Константин Фарниев - Взорванные лабиринты
Военный прокурор назначил официальное дознание по поводу исчезновения капитана Дзиста.
Яви приказал Уэбер немедленно вылетать и захватить с собой Софи.
В половине десятого радио Арании сообщило трагическую весть. Ночью в Атлантическом океане были подобраны пилот личного самолета автомобильного магната Чепрэ и труп самого Чепрэ.
Проходившее недалеко от них судно, приняло сигнал бедствия, который подавали автоматические микрорации, вмонтированные в спасательные жилеты потерпевших воздушную катастрофу.
Придя в себя, пилот сообщил, что Чепрэ назначил отлет на шесть часов вечера седьмого января. Они должны были лететь на принадлежавшее Чепрэ ранчо, расположенное на одном из экзотических островов Атлантики.
Хозяин появился у самолета в одиннадцатом часу вечера, и они вылетели, несмотря на то, что синоптики предсказывали возможность возникновения циклона как раз в том районе воздушного бассейна над Атлантикой, через который пролегала трасса полета.
Самолет угодил в самый центр циклона, потерял управление и начал падать в океан. Сработала автоматика. Пилот и Чепрэ катапультировались. Пилот предположил, что у хозяина либо что-то случилось с парашютом, либо он погиб, сильно ударившись о воду, либо просто захлебнулся. Волнение в океане было большое.
Диктор закончил сообщение и перешел к другим материалам.
— Так, — подытожил Яви. — Еще один вышел из игры. А вместе с ним, надо полагать, и вещественные доказательства — иначе чего бы он так поспешно бежал. Теперь я почти уверен, что на вилле с Пул Вином был Чепрэ. Видимо, у них была договоренность. Пул Вин задержался, и поэтому Чепрэ так опоздал к самолету. Хорошо было бы как следует допросить пилота. Но он так далеко. Впрочем…
Инспектор быстро вышел из кабинета и зашагал к службе телекса. По своему служебному положению он имел право, минуя высшие инстанции, непосредственно обращаться в Интерпол по поводу объявления розысков преступников, покинувших пределы Арании и скрывавшихся на территориях стран, полиции которых входили в систему Интерпола.
Дежурный Интеркомиссариата принял подробное описание внешности Табольта и формальную заявку на его розыск. Затем Яви попросил связать его с комиссаром Интерпола. Дежурный дал номер его домашнего телефона.
Яви обратился к комиссару с просьбой, чтобы он оказал помощь в организации официального допроса пилота Чепрэ, дал перечень вопросов, которые следовало задать пилоту, чтобы выяснить очень важные для них следствия по делу профессора Фэтона обстоятельства. Комиссар обещал помочь. Яви вернулся в свой бывший кабинет. Он с нетерпением ждал Уэбер, чтобы передать ей материалы экспертов. Не было еще отпечатков пальцев «человека с кольтом» и Чепрэ. Последний, хотя и вышел из игры, но продолжал иметь для следствия немаловажное значение. Отпечатки его пальцев можно было найти только там, где он жил и прикасался ко многим вещам. Отпечатки пальцев Пул Вина уже имелись.
Следовало как можно скорее установить личность «человека с кольтом», заняться розыском Пекки, Роттендона и еще многими делами.
С Пул Вином инспектор не говорил, он был очень слаб. Да и не было необходимости. Яаи смотрел на него из-за двери, когда Бейт и Котр выносили его к санитарной машине онкологической клиники. Пул Вин даже не открыл глаз.
Распределив помощникам задания, Яви заторопился домой. Пора было ехать с Фэтоном и Нейманом на телевидение.
У подъезда комиссариата Яви лицом к лицу столкнулся с доктором Ега. Тот нахмурился.
— Прошу зайти ко мне, — бросил он на ходу. Яви последовал за ним.
В кабинете Ега сумрачно посмотрел на него из-под насупленных бровей. Яви сделал вид, что не замечает этого взгляда.
— Почему вы изъяли у экспертов исходные данные экспертиз. Вы что, не доверяете им? — спросил Ега.
— Я действовал в пределах инструкции. Эксперты сдали их мне по своей инициативе.
— Зачем они вам?
Яви помолчал. «Хватит хитрить, — подумал он. — Лучше идти напрямую».
— Чтобы мои обвинения в адрес господина Роттендона, Чепрэ и Эгрона в один прекрасный момент не рассыпались, как карточный домик. Кстати, почему вы не объявили розыск господ Чепрэ и Роттендона и не оформили ордера на обыск в их особняках?
Лицо Ега вспыхнуло, глаза зло уперлись в переносицу инспектора.
— Кажется, я не обязан отчитываться перед вами.
Яви встал. Лицо его заметно напряглось и побледнело.
— Вы мешаете мне, господин Ега. Отчитываетесь вы, действительно, в другом месте и перед другими лицами. Считаю своим долгом предупредить вас, что на этот раз никакие ваши штучки не пройдут. Вам не удастся замять дело. У меня такие доказательства, какие не сможет опровергнуть самый предвзятый судья. Если вы полезете в эту кашу, то не соберете своих костей.
— Вы смеете угрожать, господин инспектор!
— Я обязан предупредить, господин Ега. Первая моя пресс-конференция с журналистами…
— Угрожаете все-таки. — Ега встал, он кипел злобой.
— Я отстраняю вас от дела.
Яви уже пошел к двери и оглянулся.
— Не имеете права, к вашему величайшему сожале нию. Пока главным комиссаром полиции Арании является комиссар Снайд, а он не отстранял меня от дела и вообще — теперь уже никто не сможет отстранить меня от дела. Оно почти закончено.
— Где профессор Фэтон?
— Хочу еще более обрадовать вас. Главой всего дела был господин Эгрон, известный вам финансист. Хотя он тоже вышел из игры, но фамилия его на процессе фигурировать будет.
— Ничего не понимаю. Вы обвиняете меня в попытке помешать вашему расследованию, что ли?
— А чем иначе можно объяснить вашу позицию? Почему вы не должны были объявить розыск Чепрэ и Роттендона?
— Мне не представили никаких доказательств их участия в деле.
Инспектор шагнул к столу.
— А то, что профессор и доктор содержались вопреки их воле на вилле Роттендона, не доказательство? И показания потерпевших тоже не доказательство?
— Пока вы не предъявите прокурору более весомых доказательств, Роттендона вам не взять. Не та фигура.
— Я вас понял, господин Ега.
Инспектор холодно откланялся и вышел из кабинета.
Разговор с Ега его немного успокоил. Доктор держался не очень уверенно.
Выступление Фэтона и Неймана по телевидению произвело эффект разорвавшейся бомбы. Буквально за несколько минут улицы столицы опустели. Все, кого передача захватила на улице, устремились к площади Справедливости, где телекомпания «Интеринформация» год назад установила огромный телеэкран. На протяжении часа с лишним многотысячная толпа слушала рассказ профессора Фэтона и доктора Неймана о нескольких днях заточения на горной вилле, шумно сопереживая приключения, которые выпали на их долю. Пои каждом упоминании имен Эгрона, Чепрэ и Роттендона толпа взрывалась бурей возмущения.
