Ната Чернышева - Это был просто сон...
Да, в таком контексте сегодняшняя демонстративная встреча обрела вполне ясный смысл. Ярость подняла Ирину на ноги, заставила метаться по комнате. Да чтоб он сдох, их драгоценный правитель. Надо ж было пойти на такую подлость.
Раласву быстро потерла пальцами виски.
— Все… не так просто, как вы думаете, — сказала она наконец. — В последнее время… слишком многое пошло у нас наперекос. Еще до того, как появились вы. А откуда вы знаете, что связывает меня и Арэля Дорхайона?
— Ну, — смутилась Ирина. — Сами понимаете… Слухи, сплетни, все такое. Когда двое встречаются, этого не скроешь.
Не пересказывать же ей разговор с ее же собственной дочерью, который Ирина когда-то давно невольно подслушала!
— Все дело в нашей наследственной памяти, — сказала Раласву сэлиданум. — Чувства предков очень трудно отделить от собственной жизни. Они могут лежать мертвым грузом много лет, но вдруг возникает что-то… ситуация или человек… и тогда тебя рвет на куски сумасшедшей вспышкой.
— И вы думаете, этот человек — я? — серьезно спросила Ирина.
— Не думаю, — покачала она головой. — Знаю!
— Но я же вообще не отсюда! Я родилась в закрытом мире!
— Неважно. Вы похожи на девушку, которую любил когда-то… наш общий предок. Любил запретной любовью, и эта любовь не принесла ему ничего, кроме горя и муки.
— И вы это помните? — поразилась Ирина.
И вдруг ей вспомнился тот странный разговор с главой клана Дорхайонов. Когда тот вроде бы случайно встретился с ней, Ириной, в парке. Он тогда сказал, что Ирина похожа на кого-то, кого он знал. Похожа настолько, что могла бы сойти за дочь. "Вы похожи на одну женщину. Если бы я точно не знал, что у нее нет детей, мне не известных… То решил бы, что вы ее дочь". Эти, внезапно вспомнившиеся, слова жгли разум почище серной кислоты. Арэль Дорхайон — сын главы клана. И Алавернош, отец Раласву, тоже. А сэлиданум — внучка главы клана. И конечно, они все должны были получить одинаковый блок этой их пресловутой наследственной памяти. Проклятье, даже Фарго! То-то Клаемь приревновала тоже!
— Я… помню только чувство, — отрывисто сказала Раласву. — Его недостаточно, чтобы изменить половую ориентацию и начать добиваться вашей благосклонности. Но вполне хватает, чтобы… почувствовать все остальное. Понять, что единственный мужчина, которого я… люблю… что он уходит. Что я теряю его. Навсегда.
Ирина прижала ладони к щекам. Да, Раласву и впрямь говорила откровенно. Должно быть, она вконец измучилась. Раз уж решилась на такой разговор…
— Раласву, — сказала Ирина, впервые называя ее по имени, без титула, — простите меня. Но я не собираюсь отбирать у вас вашего мужчину. Правда. Мне это не нужно.
— Да уж, — криво улыбнулась она. — Вижу. Но… Слишком хорошо я знаю, насколько неподъемен груз наследственной памяти. Испытала на себе! И вот что: врагу не пожелаю оказаться раздавленным такой тяжестью. А Арэля я люблю. И если ему со мной плохо, пусть уйдет к той, с которой ему будет хорошо.
— Боже мой, — воскликнула Ирина. — Да с чего вы взяли… почему я? Да он мне даром не нужен! И с приплатой не нужен тоже. Я не хочу… я не могу… да что за идиотизм в конце-то концов! И если бы все было, как вы говорите, какого б тогда лысого черта он парил бы мне мозги экономикой?!
— Он ведь говорил, что вы способны на бОльшее. Что вам надо учиться… Зря вы отказались. Вы могли бы немало добиться в профессии социального инженера. Вы — могли бы.
— Нет, — решительно сказала Ирина. — Не зря. Правильно я сделала.
— Не надо мучить его. Он этого не заслужил. Все, что ему нужно, — это немного любви и нежности, — она вдруг подалась вперед, схватила Ирину за руки. — Уступите ему! Будьте с ним. Не мучьте его…
— Что?!-
Ирина вырвала руки, вскочила:
— Да вы с ума сошли! Как вы можете требовать от меня такое?!
— Так я и думала, — мрачно кивнула Раласву. — Не случайно нам подбросили именно вас. Они знали… знали, как уязвить Арэля в самое сердце. Проклятые ублюдки.
Она сидела неподвижно. Несчастье исходило от нее плотными волнами. Эту боль, казалось, можно было нащупать пальцами, настолько громадной она была. Ирина не знала, не представляла даже, что ей дальше делать, что говорить. Разговор с Раласву раздавил ее полностью. Мысли спутались, сердце болезненно сжималось.
— Простите, — Раласву решительно встала, она уже взяла себя в руки и, вне всяких сомнений, успела глубоко пожалеть о своих эмоциях.
Она снова превратилась в себя прежнюю. Замкнутая, властная, хранящая ледяное достоинство…
— Спасибо, что выслушали. Надеюсь, наш разговор останется между нами?
Ирина кивнула, не в силах ответить голосом.
— А еще лучше — выкиньте из головы все, что я наговорила вам. Я была не в себе. Ясной вам ночи.
Она ушла.
Ирина стиснула ладонями гудящую от боли голову. Ей было нехорошо. До тошноты, до потери сознания.
И вновь почудилось, будто она, Ирина, заблудилась в каком-то сне и не может теперь проснуться. Все вокруг казалось нереальным, зыбким, как оно и бывает во сне. И это пугало.
Даже сюжет сна казался тошнотворно знакомым. Надо было в детстве поменьше сказок читать про золушек и прекрасных принцев…
Решение пришло сразу. То есть, зрело оно уже давно. Но только теперь Ирина отчетливо поняла: другого выхода у нее нет.
Нет другого выхода.
Холл был пуст и безлюден — помещение в стиле хай-тек: сплошные стекло и пластик, много света, ничего лишнего. И — никого, ни единой живой души.
"Может, у них неприемный день?" — с облегчением подумала Ирина. — "Ну, тогда вернусь на следующей неделе…"
— Ясного дня, уважаемая.
Ирина аж подпрыгнула от неожиданности, хотя голос был самый что ни на есть доброжелательный. Она увидела симпатичную девушку Оль-Лейран, она улыбалась настолько бесхитростно и доброжелательно, что Ирина поневоле улыбнулась в ответ.
— Что вам угодно? — спросила
— Я… Мне нужен Лилайона ак-лидан, — сказала Ирина.
— Который именно? — с улыбкой уточнила девушка.
— Непаэль Лилайон ак-лидан сфагран нари лаитанош, — Ирина хорошо помнила, как ак-лидан назвался тогда, когда спорил с Клаемь. Но выговорить его языколомное звание получилось не сразу.
Девушка очень удивилась. Она молчала какое-то время, потом осторожно спросила:
— Простите, вам назначено?
— Нет, — Ирина мотнула головой. — Но он единственный, кого я знаю.
Кому могла бы довериться. Тогда, после ментального сканирования, Непаэль Лилайон был на ее стороне. Он спорил с Клаемь. И поставил на место Клаверэля барлага. Ему Ирина могла довериться…
