Игорь Волознев - Метагалактика 1995 № 1
Я внимательно наблюдал за его лицом, но увы, никакой реакции не заметил.
— Отличная вещь! — я покрутил один из патронов в пальцах, — полуоболочечная пуля, усиленный заряд. Как бедро, болит?
Террорист скрипнул зубами в ответ.
— Так вот, если я не получу ответов на вопросы, то мы с тобой сыграем в гусарскую рулетку. Первой целью будет левое колено, затем правое, и так далее. Будет очень больно, но когда мы дойдем до локтей, ты, я думаю, расскажешь все.
— Впрочем нет, что я садист, что ли! Если не поможет колено, следующей целью будет живот. Умирать будешь долго, особенно, если успеет приехать «скорая».
Я вложил «патрон» в гнездо, крутанул барабан, захлопнул его в корпус и, взведя курок, взял на прицел колено террориста.
— Итак?
— Пошел ты… — прохрипел он в ответ, но на его лбу, несмотря на холод, выступили капельки пота.
— Как хочешь, — щелкнул боек и террорист с облегчением перевел дух. Еще бы, он-то ведь не знал, что в барабане вместо патрона тридцать восьмого калибра всего лишь стреляная гильза.
— Пока повезло, — я снова взвел курок и перевел ствол на его живот.
— Интересно, повезет ли тебе на этот раз! Снова щелкнул боек.
— Да ты не то что в сорочке, в дубленке родился, — ухмыльнулся я, взводя курок в третий раз.
— Довольно, — подал голос террорист, — я все расскажу. Только как бы тебе не пожалеть об этом!
— Ничего, как-нибудь. Валяй, рассказывай.
— Как тебе наверное известно, есть определенные политические силы желающие добиться отставки Президента.
Я неторопливо качнул стволом револьвера.
— Тоже мне новость.
— И недавно эти силы приняли решение всеми возможными способами ускорить этот процесс.
— Пока не вижу связи.
— Терпение. Значительно способствовать ускорению этого процесса можно было бы, дестабилизировав обстановку в столице и вызвав недовольство москвичей деятельностью, или бездеятельностью, правительства. Как российского так и московского, а следовательно и Президента. Самый простой способ добиться этого…
— Это оставить жителей столицы без хлеба! — докончил я за него.
— Именно. Ваш комбинат делает более половины московской муки. Два других московских комбината на ремонте. Вы сейчас всего на четверть снизили производительность и что творится в булочных. Так что…
— Ерунда! — перебил я его, — муку можно подвезти из других городов.
— Это не совсем так. В радиусе пятисот километров, как минимум, нет комбинатов, где можно было бы набрать необходимое количество. А парализовать железную дорогу не так уж и сложно, и совсем необязательно для этого даже подрывать колею.
— Можно машинами…
— Не смеши, — в свою очередь перебил меня террорист, — за шестьсот километров такого количества не навозишь. Да и есть определенные возможности воздействовать и на автотранспорт…
— Нет, что-то тут не сходится, — опять перебил я его, — зачем тогда эти исчезновения? Почему бы просто не взорвать нас?
— Ну нет. Тогда московское и российское правительство выступили бы в роли борцов с терроризмом. И уж если не вызовут к себе симпатии, то по крайней мере не вызовут своими действиями и недовольства. К тому же мы бы дали властям отличный повод придавить оппозицию.
Совсем другое дело, когда два предприятия стоят на ремонте, а третье, вполне работоспособное, не может обеспечить москвичей мукой для хлеба! Неважно по каким причинам, при умелой подаче в прессе… Тогда о-го-го, что можно сделать! К тому же наши действия это всего лишь одно из звеньев цепи.
Во всем этом была определенная омерзительная, но беспощадная логика.
— Великая цель оправдывает великие средства, а тут какие-то несколько человечков, — мой палец напрягся на спусковом крючке.
— И ради ваших грязных делишек и потребовались эти убийства, эти лужи крови, весь этот ужас!
— Мы всего лишь выполняли приказ, — забеспокоился террорист, — тут ничего личного.
— Чего, чего? Приказ!? Ты что, хочешь сказать, что вы из МВД, МБ или еще откуда?
— Именно, и лучше убери пушку. Мы из группы Гамма, Министерство безопасности России. Так что лучше давай-ка дуй к телефону и звони на Лубянку, дежурному по министерству. И поторапливайся, если хочешь…
— Заткнись, мразь! — я снова навел револьвер на его брюхо. — Если бы вы были из МБ, я был бы давным-давно покойником. Да и ваши глушители доверия не внушают. А может у тебя документ какой имеется?
— На задание документы…
— Понятно, не выдаются. Даже если бы я тебе и поверил, это не имело бы значения — вы убийцы! А потому продолжи нашу беседу. Где тела погибших?
— Ты уже и сам догадался, в силосах, конечно.
— А почему собаки ничего не обнаружили и так странно себя вели?
— Это просто, — ухмыльнулся террорист.
— После того, как сходила кровь, мы прятали тело в пластиковый мешок и бросали в силос А место обрабатывали свежей шкурой белого медведя. Видишь тюк? А его запаха и лайки зачастую боятся, что уж говорить о городских собаках, хотя бы и розыскных.
— Ясно, — вот значит, чью шерсть я находил. Последний вопрос. И не юли, если хочешь жить. Кто на элеваторе?
— Этого ты не узнаешь!
— Не корчи из себя героя. Ты всего лишь смрадный ублюдок, наемный убийца! Так что давай, колись! — и я качнул револьвером. — С каждым поворотом барабана твои шансы падают!
Террорист помолчал, раздумывая.
— А, да ладно. Это Вася.
— Вася?! Значит, все же он!
— Ага, я! Не шевелись, командир, а то прострочу! — послышалось у меня за спиной. — И все то ты хочешь знать, командир. Не спроси ты про меня, может быть и остался бы в живых. А теперь извини. Брось пушку! и не беспокойся, в случае чего я не промахнусь!
Я бросил револьвер и скосил глаза вправо. В руках у Васи был не какой-нибудь там ПМ или Вальтер, а АПС! Курок на боевом взводе, переводчик в положении «АВТ» — шансов никаких.
— Отлично, теперь Вальтер. За ствол и медленно, очень медленно!
Я положил пистолет. Вася слегка расслабился.
— Жаль не удалось сжечь тебя в лифте, а как было бы хорошо! Записали бы в акте: «Возгорание пыли, скопившейся на крыше кабины лифта, приведшее к несчастному случаю, произошло в следствии неисправности контактов СПК…». А может в результате самовозгорания с магнитной отводки, неважно. И все. Никаких хлопот и можно продолжать дальше. Но ты вывернулся!
— Говорил ведь вам, — обратился Вася к раненому, — начинать надо с него! Слишком умен, а значит, опасен. Как говорил Шопенгауэр: «Мозг человека оружие более страшное, чем когти льва». Но вы же не слушаете хороших советов, вы сами с усами, умники!
