Ирина Дедюхова - Позови меня трижды…
Где я научилась гадать? Не-е, не в тюрьме! Когда там гадать-то было? Сидишь, трясешься, не знаешь, что с тобою еще сделать удумают. Какие карты в той тюрьме! Да и не сидели в той тюрьме так подолгу, как потом-то…
В наше-то время карты не считались чем-то зазорным. Это сейчас в кинах мазурика какого или пахана с наколками покажут, так непременно с картами в руках. У нас в доме раньше взрослые вообще играли вечерами с детьми в Акулину, Пексесо, Мушку… Фокусы на именинах показывали. Даже учителя из гимназии, когда в концертах любительских индийских магов изображали, так обязательно с карточными фокусами. А как же без этого? Развлечение было. Ведь раньше людей в доме принимали, особенно, если там девушки на выданье были. И сами в гости ездили. За картами и беседу завязать проще. Столики специальные выставляли ломберные. Вот иногда приедешь, а чувствуешь, что не твой день сегодня, танцевать тоже ведь каждый день не станешь. Сядешь к какой-нибудь даме в партнерши, а она о многих присутствующих тебе за картами расскажет, совет хороший даст, пасьянс какой-нибудь покажет. Странно сейчас вспоминать, но я еще застала время, когда из-за границы не только наряды и ноты ждали, но и раскладку новых пасьянсов. Уже выезжала тогда… Как быстро пролетела жизнь… А какая нескладная вышла… Да, вот так ярусами собираешь. Русские пасьянсы тоже были, конечно. "Переход через реку Березину", например. Патриотическая вещь.
К гаданию, правда, с опаской относились, но все равно гадали. Время для этого даже было в церковном календаре — перед самым Рождеством Христовым. Мы-то, в основном, тогда на суженого гадали. "Суженый, ряженый, приди-покажись!" Сейчас смешно вспоминать-то даже.
Но потом я так была благодарна этому умению! В войну с Настей только этим и кормились. Да, где гадали? К теплушкам на вокзал выходили. А как не верили-то? Все верили. А кому еще оставалось верить-то? Куда головушку-то девать? Вот за веру нам и платили. Там и Ларочку Миловидову с Ленкой встретили. Ее как раз из лагеря в войну отпустили…
С нами цыганки ходили. Но у них, как я тебе уже рассказывала, немного другая система чтения была, несхожая с нашей салонной. У цыганок, главное дело, цвет масти, и очень было важно, какой в конце расклада цвет верх возьмет. А клиент-то каждую их заминку ловит, клиент-то в войну был такой, с обостренными нервами. И даже не знающему карт человеку быстро становилось все понятно, как только цыганка раскидывала свои замызганные картишки. Били их часто, сердешных. У них рука тогда почему-то была очень тяжелая. Да не у клиентов, а у цыганок. У клиентов, впрочем, тоже… Особенно зимой с 42 года на 43 год такие у всех тяжелые руки были! Я даже одну такую битую на вокзале утешала. Меня-то? Да тоже доставалось иной раз… А тут вижу — сидит в углу, возле урны с песком с ребятенком за пазухой, личность вся малиновая, как сыроежка, раскидывает себе карты и ревет. Вот мне под глаз дай — синяк будет, а у них морда так необычно устроена, что все побои малиновыми кажутся. Разный ведь народ бывает. Ага. Вслух, значит, воет. Понятное дело. У нас тут, знаешь, сколько эвакуированных было! Все какие-то карточки получали, хоть иждивенческие, да получали. А этим чо-то совсем ничего не давали… Ага. Да и кто ихнего гулящего брата за так эвакуировать-то станет? Вот и оставались многие из них под немцем. Ненадолго. Ну, это тебе еще рано знать, конечно.
Хотя в армию ихних мужиков подгребали хорошо… Мужики-то у них выносливые, сметливые. Так правильно, другие в цыганах долго и не проживут.
Все ФЗО цыганятами были под завязку набиты. Такие школы были, вроде колоний при заводах военных — ФЗО. А что? Да цыганята эти, между прочим, по металлу, да по литейному делу еще бы пару очков самому Терехову папаше дали бы! Работали они хорошо. Они ведь металл вообще по запаху чуют. Одного парнишку-цыганенка, правда, у нас весной 43 года в проволоку горячую насмерть замотало. Ну, проволоку-то в заводе раньше цыганятами тянули. Пустят такого пострельца бегом, он и бежит с проволокой, тянет. А тут мастер замешкался чо-то, и цыганенок, как на грех, с недосыпу споткнулся. Тут его и замотало. Хоронить нечего было. Все цыганки с рынка, с вокзала, с пересылки тогда собрались… Ревут, кричат! Милицией их разгоняли. Ага. После милиции рожи у всех, конечно, малиновые сделались… Что ты говоришь? Да ни чо мастеру не сделали, кто ему за безродного цыганенка чо сделает? У них и паспорта-то толком не было. А паспорта нет, значит, и человека нетути.
Пересылка? Да тюрьма пересыльная. Ну, где сейчас главпочтамт, почту где сортируют! Вот. Там раньше врагов народа сортировали и дальше отсылали. Тоже вроде главпочтамта было. А о некоторых арестантах — ни слуха, ни духа! Никто из начальства ничего не сообщает, только угрожают посадить, если от окошка не отойдешь. Вот тут-то цыганкам клиентура была самая богатая, на все готовая. Не-е, я туда не ходила. Не-е… Я там надежды никакой не чуяла. Все-таки карты ради надежды достаешь…
А, та-то? Цыганка-то, которая? Да откуда я помню, как ее зовут? Подошла я к ней тогда, объяснила, что раз такая карта ей полезла, то и брать ей в руки колоду нечего. Только на личность цвет малиновый собирать. Она за голову хватается, не знает, как кормить своих попрошаек. У нее еще трое на рынке воровством и нищенством до ФЗО перебивались. Ну, я ей и посоветовала по руке гадать, там ведь что хочешь можно наплести. А ее тогда ноги не несли чо-то. Ну, я ее под руку брала, и мы тихонько шли вдоль составов.
Охрана, как нас увидит, сразу всем своим кричит: "Гадалки идут! Мужики, вылазь! Гадалки тащатся!" И все эти мужики двери сразу начинают двигать. Ага. И стали мы так вдвоем теплушки обходить, а девчонка ее с дитем малым возле вокзального титана сидела. С собою уж не брали. Мороз ведь, да и подруга моя чо-то тогда совсем на ногах не стояла. Ага. И пока я карты кидаю, напарница моя соколикам брильянтовым из очереди по руке всякое рассказывает. Хорошо получалось. Нас даже милиция не трогала. Сами только без очереди лезли, рожи ментовские. Ну, и что, что партийные? А чо им партия-то хорошего скажет? А мы все-таки старалися, зря в душу человеку не харкали… Не-е, она, как Украину освобождать начали, так со своими засобиралась из наших краев. Простились мы с ней очень тепло. Она все надеялась, что, может, кого в живых там из своих встретит. Да где уж там! Ох-хо-хо, грехи наши тяжкие… Раз такая карта пошла…
БИЗНЕС С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ
Нет, они, видите ли, будут без дела сидеть, электричество страны жечь, зарплату ждать! Им детей кормить нечем, но они сидеть будут, суки! А пятьдесят тысяч кровных, от сердца оторванных в день, им, сукам, мало, оказывается!
