Н Шитова - Дерзкая
-- Здесь светло и... -- я хотела добавить, что здесь не бегают собаки-оборотни, но вовремя сдержалась.
-- Что? -- уточнил Олег.
-- Нет, ничего.
Мы пошли вперед. Олег неторопливо переставлял ноги, сунув руки в карманы куртки. Я молчала, потому что поняла, что его подозрения не растаяли, просто Олег на время отодвинул их туда же, куда и я свои загадки.
Внезапно из какой-то улочки раздался неистовый собачий лай, низкий, хриплый, тяжелый. Олег вздрогнул.
-- Ненавижу собак, -- пробормотал он.
Я оглянулась. Прямо на нас огромными прыжками несся черный с подпалинами пес. Он уже не лаял. Он собирался напасть. Я даже не успела подумать о том, бешеный он или не бешеный. Я видела только, что он уже в двух метрах от Олега. Я бросилась псу наперерез. Собака весила никак не меньше ста килограммов. Мы вместе упали на асфальт и покатились по нему клубком. Левой рукой мне хорошо удалось зацепиться за шкуру зверюги. Пес завыл и щелкнул зубами прямо перед моим лицом. Правой рукой я попробовала схватить его за ухо, но он вырвался. В ту же секунду раздался одиночный выстрел, прямо у меня над ухом. Пес перестал двигаться почти сражу же. Я выползла из-под него и в ярости пнула ногой его труп.
-- Ты сошла с ума! -- Олег помог мне подняться. Он был бледен, поддерживая меня, он убрал пистолет и произнес еще раз. -- Ты ненормальная! Зачем ты на него кинулась?
-- Он мог сожрать тебя! -- едва проговорив эти слова, я разрыдалась. Олег неловко погладил меня по плечу:
-- Да ну, что ты, куда ему было меня сожрать, я бы сразу его пристрелил. Почему ты бросилась на него? Разве можно иметь дело с собаками голыми руками? У тебя что, свои счеты с ними?.. Да что ты плачешь-то? -- Олег совсем растерялся.
-- Я испугалась. Он собирался на тебя накинуться...
-- Странная ты, Мария, -- еще раз повторил он. -- Сколько ни смотрю на тебя, ничего понять не могу.
-- я сама ничего понять не могу, -- я вытерла лицо, отряхнулась и еще раз поглядела на собаку. -- Большой какой...
Олег вздрогнул и помрачнел.
-- Пойдем отсюда, -- потянул он меня. -- Сейчас здесь может появиться милицейский патруль. Шутка ли, стрельба на улице. А мне кажется, тебе не хотелось бы попасть в милицию.
Мы прибавили шагу. Сердце у меня еще тревожно билось, и я не могла сама понять, как я устроила такую сцену с собакой. Просто вдруг мне вспомнилась та ночь в Сылве. Словно бы и сейчас я вдруг перенеслась туда. И Олег будто бы снова был в опасности. А за Олега я перегрызу горло любой собаке...
-- Знаешь, если бы я в свое время действовал так же решительно, как ты сейчас, то она была бы жива, -- произнес Олег. И я не стала задавать ему вопросов о том, кого он имеет в виду.
-- Возможен и другой вариант: если бы она не была столь упряма, она была бы сейчас жива, а вы оба не страдали бы.
-- За все отвечают те, кто остался жив, -- вздохнул Олег.
-- Ты... ты был очень привязан к ней?
-- Больше, чем это можно было себе представить до ее смерти. Если бы ты ее знала, ты бы меня поняла. Впрочем, я говорю ерунду. Никто из наших ребят, тех, с кем она просто работала, не может знать о ней того, что знали мы с Юрой. Но не надо больше об этом... По дороге в гостиницу поговорим о другом.
-- В какую гостиницу?
-- Ну не в эту, конечно, -- кивнул Олег на небольшую интуристовскую гостиницу, мимо которой мы проходили. -- Если проехать пару остановок на трамвае, там есть обыкновенная, для простых смертных.
-- У меня нет паспорта. Потеряла.
-- Хм... -- Олег на секунду приостановился, но потом махнул рукой. -- Не беда, у меня есть несколько приятелей в общежитии. За разумную плату местечко тебе найдется. Тем более, общага буквально в десяти минутах ходьбы от конторы, здесь рядом, на Сестрорецкой...
Я уже открыла рот, чтобы сообщить ему очередную свою проблему, но Олег опередил меня:
Я так понимаю, что и деньги твои там же, где и паспорт... Я уплачу, сколько потребуется. Вернешь, когда сможешь. Даже если Юрка не возьмет тебя на работу, а так оно и будет, извини за прямоту, за отработанные дни он рассчитается, как положено. А пока я одолжу тебе, сколько нужно.
Я, наверное, должна была возразить, но Олег снова не дал мне это сделать:
-- И не протестуй. Я не хочу, чтобы ты была задержана за бродяжничество. И дело тут не в моем благородстве, просто на твой счет у нас с Юркой свои планы.
И мне ничего не осталось, как послушно отправиться туда, куда повел меня Олег, в ту самую заурядную общагу какого-то стройтреста, где я сто раз бывала с ребятами у их приятелей...
Глава 15.
Отчет был уже почти готов, и мне было жаль оставлять его завершение на утро. Хотя было уже очень поздно, ребята разошлись только что. Мозер до последнего сидел вместе со мной и давал письменные пояснения к целому альбому фотографий, который мы с ним успели наснимать за последние две недели. Дело можно было считать завершенным. По нашему с Мозером отчету Лена Астахова собиралась передавать официальную информацию в управление по борьбе с наркотиками. Юрка был доволен нашей работой. Я же не показывала ему, что обычное стандартное дело, в которое он впряг меня в паре с Мозером, тяготит меня. Тяготит не само по себе. Я хотела самой быть в самой гуще событий, я хотела снова помогать не просто агентству Орешина, а непосредственно брату. Но после нескольких моих глупых срывов я взяла себя в руки и смогла "не высовываться".
Разговаривала я чаще с Юрой, чем с Олегом, потому что Олег все время гдето ездил, что-то выискивал, посылал какие-то запросы. А об объекте своих поисков и о результатах он при мне упорно молчал, хотя я прекрасно знала, что он по-прежнему не отказался от мщения Извекову. И если бы Валерий был до сих пор в Дерзком мире, Олег, возможно, давно бы его отыскал.
Закончив отчет, я приложила сопроводительный бланк для Лены, подписала каждый лист отчета, и с идиотской бумажной работой было закончено. Я отлично знала, что другие агентства не занимаются подобной бумажной тягомотиной, но они редко контактировали с официальными органами, действуя зачастую на грани дозволенного законом на свое усмотрение, страх и риск. Для Юрки же доверие правоохранительных ведомств всех мастей и бывших своих коллег по службе безопасности имело принципиальное значение. Поэтому и дело было поставлено довольно серьезно, с расчетом на открытое взаимодействие. Ради этого была им придумана сложная система документооборота и оформления дел. Для этого же существовали внешние атрибуты, создававшие агентству свое лицо: бланки, конверты с логотипами, клейма на оружии, планировка кабинетов в офисе, внешний имидж самого босса... Это все стоило не только сил и времени, но и денег. Деньги у Юры водились, и он постоянно вкладывал их в дело, создавая вокруг себя именно то, что ему хотелось видеть, общаясь с теми сотрудниками, которые его устраивали, и ведя дело так, как он считал нужным. Я никогда не спрашивала брата о причине такого упорства, мне было все равно, как бы Юра ни вел дело, я в любом случае работала бы с ним по таким законам, какие были бы им самим установлены.
