Джон Сэндфорд - Внезапная жертва
Уэзер вернулась к микроскопу. Все в безмолвном напряжении ждали, пока ее пальцы делали поистине ювелирную работу. Прошло еще две-три минуты, прежде чем в операционную, держа руки на уровне груди, вошел какой-то мужчина. Дверь он открыл бедром.
– Что тут у вас?
Лашез навел на него оружие.
– У нас тут джентльмен с пистолетом, – пояснила Уэзер. – Точнее, с двумя. Он хочет со мной поговорить.
– Скоро сюда нагрянет полиция, – обратился мужчина к Лашезу.
В стерильной обстановке операционной Дик был похож на крысу в тарелке с пирожными.
– Это их работа, – ответил он.
– В любом случае нам нужно доделать дело, – спокойным тоном сказала Уэзер Фельдману. – Не хотите взглянуть?
У микроскопа было два окуляра. Фельдман, все так же прижимая руки к груди, шагнул к операционному столу и заглянул во второй окуляр.
– Вы уже почти закончили.
– Осталось сделать еще пару стежков.
Уэзер быстро ввела доктора в курс дела и завязала первый из двух узелков.
– Остается еще один, – сообщила она.
– Мне нужно вниз, закончить свою работу, – сказал Фельдман.
– Сколько вы уже успели? – поинтересовалась Уэзер.
– Я даже не начал, – ответил Фельдман. – Мы только приступили к анестезии. Я еще вернусь.
Фельдман вел себя так спокойно и с таким достоинством, что Лашез без возражений отпустил его. Уэзер взялась за второй стежок. Одна из медсестер неожиданно призналась:
– Если я здесь останусь, то непременно обмочусь.
– Тогда ступайте, – ответила Уэзер. – С остальными все в порядке?
С остальными все было в порядке. Медсестра, которой понадобилось в туалет, решила, что может остаться. Вскоре вернулся Фельдман.
– Ну как, завершаете?
– Завершаю, – подтвердила Уэзер. – Видите?
Фельдман заглянул в микроскоп:
– Отлично. Но я думаю, что нужен еще один…
Он явно тянул время.
– Думаю, что так будет нормально, – возразила Уэзер.
Фельдман посмотрел на нее, и доктор еле заметно кивнула.
– Вы уверены?
– Будет лучше убрать его отсюда, – сказала Уэзер.
– Что происходит? – рыкнул на них Лашез.
– Пытаемся понять, что еще можно сделать, – огрызнулся Фельдман. – Операция еще не закончена.
Уэзер отошла от операционного стола.
– Но я все сделала, – заявила она и посмотрела на Лашеза. – Что теперь?
– Выходим отсюда. Нам нужен телефон. И место, где на меня нельзя напасть.
– В конце коридора есть кабинет.
– Пошли! – скомандовал Лашез, нацелив на Уэзер пистолет.
* * *За пределами операционной было пусто. Медсестры ушли, а полицейские еще не прибыли. Уэзер сняла медицинскую маску и, избавившись от первой перчатки, спросила:
– Что вы собираетесь делать?
– Поговорить с твоим хахалем, – ответил Лашез.
«И убить меня, разговаривая с Лукасом по телефону», – подумала Каркиннен.
– Вот телефон, – сказала она, когда они шагнули в кабинет. Уэзер вошла первой. – У вас будет много возможностей, – добавила она.
– Заткнись. Какой телефон у твоего хахаля Дэвенпорта?
– Попробуйте позвонить по номеру девять-один-один, и вас с ним соединят. Он сейчас находится в машине.
– Набери сама и передай мне трубку.
Уэзер послушно набрала номер. Лашез взял трубку и, не отводя ствол пистолета от ее груди, минуту послушал.
– Это Дик Лашез, – произнес он. – Я хочу поговорить с Лукасом Дэвенпортом. Я сейчас в больнице и целюсь из пистолета в его бабу, доктора Уэзер Каркиннен.
– У вас осталось мало времени, – сказала Уэзер. – Вы лучше все хорошенько обдумайте.
– Я же сказал тебе – заткнись!
– Почему? Вы убьете меня, если я не замолчу? Вы же собрались убить меня.
– Не торопи события, – велел Лашез и снова проговорил в трубку: – Найдите его. Когда он вернется? Пусть позвонит сюда.
Лашез посмотрел на телефонный аппарат, но номера на нем не было, и он бросил вопросительный взгляд на Уэзер.
– Палата хирургии, – подсказала та.
Лукас не подойдет к телефону. Он знает, как поведет себя Лашез.
– Палата хирургии, – повторил Лашез и положил трубку. – Он где-то на улице. Они с ним свяжутся.
– Мне нужно сесть, – заявила Уэзер и опустилась в кресло по другую сторону стола. – Знаете что? Или вы убьете меня, или выслушаете. Думаю, вам лучше меня выслушать. Мой друг Дэвенпорт будет здесь через несколько минут, и если вы меня убьете, то он убьет вас. Можете забыть о законе и всевозможных правилах – он вас убьет.
– Так же, как он убил мою жену и мою сестренку.
– Да, – мотнула головой Уэзер. – Это он подготовил их захват. Я с ним разговаривала об этом, потому что не могла поверить в случившееся. Но если Дэвенпорт убежден в своей правоте, то ни за что не свернет с пути. И если вы убьете меня… – Женщина пожала плечами. – Это будет и моим, и вашим концом. Живым вы отсюда не выйдете.
– Я в любом случае отсюда не выйду.
Лашез посмотрел на нее, и Уэзер поняла, что не успела снять одну перчатку. Глядя бандиту прямо в глаза, она принялась медленно ее стягивать.
– В штатах Висконсин и Миннесота нет смертной казни. Вам однажды удалось избежать ее. Возможно, вам придется какое-то время подождать, прежде чем вас выпустят на свободу. Но рано или поздно это случится.
– Брехня, они меня прикончат.
– Неправда, вы ошибаетесь. Этого не произойдет, если вы не станете вести себя опрометчиво. У полицейских есть свои правила. И поскольку вас часто показывали по телевизору, они не смогут взять вас, отвезти куда-нибудь и пристрелить. Если вы сдадитесь, то будете в безопасности. Мой муж, мой друг…
– Так он муж или друг?
– Мы собирались пожениться через пару месяцев. Мы живем вместе. Если вы с ним договоритесь, он не станет вас убивать. Но если вы убьете меня, то можете договариваться с кем угодно, вплоть до президента страны – Дэвенпорт на это не посмотрит и обязательно вас застрелит.
– Да, он крутой парень, – ухмыльнулся Лашез, но все же задумался над словами Уэзер. Он вспомнил о Мартине, который уже, по всей видимости, мертв и лежит где-нибудь на снегу. – Они засунут меня в черную дыру Калькутты.
– Возможно, на какое-то время, – согласилась Уэзер. – Затем кто-то совершит еще более страшное и грязное преступление, и о вас начнут забывать. Вам даже ослабят тюремный режим. Потом вы получите шанс. Если же вы сейчас начнете стрелять, ничего этого не будет. Ни суда, ни телерепортажей, ни интервью, ничего.
– Да на фиг мне все это! – ответил Лашез. – Послушаем, что скажет твой хахаль.
