меня все эти годы, но никак не мог найти. Наверное, из-за того, что он искал мага, а демонит в тот момент полностью подавлял мою ауму. Вот и получается, что тёмные — это именно те люди, от которых Азазель хотел меня спрятать. Поговорить бы с Азазелем. Если и есть кто-то, кому известны ответы, так это он.
Гордон уронил голову на плечо Эли и впервые за день почувствовал себя умиротворённо. Он не знал, что будет делать дальше, не знал, что ждёт их завтра, но сейчас ему было всё равно. Бессонная ночь сказалась, и мальчик, сумев расслабиться, уснул. Проснулся он оттого, что кто-то неистово светил ему в лицо магическим светом.
— Эй, вы что тут делаете? — шёпотом спросил мужчина в форме техномага.
— Традиция такая, — буркнул Гордон, прикрывая глаза.
Рядом с ним сонно щурилась Эли. Похоже, что они так и заснули оба, облокотившись друг на друга.
— Вам здесь нельзя, — всё так же шёпотом продолжил маг, словно боялся кого-то разбудить. — Идёмте, я вас в каюты отведу.
— Который час? — спросила Эли, потирая глаза и поправляя волосы.
— Ночь, — ответил маг. — Все спят давно.
— А Новый Каир мы уже пролетали? — затревожился Гордон, опасаясь, что не успел попрощаться с друзьями.
— Нет, утром будем. Идёмте.
Ребята послушно поднялись за магом на две палубы выше, где и располагался жилой отсек. В узком коридоре с рядом металлических дверей царил полумрак и тишина. Лишь изредка откуда-то издалека доносились приглушённые голоса дежуривших в ночь магов.
— Каюта только одна осталась, — с сомнением произнёс их провожатый, указывая на дверь.
— Всё нормально, мы родственники, — Гордон открыл дверь и, пропустив вперёд Эли, зашёл сам.
Они уже однажды бывали в подобной каюте, ещё на старом корабле капитана Гофмана. Места здесь хватало лишь на две койки и на небольшой столик. Скинув одежду и повесив её на дверной крючок, Гордон залез под одеяло и сонно уставился в потолок.
— Мне вспомнился Гофман, — вдруг сказал Гордон, поворачиваясь к Эли.
— А ты не мог бы… — смутилась Эли.
— Да, конечно, — Гордон отвернулся к стенке и услышал торопливое шуршание одежды.
— Так что там с Гофманом? — раздался голос Эли.
— Он тоже тёмный, — сказал Гордон, вновь поворачиваясь к сестре, которая укрылась одеялом по самый подбородок и прикрыла глаза.
— Почему?
— Азазель обещал ему пост магистра. Отец бы ни за что не одобрил его кандидатуру, не будь он тёмным. Датсон и Боули не в счёт, с ними другая ситуация. Если Гофмана выберут голосованием магистров, значит, он тёмный.
Эли молчала. Она так и не ответила к тому моменту, когда Гордон вновь погрузился в сон. Утром они поднялись за полчаса до прибытия в Новый Каир и стояли на площадке перед трапом среди других детей. Кайл, Милена и Патрик, как и десяток других учеников, ждали посадки, побросав свои рюкзаки и сумки на пол. Коротая время за разговорами на разные темы, они будто специально больше не касались тёмных магов.
— Милена, а мы с тобой будем гулять летом? — спросил Патрик. — Я знаю кучу отличных мест, куда родители ни за что тебя не отпустят. Ты со мной?
— Только гулять? Да после всего, что было, ты вообще обязан на мне жениться! — ответила Милена с невиданным для неё ранее кокетством.
