Константин Фарниев - Взорванные лабиринты
Инспектор допил кофе и выключил настольную лампу. Он решил все-таки немного поспать.
Глава двадцать четвертая
ПОНЕДЕЛЬНИК — ДЕНЬ НЕОЖИДАННОСТЕЙ
Фэтон проснулся и недоуменно обвел взглядом комнату. Где он?
— С добрым утром, — пробасил с другого конца гостиной Нейман. Он уже давно не спал, лежал с открытыми глазами.
Фэтон приподнялся на локте.
— Доброе утро. Дожили мы с тобой — не знаем, где завтра проснемся.
— Ничего, Рок. Сегодня уедем домой, — мечтательно прикрыл глаза Нейман, — и снова заживем спокойной свободной жизнью.
— Нет, — рывком поднялся на постели Фэтон. — Я не успокоюсь, пока негодяи не получат по заслугам.
— Оставь это дело полиции, Рок, — сквозь зевоту посоветовал Нейман. — Не отбивай у нее хлеб.
— Нет, — ответил Фэтон. — Это уже и мое личное дело.
— Как хочешь, Рок. Я поеду домой.
Фэтон удивленно посмотрел на приятеля.
— Ты серьезно?
— А что здесь делать?
Нейман уже надел брюки и обувался. В гостиной было светло, и Фэтон заметил, как к лысине доктора прилила кровь, когда он нагнулся, чтобы завязать шнурки на туфлях.
— Ну что ж, — ответил Фэтон. — Обойдусь без тебя. Нейман уловил в голосе друга нотку обиды. Конечно, он и не думал уезжать в Лин один — без Фэтона.
— Мне кажется, оснований для паники нет, — ответил он. — Может, инспектор сгущает краски. Полиция любит сгущать краски.
Ночью по дороге домой инспектор вкратце ознакомил профессора и доктора с характером сложившейся ситуации и с возможными осложнениями в деле.
— Сомневаюсь. Он, кажется, не из тех.
— А вот и он! — воскликнул Нейман, увидев в дверях гостиной хозяина.
Яви уже успел с помощью Бейта, Фрина и Котра перевезти Пул Вина в одну из частных клиник.
— Как спали? — спросил он.
— Отлично, — ответил Фэтон.
— Хозяйка просит вас к столу.
Инспектор вышел. В коридоре ему встретился Дзист. Он был высок и нескладен. Капитан принужденно улыбнулся.
— Дня через два мы с вами расстанемся, — похлопал его по плечу Яви. — Я бы и сейчас отпустил, но, честно скажу, опасаюсь. Полковник Райн не оставит вас в покое. После гибели Пул Вина вы — единственный, кто может свидетельствовать против него. Формально полиция занимается вашим розыском. В конце концов мы можем «найти» вас в любое время.
— У меня к вам просьба, господин инспектор, — Дзист отвел глаза в сторону.
— Нельзя ли сообщить Софи, что я нахожусь здесь? Если у нее есть возможность, пусть она приедет в столицу.
— Хорошо, капитан. У меня к вам тоже просьба — не говорите профессору Фэтону или доктору, кто вы.
Мягкий и стеснительный по натуре, капитан очень страдал от сознания, что он превратился чуть ли не в уголовника.
За столом инспектор сообщил Фэтону, что он уже созвонился с председателем правления телевизионной компании «Интеринформация» и заключил с ним пока устный договор на выступление Фэтона и Неймана по телевидению.
— И сделал я это от вашего имени, — уточнил Яви.
— К чему такая спешка? — спросил Фэтон, отложив в сторону нож, которым он разрезал мясо.
Яви ответил, что, как он и предполагал, ситуация по делу сложилась неясная и многое зависит от того, кто первый нанесет удар. Выбор «Интеринформации» он сделал потому, что это относительно прогрессивная компания, имеющая миллионы телезрителей за рубежом. Принадлежит она профсоюзу работников творческих профессий и более свободна от большого бизнеса, чем какие-либо другие.
— Вам виднее, — согласился Фэтон. — Я не возражаю.
— Я тоже, — поддержал его Нейман.
— Очень хорошо. Ровно в десять я заеду за вами. А пока, извините, мне нужно заняться неотложными делами.
Яви уехал. В комиссариате его ждали Бейт и Фрин.
Получив ночью от инспектора приказ установить наблюдение за городскими особняками Чепрэ и Роттендона, они очень скоро убедились, что ни первого, ни второго в особняках нет. На телефонный звонок к Чепрэ прислуга ответила, что хозяин еще вчера в полдень улетел в свое заграничное ранчо. Личный камердинер Роттендона сообщил, что его хозяин находится на своей горной вилле, куда он уехал вчера и просил не беспокоить его. Правду говорили слуги или нет, но вести наблюдение за особняками без всякой надежды на какой-то успех не имело смысла.
Фрин предложил продолжить поиск «Мегеры» и ее хозяина, и Бейт согласился. Как и прежде, они поехали по отелям, спрашивали главным образом прислугу. Сторож платной стоянки отеля «Каравелла» опознал в «Мегере» автомашину, которую содержал на стоянке один из клиентов.
Портье сообщил, что человек этот без предупреждения оставил номер вечером второго января и с тех пор в отеле не появлялся. Претензий к нему никаких нет, так как он оплатил все услуги за неделю вперед. Портье описал внешность жильца, одна из горничных добавила несколько характерных деталей. Из личных вещей клиент в номере ничего не оставил.
Бейт не был уверен, что фамилия Табольт, под которой клиент был зарегистрирован в отеле, его настоящая, но все равно считал, что им с Фрином здорово повезло. Иметь подробное описание внешности и фамилию, даже фальшивую, уже много значило. Они с Фрином помчались к инспектору домой. Было это уже в шестом часу утра.
Яви как раз допивал кофе перед поездкой к Котру и Пул Вину, так что помощники подъехали очень кстати.
В семь часов утра Пул Вин был уже в частной онкологической клинике, принадлежавшей хорошему приятелю инспектора.
Встретившись в комиссариате, Яви, Бейт и Фрин отправились за женщиной, которую обнаружила поисковая группа в ущелье. Поместив ее в морг, Яви срочно вызвал в комиссариат управляющего городским особняком Роттендона, которому была подчинена вся прислуга предпринимателя и его семьи.
Напуганный до полусмерти вызовом в полицию управляющий сразу опознал в женщине горничную из виллы. О «человеке с кольтом» он не знал ничего. По крайней мере, уверял, что не знает.
К тому времени уже поступило сообщение из Лина. Под развалинами виллы Уэбер не обнаружила ничего заслуживающего особого внимания, кроме начала подземного хода, по которому Пул Вин ушел к трассе. Выходил он в кювет километрах в трех от развилки. Выход замаскирован под отверстие дренажной трубы. Их вдоль трассы было множество. По ним на поля отводилась дождевая вода из кювета. В проекте, по которому строилась вилла, никакого подземного хода не предусматривалось.
Полковник Райн еще затемно улетел на военном самолете в столицу, надо полагать, по приказу генерала Куди.
