Дино Динаев - Лунный удар
Если пол был металлический, то стены состояли из сильно прессованного мусора, причем мусора неоднородного, словно компонентами его наряду со всевозможными отбросами промышленного производства: обрезков пластмассы, мотков полиэтилена, осколков стекла, металлолома, бумаги, так вот наряду со всем этим действительно мусором присутствовала также и органика — раздробленные кости, зубы и даже мумифицированные внутренние органы.
— Похоже, я вижу чей-то высушенный глаз! — сообщил Сэм.
— А ты не смотри, а то еще что-нибудь пригрезиться! — посоветовал рассудительный Палыч.
— Разговорчики! — оборвал подчиненных Иван. — Соблюдаем режим радиомолчания.
Годзилла, Глаз первые! Следующие Росомаха и Плющ. Объект с вами! Отвечаете за нее башкой! Сэм и Палыч замыкающие! Вперед, девочки!
Он столкнулся с зелеными глазищами, гневно сверкнувшими сквозь забрало гермошлема.
— Пардон, мадам! — извинился он.
— Вообще то мадемуазель, — встрял Плющ, и едва не получил за это.
— Меня зовут Яна! — с яростью произнесла девушка. — А не какой-то там объект!
Охринительно красивая, подумал Иван и примирительно произнес:
— Конечно, Яна. Идите с ребятами, только с этого момента ни слова!
Перед отлетом Правосудов имел телефонный разговор по секретной линии с Серегиным, и тот сказал:
— Исходи из того, что Келло знает про твою миссию с самого начала. Игры в кошки-мышки не будет. Придется столкнуться лоб в лоб, но с чем мы не знаем.
Группа, светя фонарями, быстро углубилась в недра Луны. Идти было легко, наклон, а вот выбираться. Это ловушка, был уверен Иван. Нас уже ждут и попытаются остановить, а останавливаться нельзя. Вот тебе и лоб в лоб!
Флоров ехал по Луне на машине. Дико звучит. Дворники с налипающим реголитом не справлялись, тогда он на ходу приспускал боковое стекло и сбивал пыль рукой.
Он видел место посадки вертолета, но неправильно прикинул расстояние. Думал 15-ти минут хватит, но путь занял почти 2 часа. Он не опасался, что его увидят. Вряд ли кого они оставят у вертолета. Группа слишком малочисленна. Кого опасаться на Луне? Если Келло, то для существа, способного запустить таракана вам в мозг, часовой не помеха.
Машина, несмотря на броню, шла легко. Сыграла свою роль пониженная гравитация.
Временами броневик невысоко подлетал и парил несколько метров. Потом падал, взметая в стороны причудливо изломанные брызги реголита.
Над головой стремительно летела Земля, над близким горизонтом виднелась полоска вакуума, исколотая звездами. Лангрен постепенно вырастал, закрывая собою звезды.
Вскоре Флоров подъехал к кратеру. Поиски вертолета не потребовали дополнительных усилий. Море в месте посадки было побеспокоено на многие десятки метров мощными лопастями. Вертолет стоял в центре произведенного беспорядка. Его лопасти теперь не казались мощными, свисая, словно унылые уши ослика Иа.
Флоров по дуге приблизился и остановился. У него были кое-какие предположения о том, кто мог прилететь. Подошел по хрустящему песочку, открыл дверку.
Два пилотских кресла, за ними в два ряда еще 8 кресел, 6 из которых несут явные следы, не спешащих выпрямляться в условиях пониженной силы тяжести. Значит, их всего 8.
В салоне чисто, никаких следов, окурков. Короче, почти армейский порядок при отсутствии всякой маркировки. Просто вертолет. Знаков на машине никаких, только бортовой номер. Значит, спецслужбы.
Пошарил в кресельных сумках. Из одной извлек скромный водонепроницаемый пакетик.
Ольвис плюс.
— Падлы! — вырвалось у него.
У него до последнего жила надежда, что они не притащат Яну сюда, теперь надежда умерла. Они притащили. И продолжали тащить дальше, вернее глубже, чтобы сунуть девушку головой вперед в гильотину.
Поиски хода заняли у него чуть дольше времени, чему спецназовцев. У него миноискателя не было. Он остановился на входе в тоннель, черный как ухо у негра.
Надо бы за фонарем сходить в машину, подумал он. Потом у него появилась идея.
Развел руки, прикинул, должна пройти. Я на машине поеду, решил он. Спецназовцы, они тренированные за поездами бегать и моря переплывать, а программист народ хрупкий, его надо везти.
Сложность была в небольшом подъемчике. Вход находился метров на десять выше уровня моря. Плюс был опять таки в пониженной гравитации.
Он вернулся в машину и завел. Бензина оставалось меньше 10-ти литров. Это была крайняя градация, а, сколько там осталось точно, кто его знает. Врубил первую скорость и благословясь поехал.
Броневик с мягким скрипом проехал по морю, слегка подпрыгнул на небольших селенитах на «побережье», потом нос его задрался вверх, и он стал забираться по склону кратера. Еще повезло, что склон оказался не очень крутым.
В одном месте колеса забуксовали, и, вызывая легкий сердечный приступ у Флорова, машина стала замедленно, как при рапидной съемке запрокидываться на крышу, но Алик с испугу наддал газку, после чего из выхлопной трубы в небо ударил столб паровозного дыма, а броневик с новым остервенением запрыгал дальше по осыпающемуся склону.
Наконец, машина подобралась вплотную к таинственной пещере, которая оказалась уже, чем он прикидывал. Во всяком случае, въехать в нее получилось лишь, принеся боковое зеркало в жертву.
Флоров остановился. Фары осветили длинный уходящий вниз в недра тоннель.
Ничего подобного он ранее не видел. Пол ровно отсвечивал металлом, а вот стены были пористые на вид, состоявшие из тугих переплетений, словно птичьи гнезда.
Если долго вглядываться, все эти переплетения на стенах складывали в завораживающие узоры. Он поспешил отвернуться, пока ему еще что-нибудь не пригрезилось.
Заводить мотор не стал, а просто поставил коробку на нейтральную передачу и слегка отпустил тормоз. Броневик исправно покатился. Флоров позволил набрать ему скорость километров тридцать в час, и ему оставалось лишь придерживать коняку.
Вскоре скорость поддерживать стало труднее. Флоров был вынужден давить на тормоз на всю железку. Наклон заметно увеличился, машина скользила вниз как с горы.
Флоров уже не отпускал тормоз, но от него было мало толку. Колеса давно стояли мертво, но на скорость это влияло мало. Стены слились в одно сплошное мельтешение. Пару раз машину приложило о стены. Повезло, что корпус был бронирован и удары выдержал. Внезапно, Флоров увидел распахивающуюся впереди горизонтальную снежно белую равнину, увенчанную решетчатым сооружением.
Едва успев упереться ногами, сорвал ручной тормоз. Увернуться не представлялось никакой возможности.
