Игорь Пронин - Свидетели Крысолова
Нет, война, развязанная клонами друг против друга, не спасёт человечество, как раз наоборот. Дмитрию стало смешно — он забыл, о ком, собственно, рассуждает! Если проигрыш страшнее смерти, если надо успеть победить до того, как природа опомнится и заберёт у тебя по ошибке полученную, однажды уже растраченную силу, то итог может быть только один. Вопрос только в том, как скоро возникнет ситуация, когда клон, чья рука окажется на одной из главных кнопок, поймёт, что скоро не сможет играть. Он выпустит по врагам все имеющиеся ракеты, Живец в этом не сомневался, потому что и сам поступил бы так же.
— Но у меня нет такого шанса, — сплюнул он на клумбу. — А жаль, мог бы потушить свет, уходя... Отблагодарить за гостеприимство.
* * *
Данилова понимала, что спит долго, слишком долго, но сил очнуться не было. Кажется, она переворачивалась на своей лавке, а вокруг ходили люди. Один раз кто-то даже кричал на неё, тряс, угрожал полицией. Но Наташе было не до людей: она смотрела сны.
Тильзиты бродили по улицам, разрывая на части жителей, но их оказалось слишком мало, чтобы огромный мегаполис заметил высосанную каплю крови. Какие-то горожане со странным блеском в глазах начинали свары, отчаянно веселясь, подбивали окружающих на грабежи, и те иногда слушались, с равнодушным видом пролезали за разбитые витрины. Перепуганная полиция палила поверх голов, никак не решаясь применить силу всерьёз. Наташе было очень жаль совсем молоденького патрульного, которого толпа разорвала на глазах отступавших к машинам товарищей. Толпой руководили всё те же странные люди, кажется, до неё долетело слово «клон». Но зачинщики беспорядков и сами гибли, чаще всего от рук таких же, как они.
Далеко, на окраинах Москвы, от кольца Кордона медленно втягивались на улицы колонны военной техники. У некоторых из офицеров Данилова тоже замечала тот же самый азартный блеск в глазах, они спешили оказаться впереди, там, где можно будет использовать накопленную силу. Она видела, как ракеты разнесли половину жилого дома, из окна которого раздалось несколько очередей. Она видела и стрелка, который сумел спастись и бежал, смахивая с головы остатки опалённых волос. Преступник хохотал от восторга, словно напроказивший ребёнок.
Ребёнок жил и в Даниловой, он тоже приснился ей. Уже взрослый, с длинной гривой чистых волос, каких не бывало у тильзитов, он шёл на охоту, в руке его было копьё. Впереди показалась добыча, и Наташа хотела закричать сыну, что не нужно убивать людей, но это оказался зверь. Крупный, покрытый шипами, он поднялся на задние лапы, длинный хвост, словно бич, щёлкнул в воздухе. Охотник пригнулся и бросился вперёд... Чем кончилась схватка, Наташа не видела.
В пустых городах ветер гонял по улицам мусор, одновременно присыпая его пылью. Пыль превращалась в землю, её поливали дожди, и земля покрывалась травой. Потом вырастали кусты и деревья, их корни крошили асфальт и бетонные стены. Данилова знала, что люди ещё живут где-то на этой земле, но не могла их найти. Они спрятались в норы, им должно было ещё надолго хватить электричества и пищи, у них были миллионы фильмов и игр: Сети, главный итог цивилизации, работали надёжно. Когда растения окончательно победили города, в них пришли травоядные животные, большинство которых Наташа никогда не видела. Трёхрогие пятнистые олени, ещё похожие на ослов, но гораздо более крупные твари, покрытые складками толстой кожи, а ещё свиньи с необычайно длинными рылами... Это не могла быть Земля, но Данилова узнавала московские улицы. Потом подоспели стаи хищников, среди которых преобладали самые обыкновенные дворняги. Откуда они взялись? Она никогда не видела столько собак... Наконец, по остаткам асфальта заскребли когти кого-то крупного, сильного животного, отдалённо похожего на тигра, но поросшего свисающей до земли шерстью.
Ещё собака... Старая, больная псина с раной на лапе приходила в её сон, лизала руку. Она была печальна, но не скулила, у неё не было сил. Наташа поняла, что собака умирает, и поняла также, что её хозяин давно уже мёртв. Собака печалилась о ком-то другом, но пришла к ней... При чём здесь Данилова? Или дело в какой-то новой части её сознания, которая родилась там, в тоннелях? Наташе показалось, что собака грустит об убитых стариках, но виноватой в их смерти считает вовсе не Данилову.
Вспомнилась во сне давно прочитанная статья в пиратских Сетях, глупая, как и большинство ей подобных. Она называлась «Десять способов узнать клона», или как-то вроде этого. «Клоны никогда не заводят домашних животных, им это ничего не даёт. Правда, могут иногда и завести в целях маскировки...» Наташа тогда посмеялась, а теперь вспомнила. Торжество ксенофобии.
Но разве теперь она может считать себя чистой от этого греха, который вытравливали из неё с раннего детства? Данилова ненавидела целую расу и мечтала об её уничтожении. Не только потому, что угроза нависла над всем человечеством, — она хотела этого и от себя лично. Есть существа, которые недостойны жизни.
Опять вспомнился несуществующий сын, дрогнуло сердце. Чем кончится та охота, где живут такие страшные звери? Наверное, они придут в пустые города. Значит, тильзиты выйдут на поверхность, Крысолов никого не спасёт? Тогда всё зря. Тогда надо умереть, чтобы не производить на свет чудовище. Или нужен врач... Данилова забеспокоилась во сне, заворочалась и проснулась.
Сон оставил после себя ноющую тревогу, поселившуюся в самой глубине души. Да и в городе почти стемнело... Как же так, ведь Крысолов покинул её глубокой ночью! Неужели она проспала почти сутки? Наташа встала, огляделась. Тихий двор, безветренная погода. Посетив ближайшие кусты, Данилова запоздало удивилась почти полному отсутствию боли — всё же лечиться накануне времени не было. Забралась в сумку, которую по счастливой случайности никто не тронул, закинула в рот пару таблеток и запила оставшимся вином.
— Вот только зубы новые почему-то не выросли... — Она ощупала дёсны и задела пальцем крестообразный порез на щеке.
Кривонос пометил её. Стало страшно, Данилова поежилась, сделала маленький круг по двору. Уходить нельзя, Крысолов сказал, что здесь безопасно. Скоро придёт второй свидетель... Свидетель чего? Очень хотелось есть, Наташа даже собралась постучать веткой кому-нибудь в окно, но раздумала. Она пролежала на лавке весь день, на виду у всех. Странно ещё, что не вызвали полицию, ведь налицо все приметы наркотического опьянения.
Очень хотелось послушать новости, но браслета не было, а захватить с собой что-нибудь из дому она не догадалась. Крысолов говорил о многих смертях, о людях бургомистра... Кого он имел в виду? Мэра Милоша? Наташа никогда не встречалась с этим стариком. Хотя он, кажется, не так уж и стар.
