Айзек Азимов - Немезида (пер. Ю.Соколов)
– Да, признаю свою ошибку. Но вы же все написали. Я велела вам написать отчет, чтобы почитать его на досуге. – Она шевельнула пальцами. – Надо сказать, времени у меня не нашлось. Правда, я не помню, чтобы вы приносили мне отчет. Но вы же наверняка все сделали как надо – подробно, со всеми аргументами и уравнениями. Так ведь, By? Ваш отчет можно будет отыскать в нашем архиве?
У By на скулах заходили желваки, но голос был спокойным.
– Да, я подготовил отчет, но это только мои наблюдения, которым на Земле едва ли уделят внимание… Впрочем, как и вы, капитан.
– Почему? Не все же так невнимательны, как я.
– Хорошо, внимание обратят, но сочтут пустыми домыслами. А если мы вернемся и привезем доказательства…
– Если есть идея, доказательства может представить кто угодно. Вы же знаете, как это бывает в науке.
– Кто угодно, – негромко, но многозначительно повторил By.
– By, вы заботитесь о себе. Вас в первую очередь беспокоит не Земля с ее проблемами, а то, что слава достанется не вам. Так ведь?
– Капитан, в этом нет ничего плохого. Проблемы приоритета заботят любого ученого.
Уэндел начала закипать.
– Вы, кажется, забываете, что капитан здесь я и решать мне.
– Я помню об этом, – ответил By, – но это не парусник восемнадцатого столетия. Все мы – ученые, и решения следует принимать демократическим путем. И если большинство экипажа настаивает на возвращении…
– Ну-ка, – резко вмешался Фишер, – прежде чем продолжать, позвольте-ка мне вставить слово. Пока только я еще не высказался, а раз мы решили быть демократичными, сейчас мой черед. Разрешите, капитан?
– Прошу, – сказала Уэндел, сжимая и разжимая пальцы правой руки, словно стискивала чье-то горло.
– Примерно семь с половиной столетий назад, – начал Фишер, – из Испании на запад отправился Христофор Колумб, который случайно открыл Америку. По пути он обнаружил, что отклонение показаний магнитного компаса от истинного севера – магнитная девиация – меняется с долготой. Важное открытие, если угодно, первый научный факт, обнаруженный в морском путешествии. Но многим ли известно теперь, что именно Колумб обнаружил изменение девиации компаса? Практически никому. А кто знает, что Колумб открыл Америку? Практически все. Предположим, что, открыв отклонение магнитной стрелки, Колумб вернулся бы домой с половины пути, дабы сохранить за собой приоритет, и сообщил о своем открытии королю Фердинанду и королеве Изабелле? Наверняка монархи с интересом выслушали бы его и послали за океан новую экспедицию, во главе, скажем, с Америго Веспуччи. И кто бы тогда знал о Колумбе с его компасом? Никто. А кто помнил бы про Веспуччи – открывателе Америки? Все! Итак, вы собираетесь возвращаться? Уверяю вас, гравитационную поправку будут вспоминать как малый побочный эффект, существенный при передвижении на сверхсветовых скоростях. А экипаж следующей экспедиции, которая доберется до Звезды-Соседки, прославится как первый совершивший сверхсветовое межзвездное путешествие. Ну а вас троих, и вас, By, в том числе, даже в примечаниях не упомянут. Быть может, вы полагаете, что в награду за сделанное By великое открытие вас пошлют и в следующую экспедицию? Сомневаюсь. Видите ли, Игорь Коропатский, директор Всеземного бюро расследования, ждет нас на Земле с информацией о Звезде-Соседке и ее планетной системе. И если он узнает, что вы побывали с ней рядом и вернулись, то взорвется, как Кракатау. Конечно же, капитану Уэндел придется признать, что на борту произошел бунт – а это весьма серьезно, хоть мы и не на паруснике восемнадцатого столетия. И вы не только следующей экспедиции – собственной лаборатории более не увидите. Уверяю вас. Невзирая на все ваши научные заслуги, вас посадят. Не следует дразнить Коропатского. Так что думайте. Куда правит тройка – к Звезде-Соседке или домой?
Наступило молчание, длившееся довольно долго.
– Вот так, – резко проговорила наконец Уэндел. – По-моему, Фишер все объяснил очень понятно. Будут еще вопросы?
– Но ведь я так и не высказала своего мнения, – негромко сказала Бланковиц. – По-моему, надо лететь дальше.
– Согласен, – буркнул Ярлоу.
– Ну а вы, Сяо Ли By? – спросила Уэндел.
By пожал плечами.
– Я не могу пойти против всех.
– Рада слышать. Итак, ничего не случилось – по крайней мере, так должны думать на Земле. Однако постарайтесь не предпринимать впредь никаких действий, которые можно было бы истолковать как враждебные.
78Вернувшись с Тессой в свою комнату, Фишер проговорил:
– Надеюсь, ты не сердишься, что я вмешался. Мне показалось, что ты вот-вот взорвешься…
– Ну что ты. История с Колумбом мне и в голову не пришла бы. Спасибо, Крайл. – Она благодарно пожала ему руку.
Он улыбнулся.
– Должен же я как-то оправдывать свое пребывание на корабле.
– Ты более чем оправдал его. И надо же было By устроить такое именно в тот момент, когда я радовалась его успехам. И это за мое благородство, готовность поделиться, уважение к научной этике, желание, чтобы каждому досталось по вкладу его…
– Все мы люди, Тесса.
– Понимаю. Однако если у кого-то этические воззрения разъезжаются, как двери, это не может отменить ни остроты ума, ни научной проницательности.
– Если честно, я боюсь, что руководствовался личными интересами, а не стремлением к общественному благу… Я-то лечу по личному делу.
– Понимаю, но все-таки спасибо тебе.
В глазах Тессы проступили слезы. Она их быстро смахнула, и Фишер смутился.
А потом поцеловал ее.
79Это была просто звезда, пока еще тусклая и ничем не выделявшаяся. Фишер потерял бы ее, если бы не сетка, расчерченная радиусами и концентрическими окружностями.
– Ничего особенного, звезда как звезда, – проговорил Фишер, и лицо его приняло привычное уже озабоченное выражение.
Мерри Бланковиц, составлявшая ему компанию возле обзорного иллюминатора, отозвалась:
– Крайл, так ведь это и есть просто звезда.
– Я хотел сказать, что теперь она так близко, но не изменилась.
– Близко – это только так говорится. На самом деле до нее еще одна десятая светового года, а это немало. Капитан осторожничает. Я бы подвела «Сверхсветовой» поближе. Хотелось бы долететь побыстрее. Мне уже не терпится.
– А ведь вы, Мерри, кажется, собирались домой?
– Да нет. Меня просто уговорили. А после вашей речи я показалась себе законченной дурой. Я действительно думала, что нас обязательно отправят в следующую экспедицию. Но вы, спасибо, просветили меня. И мне очень хочется опробовать НД.
Что означают эти буквы, Фишер знал – нейронный детектор. Ему тоже было интересно. Если прибор что-то обнаружит, то этим «что-то» будут не металлы, не скалы, не лед, не какие-нибудь газовые облака…
