Евгений Прошкин - В режиме бога
– Да вы… – Виктор запнулся, дальше рвался только мат, ни одного приличного слова для куратора у него не осталось.
Сделав несколько глубоких вдохов, он всё же попробовал продолжить:
– Вы, Игорь Сергеевич, мозг, видать, уже на пенсию оправили. Если это моя секретная нора, зачем я у вас про нее спрашивал?! Я бы сейчас консервы туда завозил, если бы собирался там пересидеть.
– Нор у тебя может быть несколько: одна реальная, а остальные для отвода глаз, ложные цели. Но мы найдем их все, не сомневайся! Ты разделишь судьбу человечества, поэтому тебе придется с нами работать.
– Да я и не увольняюсь! Мне на колени падать, чтобы вы меня услышали, или драться с вами? Я работаю, – тихо сказал Виктор. – И спастись единолично я не надеюсь. Почему вы мне не верите?
– Потому что ты не всё рассказываешь.
– Мне нечего пока рассказать. Я нащупал, я уже практически держу в руках… – Сигалов проиллюстрировал это хватательными движениями и тут вспомнил, как Кирилл раскрыл ему фокус с исчезающей пепельницей. – Почти держу, но не могу понять, что это такое! Подробнее про бункер можно? Про мой бункер, – с сарказмом уточнил он.
Коновалов вздохнул и сел рядом.
– Резервный центр системы раннего оповещения. Такое раньше любили строить в Подмосковье, а Мытищи тогда еще не были частью Москвы. Оборудование давно демонтировано, коммуникации законсервированы.
– Это вы по связь?
– И про нее тоже. Там еще оптоволокно проложено, но вроде хорошее.
– Значит, в сеть оттуда выйти реально? Тогда это не просто бункер. Его можно использовать как командный центр.
– Оборудование вывезено, говорю же. Вообще-то, да, ты прав. Но какой смысл? Выйдешь оттуда в сеть, и что? Прочитаешь молитву, и с неба посыплется черный снег?
– Не знаю… – Виктор бездумно пошаркал подошвами. – Может, так и есть – ложная цель, как вы сказали… Да может, вообще не бункер! – оживился он. – Вы же сами мне голову задурили своим бункером! Я только спросил, что в Мытищах не имеет адреса, а вы мне сразу: бункер!
– Опять ты что-то мутишь, Витя…
– И еще: какое число вы мне сейчас загружали?
– Слушай, неужели тебе так важно, когда будет покончено с Лавриком? Тридцатого мая. Доволен?
– Спасибо, Игорь Сергеевич! – жарко произнес Сигалов, но вдруг задумался: тридцатого мая охранники Керенского будут обсуждать неведомый блэкаут и последовавшую за ним расправу над Движением. Только они не уточняли, когда, с их точки зрения, всё это произошло: день назад, или два, или… Это могло случиться сегодня – через час или с минуты на минуту. И еще они говорили о снайперах! Или нет, про снайперов было сказано в связи с бандой Лаврика? Бухгалтеры, инженеры… Виктор не мог вспомнить, всё смешалось: и Лаврик, и Движение, и какая-то пресс-конференция… Какая, на хрен, пресс-конференция?! Слова «Движение» и «снайперы», столкнувшиеся в одной фразе, ввергли Сигалова в ужас. Мысль о том, что кто-то, лежа на крыше, может целиться в Мальвину, заставила его впиться ногтями в обивку кресла.
Виктор вскочил, дошел до двери и отчаянно посмотрел на Коновалова.
– Мне надо бежать. Прямо сейчас.
– Я так и понял, – скорбно ответил куратор.
– Не знаю, как это выглядит…
– По-скотски.
– Я с вами, Игорь Сергеевич. И как только я всё выясню…
– Так сразу и позвонишь, – уверенно произнес Коновалов.
Сигалов уже собрался выйти, но снова повернулся к куратору.
– Вы мне всё-таки не верите… Обидно.
– Нельзя сказать, что я тебе не верю. Но сомнения есть. Просто не дай им подтвердиться. Не используй свое особое положение, тебя это не спасет. Судьба у всех будет одна – и только так.
Виктор выбежал на улицу, бешено размахивая рукой, словно пытался остановить все такси в районе. Вторая рука была занята коммуникатором.
Шагов ответил не сразу.
– Просвети меня скорей, железный гуру, – выпалил Сигалов. – Блэкаут – это что еще за фигня?
– Полный или сетевой? – уточнил Алексей.
– Сетевой.
– Ну, это гипотетическая критическая перегрузка общей сети… – неспешно начал Шагов.
– «Критическая, гипотетическая»! – передразнил Виктор. – Ты мне статью, что ли, зачитываешь?
– Нет, рассказываю по памяти.
– В энциклопедию я и сам могу зайти. Погоди!
К тротуару подкатила машина, и Сигалов запрыгнул внутрь.
– Лёха, адрес твоей работы, быстро!
– Так я же не на работе сейчас, – помявшись, ответил Шагов.
– Не важно. Просто адрес.
Алексей назвал улицу и дом, Сигалов пулеметом повторил для таксиста.
– Дальше про блэкаут. Только покороче, Лёха!
– Это ситуация, при которой вся вычислительная мощность сети оказывается занята, а новые задачи продолжают поступать. И все сервера виснут.
– И чем это грозит?
– Да ничем особо. Потеряем процессы, висящие в оперативной памяти, но это не смертельно.
– А легко перегрузить сеть?
– В теории или на практике?
– Хватит балаболить, Лёха, сейчас не время!
– Я не балаболю. Тебе зачем это надо? Креатив про сеть сочинять собрался или что?
– Или что.
– Значит, говорим о практике, – решил Алексей. – Тогда невозможно. Иначе школьники блэкаут нам устраивали бы по два раза на дню. Это же весело, не правда ли.
Виктор попытался сосредоточиться, но в суматохе никак не получалось.
– А если поумней подойти? – спросил он. – Если не школьники?
– Да хоть кто. На твоей памяти блэкауты были?
– Нет, кажется… – растерялся Сигалов.
– Не «кажется», а точно не было. Простые парни, как я, присматривают за миром. Пока мы на страже, Земля может спать спокойно. Вот теперь шучу, да. Мы почти ни при чем, сеть сама о себе заботится и не позволяет себя перегружать.
– Ты ручаешься, что блэкаут невозможен?
– Я гарантирую это.
– Спасибо, Лёх… – Сигалов сбросил вызов и постучал себя трубкой по ноге.
– Уже не спешим? – спросил таксист, понимающе глядя в зеркало.
– Постойте, дайте подумать…
Водитель воспринял ответ буквально и зарулил на парковку у торгового центра.
Виктор, покусывая кулак, сидел в позе роденовского «Мыслителя», хотя, кроме позы, от мыслителя в нем ничего не было. Мысли разбредались бестолковыми барашками. Скоро полиция проведет аресты участников Движения за то, что они вызвали блэкаут, который возможен только в теории… «Всех положат» – набатом стучало в висках. Сигалов не сразу сообразил, что это ухают басы в соседнем автомобиле. Молодой человек за рулем дожидался кого-то из магазина и попутно насиловал окрестности своей музыкой. Окна в такси были закрыты, но бас всё равно прорывался – и долбил, долбил Виктора по голове.
