Василий Головачев - Извне
— Делай то же, что и я, – приказал Эддун.
— Хорошо, – поспешно откликнулся Хнор.
— Тогда, начали, – скомандовал верховный манипулятор, и они снова оказались в реальном времени.
36.
Главный координатор-исследователь взглянул на статс-ассистентку и подумал, что она еще вполне привлекательна.И может быть…
Нет, нет, прежде всего – планета, к которой они сейчас направлялись, подготовка оборудования для ее исследования, а все остальное – потом. Если хватит времени.
Статс-ассистентка повернула к нему спокойное, сосредоточенное лицо и спросила:
— Почему выбрали именно эту планету? Не было других, получше?
— Была, – ответил главный координатор-исследователь, моментально выкинув из головы фривольные мысли. – По крайней мере не хуже. Название у нее интересное. Драгоценность. А отказались мы от нее…
Он задумался.
Почему они от нее отказались? Вроде бы перспективная планета. Возможно, даже более перспективная, чем та, которую они выбрали. И вообще, были у него в отношении этой планеты какие-то мысли... Даже не мысли,а словно бы расплывчатые воспоминания, остающиеся после наиболее ярких снов. Что-то там, касающееся исследований, горящих зондов…
Он покачал головой.
Скорее всего, это и в самом деле вдруг всплывшие воспоминания о каком-то недавнем сне.
— Так почему тогда выбрали именно эту планету? – снова спросила статс-ассистентка
— Не знаю, – честно ответил главный координатор-исследователь. – Собственно, а какая разница? Все равно мы летим почти наугад. Так что, возможность встретить чужой разум зависит целиком от везения.
37.
— Кто из нас теперь верховный манипулятор? – спросил Хнор.
Вместо ответа Эддун сладко потянулся, достал из кармана мутгорскую палочку и с любовью на нее дохнул.
— Ты не хочешь со мной разговаривать?
— С чего ты взял? – поинтересовался Эддун. – Еще как хочу.
— А как же тогда с ответом на мой вопрос?
Эддун слегка вздохнул и сказал:
— Ты понимаешь, что звание верховного манипулятора никаких особых привилегий не дает? Лишь хлопоты, бесконечные хлопоты. И тревога за судьбу своей планеты. Ты готов к этому?
Хнор прекрасно понимал, что старик прав. Быть верховным манипулятором, как оказалось, не так просто. А если добавить еще ивысшее мастерство… Но как же тогда Линья, поклявшаяся, что выйдет замуж только за верховного манипулятора? Неужели ему придется от нее отказаться?
— Ты не хочешь мне это звание отдавать? Не хочешь уходить на покой?
Задавая эти вопросы, Хнор сузил обе пары глаз. Он снова был готов к сражению. Пусть даже его противником окажется тот, с кем только что, рука об руку, они делали очень важное дело, спасали свою родную планету.
Лукаво улыбнувшись, Эддун сказал:
— А зачем мне уходить на покой и лишаться звания? Я был верховным манипулятором потому, что единственный обладал высшим мастерством. Теперь появился еще ты. Почему на этой планете не может быть двух манипуляторов?
Вот тут Хнор был согласен.
Почему бы и нет?
— Значит, я тоже верховный манипулятор?
— Да, но только учти, в придачу к званию ты получаешь и кое-какие обязанности. Тебе придется мне помогать. Готов ты к этому?
— Готов, – заявил Хнор.
38.
Гравюра, висевшая возле экранамозга-навигатора, была старинная, из тех времен, когда все делали вручную и в единственном экземпляре. На ней был изображен уютный сельский домик, спрятавшийся под сенью высокого, раскидистого дуба.
Внимательно ее рассмотрев, капитан корабля вполголоса чертыхнулся.
Все верно. Его любимая картина ничуть не изменилось. Почему же она вызывает у него такое раздражение? Может быть, потому, что сегодня выдался на редкость неудачный день? Достаточно было уже того, что из памяти его компа бесследно исчезла единственная копия «апокрифической лоции» Хрута, которую он наконец-то собрался прочитать.
Черт знает, что такое…
Кстати, прежде чем взглянуть на картину, он о чем-то думал. О чем именно? О Драгоценности?
Хм…
Капитан корабля попытался вспомнить, где он слышал это название – Драгоценность. О чем-то оно ему говорило…
Ах да!
Он хлопнул себя ладонью по лбу.
Что стало с его памятью? Ведь это та планета, от исследований которой они отказались. А в результате теперь оказались рядом с совершенно бесперспективным, почти сплошь покрытым водой шариком. Может быть, стоило… Впрочем, какая разница?
Капитан был почти уверен, что неудача их ждала и возле Драгоценности.
А если так, то какая разница куда лететь?
Вздохнув, он прошелся по каюте, вернулся к гравюре и щелкнул ногтем по экрану мозга-навигатора. Никакой реакции, как и следовало ожидать, на это не последовало. Может быть, это было связано с тем, что несколько вахт назад капитан отказался от единения с кораблем, передав эту функцию своему помощнику?
Возможно, он сделал ошибку. Хотя… на этом настаивал медик, предупреждавший, что слишком долгое единение с кораблем может повредить состоянию психики.
Вот так и получилось, что в данный момент заняться ему было нечем.По крайней мере до тех пор, пока ученые под руководством главного координатора-исследователя не закончат свои исследования. Тогда для него снова найдется дело.
Капитан побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и снова взглянул на старинную гравюру. Она притягивала его, как магнит. Может быть, причиной тому был случайно брошенный взгляд? Тогда капитану на мгновение показалось, будто спрятавшийся под раскидистым деревом домик не такой уж милый, что в нем скрывается кто-то опасный и даже недобрый.
39.
Трабас-потрясатель основ – не успел. Он впервые изменив своему золотому правилу, гласившему, что на месте совершения прикола сверх надобности задерживаться не стоит, и тотчас за это поплатился.
Смутное подозрение о том, что он влип, пришло Трабасу в голову после того, как возникло ощущение, будто он рассматривает пируэты рыбок-пустынниц слишком долго, неоправданно долго.
Сделав отчаянное усилие, Трабас слегка задавил переполнявшее его чувство восхищения радужными телами, и изящными движениями. Он попытался определиться во времени и пространстве.
Второе удалось относительно легко: потрясатель основ узнал, что все еще находится там, где подготовил идеальный прикол. Первое не получилось вовсе. Его былой власти над временем словно не существовало.
Слегка озадаченный, любитель приколов попытался хотя бы определить временные границы, в которых оказался. Наконец одна из бесчисленных попыток завершилась успехом. Хотя, успех оказался относителен.
